Владимир Мясоедов - Пламя подлинного чародейства Страница 8

— Да кто сейчас пить-то будет? — удивился толстый волшебник. — Холодно же.

— От большинства пар так и валит, — кивнул я на работников кайла и лопаты, — а значит, в горле у них скоро пересохнет. И потом, мы ее подогреем. Каких-нибудь травок в ней заварить, увы, не получится, но вот от пары глотков кипятка, думаю, на морозе никто не откажется.

Таскать тару между заключенными, к счастью, не пришлось. Они, едва лишь завидели поднимающийся над водой парок, сами к ней поспешили. Видимо, на улице действительно было холоднее, чем казалось организму пусть и слабенького, но темного мага. Зато вот по рукам я бил часто, много и больно.

— А ну убрал грабли! — Судя по цвету кистей, стоящему передо мной мужику звероватого вида пересадили руки выходца откуда-то из глубин Черного континента. У негров, которые живут на его берегах, они все-таки посветлее, знаю, попадались такие в Колоне, и не сказать, чтобы совсем уж редко. Хотя, возможно, донором просто дроу послужил. — Это тебе не баня.

— Что я вижу. — (Не понял, эти два священника откуда еще за моей спиной взялись? И почему они вечно парой ходят?) — Верным детям Отца Времен какой-то колдун из язычников запрещает омыть тело свое?

— Как вы могли такое подумать, — зло оскалился я прямо в лицо монаху. Спину прострелило фантомной болью. — Напротив, предостерегаю его, чтобы не обварился невзначай. Кипяток практически. Чуть не все силы потратил.

Резерв ауры и правда опустел после того, как литров пятьдесят воды начало булькать. Впрочем, если бы не помощь Фреддо, даже сейчас не отпустившего стенку бочонка, — якобы он время от времени подогревал жидкость, а на самом деле грелся сам, — я бы заставил его содержимое лишь чуть-чуть потеплеть. Магия огня всегда давалась мне очень тяжело.

— Похвально, похвально, — покивал головой тот из них, который владел святой магией, и наложил на бочонок какое-то заклинание. Чернильная клякса, расплывшаяся от сунутых в теплую воду пальцев, мгновенно осела куда-то на дно. Кажется, теперь любые примеси будут оседать куда быстрее, чем положено им природой. — Но нет в лице твоем смирения, должного для того, кто грехи отпускает. Пять плетей.

— Святой отец, — вздохнул, я проклиная собственный язык. Кажется, святоши задались целью меня сломать. — А вы во время учений-то в рядах будете? Ну, хоть с какой-нибудь стороны.

— Увы, — поднял взгляд к небесам монах. — Забота о душах, погрязших во грехе, не даст полноценно исполнять обязанности капеллана, кои вместе с солдатами на битву шагают. Пройди к месту наказания, неверный, пока еще плетей не добавил.

— А может… — начал было его товарищ, но увидел мой взгляд и передумал. Охрана-то, конечно, поднявшего бунт заключенного убьет на месте, но вот священник, находящийся от него в двух шагах, да еще к тому же сам лично колдовать не умеющий, за торжеством справедливости будет наблюдать скорее всего уже с небес.

— Еще один вопрос, — вздохнул я, припомнив единственного знакомого, теоретически способного разобраться с данной проблемой по своим каналам. — Если захочу к одному из святых Отца Времен обратиться, как это лучше сделать? Речь про Феона Своевременного идет.

Может, хоть он поможет зарвавшихся уродов к порядку призвать? Прибью ж их на фиг! Или они меня. Не сегодня, так завтра. Должен же прожорливый алкоголик с крыльями проявить заботу о нижестоящих, и потом, пили все-таки вместе. Да и письма с Земли он доставил мне и моим друзьям в награду за спасенную от пиратов историческую реликвию лично, хотя никто его об этом не просил. Просто не знали про такую возможность. Жаль только, дальнейшие попытки установить с ним контакт упорно игнорировал, но, может, хоть теперь откликнется?

— Ты? — удивился монах, владеющий святой магией.

— Я, — покорно согласился я с ним, прислушиваясь к татуировке на щеке. Она недовольства не выказывала. Хотя не может же богиня или кто там от ее ведома жрецами командует мониторить их постоянно. — А разве подобное запрещено?

— Нет, — покачал головой церковник. — Но просто… просто… бессмысленно! Ни один святой никогда не снизойдет до неверующего, тем более если он слуга пыжащейся стать на одну ступень с истинным богом демоницы!

— Как знать, — пожал плечами я. — Один раз сработало. И потом… А ладно, лучше промолчу. Время нас рассудит.

— О да. — Странно, но монах вдруг успокоился. Наверно, решил, будто бы мне пришлось косвенно признать превосходство его покровителя над владычицей морей. — Икон святого Феона у нас нет… Мне кажется, их вообще не существует.

— Портрет я как-то видел, — решил добавить я, заметив впереди площадку, откуда вчера едва ушел, и рефлекторно замедляя шаг.

— Вперед, — подтолкнул меня в спину церковник, никогда не расстающийся с плетью. Кажется, он остался разочарован результатом. Если бы шрамы не успели зажить, то сейчас раны быстро бы передали в голову непередаваемые ощущения от лишнего раздражителя. — Простое изображение — это совсем не то. Но молитву, обращенную к святым, достойным стать верными помощниками и слугами Отца Времен, мы тебе, конечно, подскажем. Это, в конце-то концов, наш долг.

Едва руки легли на уже знакомые отметины в стене, как магия опять как будто испарилась, а зубы сцепились намертво. Помогло. Во всяком случае, ни разу так и не закричал. А громкое шипение не считается. Хотя, если бы по нему проводились конкурсы, то занял бы первое место, далеко оставив всех гадюк, вместе взятых и в пучок связанных. Пока я приходил в себя, шатаясь от пережитого, священник, скручивающий плеть и убирающий ее за пояс, быстро протараторил себе под нос какую-то невразумительную абракадабру в темпе, больше достойном профессионального рассказчика скороговорок. Ускорился, паразит. Видно, уж такую-то малость ему позволяет сотворить священный круг, висящий на шее. Или просто напарник помог.

— Запомнил? — осведомился он и, не дожидаясь моей реакции, пускай и отрицательной, сам себе ответил: — Нет? Ну, так и думал. Староимперский — очень сложный язык. Увы, но сегодня больше с тобой возиться недосуг. Но если ты еще раз провинишься, то, конечно, урок будет повторен. Молиться, кстати, можно прямо там, где землю долбить будешь. Пусть храма еще нет, но его фундамент — тоже место подходящее. В древности там, кстати, имели привычку самых поганых работников и замуровывать.

И ушел, похохатывая от собственного остроумия, вместе с товарищем. А меня к месту копания могилы, то есть, тьфу ты, будущей часовни, повели конвоиры с арбалетами в руках. Вечно хмурые они, заразы, и весьма роботов общей эмоциональностью напоминают. Хотя живые люди, уж подмену, надеюсь, даже в таком состоянии заметили бы. Наверное, с ними какой-нибудь особый тренинг проводят. Или подбирают в подобное спецподразделение одних отморозков.