Вадим Хлыстов - Первая раса. Хозяева. Книга первая Страница 11

кожаный мешок, а потом призывно махнул рукой командиру наемников:

– Мдджэй, собирай свою банду головорезов, и идите все за мной.

Он подхватил мешок, прошел к краю двора и уселся там скрестив ноги, прямо на плиты в

тени жасминового куста. Наемники, радостно переглядываясь, последовали за ним, и

расселись полукругом напротив.

Спутник Марты оглядел их, ухмыльнулся понимающей улыбкой, достал из мешка семь

серебряных браслетов и передал их командиру наемников:

– Здесь оставшаяся плата в пять серебряных дехенов. Два дехена – это премия.

Воины взволновано и весело загалдели. Яр раздраженно приподнял ладонь:

– Тихо, шакалье племя! Я сказал – тихо!

Наемники помня, как скор он бывает на расправу, тут же умолкли. Спутник Марты, дождавшись полной тишины, продолжил:

– У меня есть к вам предложение. Вы поступаете ко мне на службу. Одежда, кров и еда –

за мой счет. Кормить, и одевать буду вас как воинов Императора. Каждую седмицу, тоже

за мой счет, будете получать вино и женщину на ночь. Мдджэй, ты как командир отряда

будешь получать полтора серебряных дехена каждое новое полнолуние. А все остальные –

по три четверти серебряного… За успешное выполнение моих поручений я буду платить

премию. Что на это скажите? Только решайте здесь и сейчас. Я жду ответа.

Это было хорошее предложение для наемников. Очень хорошее. При удачном стечении

обстоятельств, каждый из них мог рассчитывать, что за два-три разлива Геона он мог

стать владельцем небольшого дома с земляным наделом, парой рабов и трех быков. И

прощай тогда жизнь полная опасностей и неопределенности.

Но всю эту идиллию сладких расчетов, чуть было мгновенно не разрушил один из их

товарищей, который внезапно, с хитрецой в голосе, проговорил:

– Можно спросить, хозяин?

Спутник Марты озадаченно на него посмотрел:

– Ну, спрашивай…

– Может быть лучше один дехен каждому рядовому, хозяин? Так, для круглого счета… А

то три четверти это не туда и не сюда…

Яр в ответ равнодушно пожал плечами:

– И, правда – не туда и не сюда. Поэтому предлагаю уже половину дехена каждому, а тебе

Мдджэй – один дехен…Мне так будет легче считать. Дехены, они, видите ли, счет

любят…

Два удара локтем, один по лицу, а другой в грудь, почти одновременно нанесенных рядом

сидящими товарищами, свалили не в меру жадного и говорливого воина на землю, а

Мдджэй торопливо и с подобострастностью в голосе проговорил:

– Мы принимаем твое предложение, хозяин. Первое твое предложение…

Спутник Марты, якобы в задумчивости, поднял глаза вверх и долго рассматривал цветы

на жасминовом кусте, под которым сидел. Потом вздохнул, вроде как, делая над собой

усилие, и милостиво кивнул:

– Ну, ладно. Так и быть. Оставляю мое первое предложение в силе…

Наемники радостно и облегченно зашумели, а их командир протянул Яру свою ладонь:

– По рукам, хозяин?

Яр, железными пальцами, пожал его руку.

– По рукам, Мдджэй. Теперь слушай мой первый приказ. Ты сейчас найдешь

управляющего и передашь ему мое распоряжение, чтобы он вас накормил и разместил. По

имению не шляться и рабынь по кустам не таскать. Пить в меру. Вести себя тихо и

достойно. За ослушание моего приказа что будет, Мдджэй?

Воин повел плечами, как будто внезапно озяб:

– Смерть, хозяин. Мы все это усвоили еще с первого раза в пустыне…

– Прекрасно. Теперь убирайтесь…

Когда наемники оживленной гурьбой ушли искать управляющего имением, Марта, стоявшая поодаль и с иронией наблюдавшая за происходящим, подошла к Яру и уселась

рядом с ним:

– Я вижу, яростный, к тебе начали возвращаться все твои достоинства. Видеть, как ты

торгуешься, а не убиваешь на месте за глупость, доставило мне истинное наслаждение.

Яр задумчиво поскреб подбородок, а потом криво улыбнулся одной стороной рта:

– Если говорить честно, то еще бы одно слово этого недоумка, и я их разорвал бы прямо

тут на месте. Но до чего же они жадные и тупые эти хезуры…

– Я тебя прекрасно понимаю, Второй Отец…

Ее спутник придвинулся к ней ближе и тихо проговорил:

– Сегодня Тхор в полной силе и меня будет ждать главный жрец храма Тира, чтобы

рассказать о происходящем с Императором в деталях. А ты, уж проследи здесь за всем.

