Наталия Ипатова - Винтерфилд Страница 12

Они влетели во двор, когда там вовсю кипела суматоха. Лее стало совершенно очевидно, что лорд хотел избежать торжественного церемониала встречи, и эта мелкая пакость вполне ему удалась. Слуги, которых не успели выстроить шпалерами, с немалым удовольствием сбились в кучку и приветствовали лорда вразнобой, но бодро. На шум из разверстой пасти парадного входа выбрался маленький старичок в черном бархатном камзоле, расшитом по кокетке крупными, черными же бусинами.

Вторую основную часть его костюма составляли короткие брюки, ноги были обуты в туфли с пряжками и обтянуты безукоризненными белыми чулками. Головой он шевелить не мог: шея его была закована в огромный гофрированный воротник а-ля мельничный жернов, вышедший из придворной моды лет сорок тому назад. Пряди седых волос спускались на воротник, обрамляя маленькое сморщенное личико, а из них, как остров из океанских волн, вздымалась огромная глянцевая лысина. Он походил на удрученную возрастом, но полную сдержанного достоинства белую мышь, ставшую неотъемлемой частью местного уклада.

— Здравствуй, Брего, — сказал старичку лорд.

Тот поглядел на своего лорда снизу вверх с выражением крайнего возмущения.

— Здравствуйте и вы, съер Грэй, — титулуя лорда на северный лад, ответствовал мажордом — а именно такова была его должность здесь. — Мое пожелание здоровья вам, в отличие от вашего, искренне. Вы, по всей видимости, желали бы как можно скорее проводить на кладбище мой гроб. Что вам стоило отправить Оттиса вперед себя хотя бы с утра? Что я мог сделать, если только полчаса назад узнал о том, что у нас в гостях будет юная леди?

— Я не леди, — заикнулась Лея. — Мой отец не входит в палату лордов…

— Мисс Андольф, — начал лорд Грэй, но ему и рта не дали раскрыть.

— Для меня любая дама — леди, — безапелляционно заявил Брего. — Особенно же столь юная и прелестная, как вы. Вот что, съер Грэй, по вашей вине и невоспитанности я успел вскипятить только один котел. Так что ваша очередь в баню — вторая. Будете ждать. Мисс Андольф, — Брего церемонно поклонился, — прошу вас…

И ей ничего не оставалось, кроме как пойти за ним следом.

— Я в этом доме не хозяин, — лицемерно вздохнул лорд и поплелся за ними по лестнице.

В большом холле замка тоже дым стоял коромыслом.

Там спешно вешали новые шторы: льняные, в крупную, белую с коричневым клетку. Пылали оба камина. Стол, накрытый хрусткой накрахмаленной скатертью, тянулся через весь зал и был уставлен хрусталем и серебром. Туда-сюда сновали горничные и поварята. Лея подумала было, что вся эта роскошь входит в ритуал встречи лорда, вернувшегося после долгой отлучки, но услыхала, как он присвистнул за ее спиной.

— Это еще что?

— Но у нас же гостья! — с неколебимым знанием того, как должны вершиться ритуалы жизни, воскликнул Брего. — Следуйте за мною, прекрасная леди, я покажу вам вашу комнату.

— Я ничего не понимаю, — прошептала Лея.

— Зато я слишком хорошо понимаю, — буркнул в ответ лорд Грэй, и на этом тему сочли исчерпанной.

Брего, не останавливаясь и не оборачиваясь, торжественно выступал по лестнице вверх, Лея вынуждена была сохранять тот же темп. Присутствие лорда Грэя ощущалось за спиной.

— Вы будете жить здесь, — торжественно возвестил мажордом, кладя ладонь на ручку двери. Однако реплика эта потонула в возмущенном вопле лорда:

— Это уж слишком, Брего!

Мажордом развернулся к своему господину, выцветшие голубые глазки его метнули молнию ярости отчаявшегося человека. Белая мышь показала зубы.

— Это лучшая комната в доме, — сухо отчеканил он. — Я уже приготовил ее для леди. — Последовал непременный поклон в сторону Леи. — Неужели же вы допустите, чтобы она сидела на чемодане, покуда все будет переделываться?

— Почему бы и нет? — пробормотали оба его визави, но Брего продолжал напористо и неумолимо:

— А кроме того, Я СЧЕЛ, что эта комната нуждается в присутствии юной леди! И то же самое я скажу обо всем этом доме, о поместье и о…

Видимо, в Винтерфилде рукоприкладство было не в ходу. Лорд Грэй довольствовался выражением лица. Брего счел благоразумным не продолжать, но с позиций своих не сошел и распахнул перед Леей дубовую дверь.

— Входите, мисс Андольф, располагайтесь, живите и чувствуйте себя как дома.

