Андрей Щепетов - Хроники космического пирата Страница 9

Дроид, – прочёл я, – модель DF 70 модификации РА. Мощность – 7. Это всё, больше никакой информации не было, зато был тумблер, который я раньше не видел, а теперь разглядел из-за того, что рядом с ним замерцал бледно-розовый индикатор. Тумблер назывался «Дроид» и имел два положения: автоматическое управление и ручное. Про себя я рассудил, что так откровенно пялиться на хозяина, как это делал сейчас механический ремонтник, не вполне прилично для роботов, хватит с меня одного техника, который обзывал мою ласточку ведром, – и я перевёл Дроида в автоматический режим. Лупоглазый ремонтник тут же исчез, отправившись вероятней всего в то место, где ему определено быть по статусу, наверное, в какой-нибудь инвентарный отсек.

Наконец, после всех приготовлений я нажал кнопку «Пуск», корпус корабля вздрогнул, послышался едва слышимый рокот двигателя. Мысленно поплевав через плечо, я аккуратно толкнул штурвал от себя. Корабль задрожал, но с места не сдвинулся. Вероятно, требуется усилие больше, чтоб отчалить от базы. Рычаг переместился ещё на несколько сантиметров вперёд. Гул усилился, корпус завибрировал, но звездолёт по-прежнему не желал покидать причала.

Внезапно, через боковое окно я заметил того самого техника, что устанавливал на корабль пушку. Он усиленно жестикулировал и кричал, обращаясь ко мне. Возможно, я не понял бы, что он хочет сказать, но техник сопровождал своё возмущение такими жестами и словами, – я смог прочесть по губам, – которые не меняются с течением времени и не нуждаются в пояснениях. Ещё раз бросив взгляд на панель, я заметил сенсорную кнопку, подрагивавшую в такт корабельного подрагивания, она имела двойное название «Стыковка/Расстыковка».

Я, пожурив себя за невнимательность, ткнул в неё пальцем, в ту же минуту корабль оторвался от причала, и вновьиспечённый пират оказался один на один с космосом. Первым делом следовало поупражняться в вождении, ведь чтобы кого-нибудь догонять или, наоборот, удирать самому, требуется умение. Я принялся, стараясь на всякий случай не особенно удаляться от базы, летать туда-сюда, сначала осторожно, а потом усложняя маневры. После приблизительно часа пробных полётов я решил, что достаточно тренирован для более дальних путешествий.

Ткнув кнопку «Радар», попытался отыскать на звёздной карте созвездие Грампела, о котором второпях рассказал Бэйл. Оно, как оказалось, располагалось от базы не очень далеко, на расстоянии в двадцать пять парсек.

Была не была, я выбрал сенсор «Гиперпрыжок» и утопил его в приборной панели. На мгновение меня окутал туман, сквозь который я наблюдал трассирующие следы то ли от пролетающих мимо звёзд, то ли это пространственный тоннель давал такой странный эффект. Продолжалось всё недолго, как мне показалось секунд пять, и вскоре мой звездолёт уже дрейфовал среди незнакомых созвездий, с удивлением взирающих на непрошенного гостя.

Впервые с тех пор, как я очутился в виртуальном пространстве, мне сделалось не по себе. Торчать одному посреди Галактики, не имея возможности перекинуться с кем-нибудь словом, не самое приятное занятие. Впрочем, – я попытался себя подбодрить, – я пират, а пират может быть каким угодно, – безногим, безглазым, безликим, – но унывающим – никогда.

Я снова потянулся к кнопке Гиперпрыжок, меня ждал неприятный сюрприз, оказывается, совершать прыжки в нуль-пространстве подряд невозможно. Двигатель должен восстановить первоначальную мощность, а для этого требуется время. В моём случае, десять минут. На первый взгляд немного, но чтобы достичь созвездия Грампела мне требовалось прыгнуть пять раз, нетрудно подсчитать, что добираться придётся почти час. А если бы требовалось лететь на, скажем, триста парсек, я бы тогда скорее состарился или помер с голоду прежде чем добрался до цели. Нет, при первой же возможности надо усовершенствовать движок, иначе я буду не бороздить Вселенную, а по ней ползать.

Размышляя подобным образом, я потерял бдительность, поэтому не заметил опасность, которая меня подстерегла. Раздался ужасающий грохот, корабль тряхнуло так, что я едва удержался в кресле. На боковом обзорном окне образовалась трещина, а чуть в стороне, на расстоянии какой-нибудь сотни метров парила в невесомости гранитная глыба неправильной формы с рваными углами по краям.

– Ущерб от столкновения составляет двадцать восемь единиц! – сообщила панель механическим голосом.

Не успел я осознать случившееся в так сказать, практическом аспекте, как по ту сторону окна, прямо возле трещины, материализовался мой недавний знакомец – Дроид DF какой-то там, – хрен вспомнишь, – модификации и принялся, как попавший в борщ таракан, мельтешить всеми имеющимися у него щупальцами, ремонтируя повреждения. Со своей задачей он справился, правда, на это ушло минут пятнадцать, если не больше, но это была не его вина. Причиной такой медлительности, как я уже понял, являлась моя недоразвитость. Не как индивида, разумеется, а как персонажа первого уровня, который имеет в своём распоряжении всё самое примитивное. Дроид в этом смысле исключением не был и нуждался в серьёзном усовершенствовании.

Пока робот возился с поломкой, я, чтобы избежать новых эксцессов, внимательно наблюдал за тем, что летает в округе. Пару раз мне пришлось сманеврировать, иначе, – во всяком случае мне так казалось, – новых столкновений было не избежать.

Наконец, Дроид закончил ремонт. Подождав, пока он отправится восвояси, я совершил новый прыжок. Пребывая в вынужденном бездействии и не забывая следить за экраном, я думал о том, какой резкий виток совершила моя жизнь. Ещё недавно я был совершенно обычным человеком, живущим работой и повседневными заботами и ни о каких космосах не помышлял. А потом случилось так, что я потерял тело.

Врагу такого не пожелаешь, ведь то, что от меня осталось невозможно даже увидеть. А говорить я мог лишь чужими голосами, да и то, если меня приделывали к какой-нибудь рухляди, вроде древней радиолы. Перед глазами всплыл старинный прибор, меня передёрнуло.

Чернятински, – я вспомнил ухмыляющуюся физиономию, – сволочь… Решил устроить мне вечную пытку, урод. Неожиданно, со всей ясностью я вдруг осознал, что со мной сотворил бы, вдоволь натешившись, этот психопат. Он бы встроил меня, – скорей всего заставил бы сделать это Линду, – во что-нибудь такое, где я не смог бы ни видеть, ни говорить, ни слышать. Я бы просто существовал, как растение, как бестелесный дух, как сознание, выброшенное за ненадобностью. Пытка, нескончаемая, не прерываемая ни на мгновение пытка…

Я поймал себя на том, что ощущаю себя едва ли не счастливчиком оттого, что оказался тут, в этом мире. Пусть он непривычный, не мой, но всё-таки мир, где можно жить полной жизнью. Хотя, возможно, она будет непродолжительной. Я не знал, что случается с теми, у кого нет тела в той, в предыдущей реальности. Вероятней всего, вместе с гибелью персонажа наступает настоящая смерть, ведь переносить сознание некуда. Наверное, поэтому Берг работает барменом, а не водит корабли по Вселенной, надо порасспросить его на досуге.