Экипаж - Олег Николаевич Борисов Страница 8

— Чисто! — рапортует Глаз.

— Ну и ладушки… — Капитан разворачивает раструб переговорной трубы к себе: — Центральный!

— Туточки! — хрипит труба в ответ.

— Движки к запуску, начинаем подзарядку!

Наступает пора заполнения магических кристаллов, которые мы используем в подводном положении. Очень повезло, что удалось заменить половину из ушатанных бесконечными походами хрустальных друз. Раньше мы тратили на их подпитку всю ночь, зачастую прихватывая даже кусок утра. Сейчас же через четыре часа можно будет перебросить рубильник и ползти дальше на одном двигателе, экономя топливо. И когда пересечем условную границу архипелага, то постараемся болтаться на поверхности как можно меньше. Потому что хоть ночь и любит нас, но не всегда способна укрыть от злых чужих глаз.

Запыхтели двигатели, из приоткрывшихся раструбов вытолкнуло первые черные клубы. Лодка медленно начала набирать скорость, уходя все дальше на север. Колючие звезды в тишине сияли серебром, перемигиваясь друг с другом.

Острый Глаз неспеша поворачивался вокруг собственной оси, нарезая сектора для проверки. Шкипер прислушивался к спящей паранойе и размышлял, каким образом лучше всего будет продраться через охранный ордер в будущем конвое. Где-то на задворках черепа болталась пугливая мысль, но вытянуть идею за шкирку не удавалось. Значит, надо будет подождать. Кэп знал за собой такую фишку — нужно поспать ночь, другую, чтобы призрак плана материализовался в деталях. И тогда — можно будет уже просчитывать варианты и ругаться со старпомом и Траттой насчет будущей атаки.

Пока наверху могучая троица принюхивается к мирозданию, остальные полуночники заняты обычными делами. Четверых вахтенных пнули к ручкам с ременной передачей. Это потом, на крейсерском ходу с заряженными накопителями можно выделываться и подключать автоматику. А сейчас, на “голодном пайке” прекрасно сработает и дурная мускульная сила. Нужно проветрить отсеки. Поэтому здоровые мордовороты начинают медленно крутить ручки, от которых разгоняются лопасти внутренней вентиляции.

— Чух. Чух. Чуха-чух. Чух-чух. Чух-чух-чух. Чух-ух-ух-ухр-хр-хр… Р-р-р-р-р — загремело по трубам, выдувая наружу спертый воздух и закачивая свежий в бездонное нутро. В нос подводникам шибает солью и слабой вонью кирзы.

— Юнга, скотина такая! Ты опять носки на подволоку присобачил сушиться? Убери, пока не прибили!

— Это не я, — верещит бедолага в ответ, испуганно кося глазом на Зура. Помощник механика вздыхает, сдергивает недосушенное имущество с решетки и рявкает в переговорное:

— Кому там по ушам не прилетало?

В ответ слышно невразумительное бурчание. Одно дело наподдать юнге, чтобы был в тонусе. И совсем другое, когда взбеленившаяся рожа с кривыми клыками схватит разводной ключ и пойдет буром выяснять отношения. Вонь пропала? И ладно.

Вместе с запахом соли начинает тянуть съедобными ароматами. Обеспечив командование горячим чаем, повелитель желудков готовит ужин, который для нас равнозначен завтраку. Прогулявшись к носовым торпедным, мрачный хранитель припасов тыкает пальцем в ближайшую несушку.

— Кво? — приоткрывает та мутный глаз. В отличие от спятивших орков, куры предпочитают ночью спать. Как и днем. Просыпаются исключительно на кормежку.

— Яйцо давай, мелочь пернатая, — кок подставляет под птицу кастрюлю.

— Кво-кво? — глаз закрыт, летающий генератор помета пытается бочком отодвинуться подальше. Но тут же получает по башке:

— Я тебе сейчас доквакаюсь, головастик безмозглый! Короче, морской закон простой: кто не делится яйцами, идет на бульон. Врубилась?

Через три минуты кастрюля полна “с горкой”. Выплатив дань, куры сгрудились поближе к закрытым люкам торпедных аппаратов, подальше от ужасного монстра в переднике. Поболтав над ухом случайно выбранным яйцом, кок довольно хмыкает и уходит к себе. На ужино-завтрак будет омлет с гренками, кусками каменного сала и ром. Ром из новых запасов, его надо выпить за пару недель максимум. Иначе потом эта дрянь станет бродить и после второй чарки экипаж потянет на приключения. Так что лучше для профилактики вылакать содержимое трех огромных ящиков в оздоровительных целях. Позже можно будет мелькнуть рядом с чужими островами и там уже добыть что-то из горячительных напитков. Например, людской анклав в Нахаловке отличную бормотуху гонит. Ты им что-то с потопленных кораблей на обмен, а тебе первач в безразмерных бутылках.

Механик медленно топает мимо шумящих двигателей, растопырив уши подобно локаторам. Это молодым нужно везде нос сунуть, каждую деталь на свет божий вытащить и полировать до одурения. Старый Бдык поступает куда как проще. Он уподобляется акустику и впитывает гармонию звуков, выделяя нужное. Вот постукивают клапана, четко отбивая ритм. Вот посвистывают по очереди правый и левый валы, крутя за бортом винты. Еле слышно потрескивают контакты на кабелях, змеями ползущих к накопителям. Теперь свою короткую партию выводит нагнетательный насос, подкачивая топливо из запасного резервуара. Все штатно, все в свое время и без скрытых проблем. Не зря Бдык на пару с Зуром на базе перебрал машинерию и заменил часть изношенных деталей. Пусть старушка формально и выработала все возможные сроки, но благодаря умелым рукам и честно позаимствованным железкам у разгильдяев — мы еще поплаваем! И без весел, исключительно на сплаве механики и магии, да пребудут они в добром здравии!

— Босс интересуется, как у нас дела? — помяни помощника, так и нарисуется. Зур закончил осмотр приводов к рулям и простучал поршни для перезарядки торпедного хозяйства. Теперь наполовину просунулся в распахнутый люк и преданно пялится на старшего. Помощник твердо уверен, что когда-нибудь учитель отправится на покой, в давно присмотренную таверну. И в тот же самый миг помощник снимет мятую пилотку и водрузит на загривок промасленную фуражку, главный отличительный признак одного из старших офицеров. Кэп, замком, шаман, док с оружейником и механик — становой хребет подлодки. Остальная часть экипажа поделена на касты и легко может быть заменена на сидящих в запасе матросов и сержантов. Офицеры же — белая кость. У каждого своя собственная каюта, своя зона ответственности и право отдавать приказы. Единственное исключение — акустик. Но его давно уже относят к разряду особо сложного, хрупкого и ценного оборудования. Юнга поначалу вообще считал, что это — говорящий патефон новой конструкции.

В любом случае — Зур терпеливо ждет, одновременно впитывая все тонкости профессии. Он знает — его время придет рано или поздно. Надо не суетиться, закручивать все гайки по регламенту и учиться на слух определять любую потенциальную проблему.

Механик вытирает ветошью руки и бурчит:

— Десять минут и заканчиваем подзарядку. Можно будет повторно проветриться. И скажи коку, чтобы еще чай поставил. Не успели с базы выйти, как он бросился изничтожать запасы перца. У меня до сих пор глаза слезятся от его стараний.

Дав задний ход, будущий повелитель железа исчезает, попутно придавив к переборке замешкавшегося Юнгу. Тот надраивал очередную бронзовую хрень и буквально не успел втиснуться в ближайшую