И, преграждая путь лорду, сунувшемуся было следом:

— А вот теперь попробуйте выгоните ее отсюда!

Да, переступившей порог Лее вовсе не хотелось выходить. Это была узкая длинная комната с широким и низким окном против двери, выходящим на закат, и сейчас, в предвечернее время, всю ее заливало золотом садящееся западное солнце. По низу, вдоль окна шел каменный карниз, прикрывая его от возможных стрел осаждающей армии: очень уж привлекательной должна бы была казаться вражеским лучникам эта мишень, нарушавшая единство архитектурного стиля суровой твердыни, где по статусу были положены лишь узенькие, не дававшие света бойницы.

Невысокий сводчатый потолок создавал ощущение уюта, стены были побелены и красиво контрастировали с балками и рамами и ухоженной блестящей мебелью темного дерева: сундуком, шкафчиком, столиком с бронзовыми начищенными кувшином и тазом для умывания и удобным креслом с подушечкой. Поперек комнаты, под самым окном стояла узкая кровать, застеленная свежим бельем с вышитыми на нем монограммами. На одной стене висело зеркало в подходящей раме, на другой — распятие. Внутреннюю зимнюю раму уже выставили. Глаз не зацеплялся ни за одну чужеродную вещь.

На каменном полу лежал ковер в теплых красно-коричневых тонах. От вделанной в стену изразцовой печи исходило приятное тепло, а топка располагалась где-то не в этой комнате. Лея вопросительно обернулась к лорду Грэю, плечом подпиравшему косяк. Глаза его были опущены. По-видимому, у него имелись веские причины протестовать против ее проживания здесь, и они не имели ничего общего с невоспитанностью.

— Да ладно, — сказал он. — Извините меня. В чем-то Брего, разумеется, прав.

И она догадалась, что это была комната Карен Грэй.

10. Размеренная деревенская жизнь

Наутро после приезда ей позволили выспаться всласть, но стоило ей открыть глаза и решиться дернуть плетеный шнур звонка, как на пороге возникла молодая горничная со славным круглым лицом, на котором немного странно смотрелся длинноватый нос уточкой. Однако не нос был в ее внешности самой замечательной деталью. Она пребывала в том особенно красящем женщину умиротворенном состоянии, когда взгляд устремлен в себя, и она ощущает себя уже не одним человеком… правда, еще и не вполне двумя. И пребывала она в этом состоянии уже довольно продолжительное время: в узком пространстве комнаты Лее нипочем не удалось бы проскользнуть мимо нее. На ней было платье из темно-красной шерсти, ширина юбки и количество складок которого говорили о том, что лорд Грэй не скуп, среди оборок крахмального чепца таились тени глубокой синевы.

— Доброе утро, — приветствовала она розовую Лею, глядя на нее добрыми коровьими глазами. — Меня зовут Глави. Я буду прислуживать вам, пока смогу, — простодушно добавила она, кладя руку на необъятный живот.

Ну что ж. Вот вам и разгадка похвальной стойкости Стража Северных Границ. Зачем ему Эрна фон Скерд, это ходячее извращение, с ее чудовищным характером, когда «вокруг полно крестьянок»? Вполне естественно для любого отгоревшего первыми страстями мужчины всем соблазнам этого рода предпочесть такую вот немногословную, мягкую и нетребовательную Глави.

— Маркграфиня фон Скерд тоже жила в этой комнате?

— Боже упаси! — Глави небрежна обмахнулась крестом. — Уж не знаю, как съер Грэй, но мы эту штучку раскусили сразу. У нас тут был настоящий праздник, когда удалось от нее избавиться. Даже сейчас приятно вспомнить, как съер ее за ворота выставил.

— Насколько я поняла, она к нему клинья подбивала?

— Не то слово — подбивала! Она ж ему на шею вешалась.

Убедившись, что тайны в этом деле уже как будто и нет и что житейская интуиция пока ее не подводит, Лея выбралась из-под одеяла, умылась, оделась, причесалась и, спустившись вниз, в холл, вступила в свою новую жизнь.

В первые дни по приезде в поместье лорд Грэй оказался по горло занят. За период его месячного отсутствия накопилось немало дел, требующих, чтобы он лично уделил им внимание. Помимо участия в ежегодном Королевском фестивале, что было, собственно, его личным удовольствием, лорд Грэй утрясал в столице вопросы о возможности снижения налогового бремени, которое несла его провинция, и теперь магистрат ожидал от него отчета о достигнутых компромиссах с властями. Всплыли также некоторые тяжбы, подлежащие рассмотрению в личном суде лорда. В отличие от буйной и развеселой столицы общественная жизнь здесь, на Севере, вершилась по утрам, размеренно, но неумолимо и неотложно, а потому завтракать Лее приходилось в одиночестве.