Только, дорогая, очень прошу – без всех этих своих штучек …

Марта улыбнулась, похлопала ресницами и кокетливо повела плечами:

– Ты боишься за мою невинность, Яр?

Он в ответ тяжело и безнадежно вздохнул:

– Я боюсь за невинность и целомудрие всех присутствующих в этом имении, драгоценная.

Начиная с ослов, собак и этих недалеких наемников, заканчивая рабынями, рабами и явно

прожженным негодяем управляющим. Я даже боюсь за невинность этого куста, под

которым мы сидим.

Его спутница довольно рассмеялась:

– Ладно, так и быть. Буду добродетельной, строгой и заботливой хозяйкой. Обещаю, когда

ты вернешься, то не застанешь на этом месте развалин пожара в полквартала и

изнасилованных людей с животными. Все будут спать как младенцы…

Яр ничего не ответил, только еще раз тяжело вздохнул…

Когда ладья Шу плавно ушла за горизонт на западе и на Хут-Ка, наконец, снизошла

желанная прохлада, узкая калитка в стене рядом с воротами дома, в котором поселились

новые жильцы, чуть приоткрылась, и через нее проскользнул Яр, одетый в серый бурнус.

Он несколько ударов своего сердца стоял, осматриваясь, а потом перешел через дорогу и

растворился в переулках столицы. Было полнолуние, и Тхор щедро заливала город своим

серебристо-голубоватым светом. В этом свете, в серых одеждах, Яр как тень скользил по

пыльным улицам мимо глиняных заборов, за которыми, с заходом солнца на покой и

начиналась жизнь. Утомленные дневной жарой и тяжелой работой, жители города

поднимались на плоские крыши своих домов и там, в прохладе, ужинали в кругу семьи

или друзей. С крыш раздавались разговоры, веселый смех, соседи перекрикивались друг с

другом и желали благополучного завтрашнего дня. Светильники и факелы на крышах еще

больше сгущали тени от луны внизу, в переулках, по которым осторожно двигался Яр. Он

быстро добрался до западной городской стены и несколько мгновений постоял перед ней

в задумчивости. А затем ногти на его руках и ногах внезапно начали удлиняться и

загибаться, превращаясь в несокрушимые когти древнего хищника. Яр небрежно мазнул

когтями правой руки по одному из камней, из которых была сложена несокрушимая

городская стена Хут-Ка и на нем немедленно появились глубокие борозды. Спутник

Марты удовлетворенно, тихо рассмеялся, подпрыгнул и стал легко взбираться по

отвесной стене, цепляясь когтями за глыбы. В неверном свете Тхор, он был похож на

огромного, серого нетопыря, неумолимо ползущего к свой жертве. Так, похоже, никем не

замеченный, Второй Отец быстро добрался вершины стены, не останавливаясь, в одно

движение пересек ее и решительно прыгнул вниз, распростав руки. Его бурнус раскрылся, но оказался не одеждой жителя далекого Мариба, а большими, перепончатыми крыльями, на которых, существо по имени Яр, умело пользуясь восходящими и нисходящими

потоками, целеустремленно заскользило по воздуху в сторону пустыни. Пролетев две

тысячи имперских локтей, он стремительно, как коршун, спикировал вниз и оказался

стоящим перед громадным каменным изваянием крылатого льва с лицом человека, которое уже было здесь, когда первые жители Тукана, многие тысячи разливов Геона

тому назад пришли в эти места. Эта циклопическая статуя сразу же навела на них такой

страх и почтение, что они дали ей целых два имени – «Отец ужаса» и

«Ночной душитель» …

Яр подошел к изваянию, встал перед ним на колени, опустил голову и с какой-то тоской в

голосе тихо произнес:

– Здравствуй, отец. Я опять пришел к тебе…

Но «Отец ужаса» загадочно молчал в ответ. Так они и остались в одиночестве, существо

по имени Яр стоящее на коленях, с опущенной головой и громадное изваяние, крылатого

полульва, получеловека, мечтательно смотрящее на звезды…

Когда полная Тхор неумолимо переместилась в созвездие Черепах, за спиной Второго

Отца Великого Дома Ибер послышался шорох песка под ногами одиноко бредущего

человека. Шорох приблизился, и кто-то мужским голосом произнес:

– Я не думаю, что это место удобно для молитвы ночью, странник…

Яр не оборачиваясь, отчетливо произнес в ответ:

– Зато это место хорошо для откровенных бесед с главой моего грязного клана Смотрящих

и Изменяющих и Верховным жрецом храма Тира…

Он поднялся, неторопливо развернулся в сторону путника, осмелившегося ночью выйти в

пустыню, и стал перед ним во всем своем первозданном виде, который открывал только

по необходимости…