Отражения одиночества - Светлана Залата Страница 9

Леша взял паузу, пошевелив ветками в костре. Все молчали. Даже Комаров.

– Это, так сказать, присказка, – Леша продолжил, – начало истории. Мальчик тот больше не приходил в интернат. Неделю не было его, две, месяц… Даже имя его позабылось за всяческими заботами. Через три месяца все и забыли, что тут такой был. А ребята постарше, что работали, рассказывали что в каких-то из окрестных деревень и правда неурожай да крысы все запасы погрызли, но что и как – не знал никто особо. Тогда времена другие были, и даже взрослые о многом молчали или врали, и детям-то подавно мало что известно было. В интернате не очень кормили, что правда, то правда, но местным не привыкать было. А до чужих бед им не было дела. И когда через полгода по осени опять начали говорить, что появился ночью на территории интерната мальчишка в пионерском галстуке, кто порадовался за него, кто разозлился, что опять пришел. Но удивительное дело – как не хотели его вечером ребята найти, так никак не могли. Но слухи ходили, что приходит ночью «пионер», вроде и видел его кто. А потом, – Леша опять замолчал, и понизив голос, продолжил рассказ тихо и вкрадчиво: – дети пропадать начали. То один исчезнет, то другой. И вот в чем странность – не просто исчезнет ребенок, но и забудут все про него. Был человек – и нету. Только друзья помнят, и то недолго. Так одна девочка запомнила, что видела свою подружку ночью с мальчишкой в пионерском галстуке. А утром проснулась – нет подруги. И не помнит никто о том, что она вообще была, ни воспитатели, ни остальные ребята. Ну она и рассказала друзьям, только ей никто и не поверил, пересказывали только как байку. А потом год прошел, другой – и она и сама пропала. И о ней такую же историю рассказывали. Из уст в уста передавали, что здесь Ночного пионера увидеть можно. Его и потом видели, после войны, когда не интернат уже был. И еще позже. И когда санаторий появился, он по-прежнему появлялся. Ходит по ночам по территории, в корпуса не заходит никогда. Молчит, а с кем заговорит – того к себе заберет, и скоро. Навечно. И все о нем забудут, и искать не будут. Можете не верить – но до сих пор люди пропадают. И дети, и взрослые – и не докажешь ничего. Вот так вот.

Несколько минут тишина перемежалась только треском костра.

– Да ты гонишь, – пробасил Комаров, поняв, что продолжения не будет. – Не может так быть. Кто-то бы точно что-нибудь бы знал. Как кто-нибудь может без следа исчезнуть?

– В том-то и соль. Как искать, если даже не помнишь – кого? И никакие полицейские не помогут, – Лена Хасавьюртова казалось напуганной. – Леш, а ты сам видел этого… Ночного Пионера?

– Нет, конечно, – отмахнулся парень. – Я бы тогда тут не сидел. Пионер ведь приходит только к тем, кого с собой увести хочет. Потому в него не все и верят, а когда верить начинают – поздно уже.

– Грустная история, – София смотрит в костер. – Он ведь, выходит, умер, наверное. И теперь один, ищет кого-то. Может девочка у него тут была.

– Ага, скажи это тем кого он с собой забрал, – отмахивается Комаров. – Если верить всему этому. И вообще… Я вот не верю ни во что. И если надо будет, ночью ходить буду не оглядываясь на всяких «Ночных пионеров».

Нестройный хохот был ему ответом.

– Как хочешь, – Леша пожал плечами. – Я предупредил.

– А ты кого-нибудь знаешь, кого он с собой увел? – Лена не унималась.

– Может и знаю, – Леша повел плечами. – Только не помню. Иногда смотрю на несколько дисков дома и не знаю, откуда они у меня. Или на ветровку на пару размеров больше, чем у меня. Но с этим ведь в полицию не пойдешь.

– Не пойдешь, – София тяжело вздохнула. – И все равно… жалко. Пионер этот ведь тоже человек. Ну или был им.

У Саши завибрировал телефон. Старшая вожатая.

Сообщение было лаконичным: «7 отряд, опаздываете на сонник!»

Она выругалась про себя.

– Что ж, хорошего понемножку. Я уверена, что вам всем здесь ничего не грозит. Особенно если мы сейчас подкрепимся сонником и отправимся спать, и после отбоя никуда не выйдем из корпуса. Вперёд, Илья, веди отряд на сонник, я подойду как костер затушу.

– Хорошо, – Комаров поднялся. – За мной.

Саша улыбнулась про себя, наблюдая, как новоиспеченный командир организовывает притихших ребят. Он явно не казался напуганным. Стоило всем разойтись, пока Саша ворошила угли, как Леша принес ведро с водой, без всяких просьб.

– Хорошо рассказываешь. Талантливо, – улыбнулась она. – Не хочешь потом актером стать?

– Спасибо. Не знаю пока.

– Признавайся, – Саша затушила костер и направилась к выходу из лесочка, – про куртку ты для нагнетания добавил?

Леша только головой покачал

– Историю я от старших ребят еще в первый заезд слышал. И я ни в чем не соврал. Ни одним словом. И куртка, и диски и правда есть.

– Ладно, идем на сонник, пока есть что есть, – чуть более легкомысленно, чем надо, отозвалась Саша.

Непохоже, что парень врал. Он действительно был уверен во всем, о чем рассказал. И про куртку в том числе. Может быть это ровно тем следом, что не нашли орденцы раньше?

С одной стороны – тут ведь профессионалы работали. А с другой – и как бы они эту историю узнали? Расспрашивали бы детей о местных страшилках? Может и не стали. Не захотели, или не сумели подход найти.

Да и одна история, рассказанная детьми у костра – слишком мало для отчета и начала полномасштабного расследования. Но достаточно для того, чтобы поверить в его необходимость.

Глава 6

Саша даже не удивилась, обнаружив Васю в беседке. Почему-то она знала, что найдет его тут. Уже третью ночь она приходила сюда побыть перед сном почти в одиночестве, а парень… За чем-то еще. Хотя его присутствие, на удивление, не раздражало. Вася умел быть незаметным, да и,откровенно говоря, почему-то она хотела ему помочь.

– Тебе спать не пора? – она устало вытянула ноги, сжимая руками кружку с чаем. Несмотря на длинный суматошный день, спать не хотелось. Не говоря уже о том, что Катя опять собиралась до ночи миловаться с Колей.

Не то чтобы ее это раздражало… Но черт побери, хотелось растянуться на кровати и не думать