Сергей Самаров - Огненная звезда и магический меч Рёнгвальда Страница 19

Не желая мешать торжествам маленького народца, Большака осмотрел убитых на площадке у подъемного моста воинов. Со стороны было непонятно, что «большой сотник» ищет, потому что тощие кошельки с поясов он не снимал. Но Большака искал не кошельки. Ни у кого, к его великому сожалению, не оказалось даже обычной кожаной фляжки с вином. Вспомнив, где, кажется, видел такую фляжку, сотник вернулся по коридору в пещерный зал, где произошла первая схватка. Фляжку он нашел быстро на большом круглом камне рядом с очагом. Но оказалось, что она была наполнена водой.

Расстроенный Большака потянул носом, пытаясь понять, что такое странное и безобразно пахнущее варилось в котле.

– Берсерки… – с презрением и отвращением сказал один из воев-руян, вошедший в зал вслед за сотником. – Мухоморы свои варили. Не успели доварить. А то и не почувствовали бы ничего. Мухомор боль и страх снимает.

Он показал на кучку таких красивых, но ядовитых для нормального человека грибов, приготовленных, видимо, для следующей порции варева.

– Что они не почувствовали бы? – не понял сотник.

– Как их убивают… – объяснил вой. – Мы однажды вместе с данами по шведским землям гуляли… Поселение одно пожгли… Там в большущем доме такие же берсерки валялись. Их поселенцы специально для собственной охраны наняли. Отвара своего перепили и ничего не чувствовали…[8] Так всех на месте и перебили…

– Интересно, лоси Овсеня, когда мухоморов наедятся[9], тоже лосиными берсерками становятся? – ухмыльнулся Большака. – Надо будет не забыть спросить…

Конунг Ансгар примерил боевую кольчугу своего отца, прочную, тем не менее имеющую пробоину в области живота, где вошла в тело стрела, погубившая Кьотви. Кольчуга оказалась слегка великовата для юноши. Особенно длинны были рукава и мешали бы своей дополнительной тяжестью в бою, стесняя движения рук, а быстроту рук юный конунг считал своей основной силой в мечном бою и потому собственную кольчугу имел с рукавами, доходящими только до локтя, а предплечья прикрывал стальными наручами. Но в отцовской кольчуге жил дух Кьотви, и молодой конунг это чувствовал.

– Хаствит, сможешь отремонтировать и подогнать это под меня? – спросил Ансгар, памятуя, что дварф считался, как сказал кузнец Далята, специалистом как раз по кольчугам.

Дварф-кузнец кивнул и для убедительности что-то промычал. И сразу показал пальцем, что и где следует подогнать. Должно быть, свое дело он и вправду знал хорошо, да у Ансгара и не было причин сомневаться в словах Даляты.

– Но для этого нужно время? – спросил конунг.

Хаствит согласно закивал и даже две руки к голове приложил, словно ужаснулся, как много времени требуется на подгонку.

– И ладно… Пока буду своей пользоваться, хотя для большого боя она, мне кажется, тонковата. Но большой бой у нас едва ли предвидится. По крайней мере, сегодня такого не будет. А завтра как-нибудь перетерплю.

Двое стражников помогли юному конунгу облачиться в свою легкую кольчугу. Но шлем юноша все же позаимствовал отцовский, который пришелся ему как раз по голове. Отцовский шлем был совсем простым, в отличие от собственного византийского шлема Ансгара не имел не только золотой насечки, но даже защитной полумаски с наносником, но в нем, казалось, присутствовало нечто такое, что заставляло Ансгара ощущать большую уверенность и в руке, и в мыслях. По крайней мере, мыслил он уже твердо и без сомнений, как мыслил раньше сам Кьотви, всегда быстро принимающий любые решения. Кроме того, по золоченому шлему Ансгара могли узнать издали, а он до поры до времени не хотел этого. И вообще, отправляясь на выборы, он желал бы сохранять инкогнито до самого критического момента. На отцовском шлеме имелись крючки, чтобы навесить на него глухую бармицу, закрывающую все лицо. И этим можно было бы воспользоваться. Пока, однако, можно было и без бармицы обойтись.

– Выступаем!

Дело, на которое они выезжали, было несложным. И потому с собой конунг взял только два десятка воев из сотни Большаки, которых уже видел в бою и на которых, как он считал, мог полностью положиться, и два десятка воинов дружины, собранной старостой Хрольфом, на которых хотел бы посмотреть. Причем Ансгар попросил большеносого Хрольфа прислать ему его же ровесников, молодежь, рвущуюся в бой, но руководимую опытными десятниками, которые смогут одернуть, когда следует, слишком уж горячих и нетерпеливых. И обязательно потребовал вооружить воинов местной дружины луками, как были вооружены ими воины Большаки. Это уже самому Ансгару напоминало навязчивую идею. Память об успехах стрельцов Велемира никак не давала юноше покоя, и он мечтал заиметь в своей дружине хотя бы десяток таких же, живо представляя возможность их использования в любой войне. Но, за неимением стрельцов, пришлось удовлетвориться простыми лучниками. С близкой дистанции простой скандинавский лук тоже в состоянии пробить любую кольчугу. В этом и Кьотви убедился, и вся Норвегия…

Выступили скоро, и конным ехал только один конунг, за стремя которого придерживался тяжелой рукой дварф Хаствит. К месту засады всех вел тот самый разведчик с недоросшей бородкой, что докладывал Ансгару и Большаке результаты своего поиска. На половине дороги разделились на две группы. Руян Ансгар отослал в обход Сухого оврага, чтобы вышли с противоположного края. Распылять силы конунг не боялся, потому что каждая из половин его отряда была равна по силам сидящим в засаде шведам. Руяне никому в бою, имея равный по численности состав или даже слегка меньший, уступить не пожелали бы, а норвежскую молодежь Ансгар вел сам, и если в своих воинах был не уверен, то был полностью уверен в себе и в своем мече. Он подаст пример, и молодежь этому примеру последует. А в том, что они не побегут и не бросят своего конунга, Ансгар не сомневался. У норвежцев не принято убегать от врага. Умереть лучше, чем убежать и стать предателем. Трус и предатель уж точно никогда не войдет в врата Вальгаллы, а что стоит земная жизнь в сравнении с вечностью, где смерти нет…[10]

К месту засады, чуть-чуть снизив темп передвижения, подошли одновременно с руянами, которые свой темп марша увеличили. Остановились в полусотне шагов от оврага. Разведчик, уже знавший место, сходил посмотреть. Шведы оказались на месте. Тогда Ансгар смело двинул коня вперед. Воины пошли за ним развернутым строем, как их выстроили десятники, знающие, когда и как следует идти. С противоположного края таким же развернутым строем и тоже с поднятыми луками подходили вои сотника Большаки.

Ансгар остановил коня на самом краю. И сразу заметил троих шведов, испугавшихся присутствия постороннего человека, но отпрыгнувших в кусты слишком поздно.

– Хотелось бы мне знать, что делают посторонние вооруженные люди на моей земле. Сдается мне, что они устроили здесь засаду на кого-то… Не на меня ли, случаем? – голос его звучал громко, властно, грозно, но в то же время и насмешливо.

Шведы поняли, что они обнаружены и теперь уже не было необходимости прятаться. Но их позиция была слишком невыгодной для боя, и потому они пожелали вступить в переговоры и попытаться как-то выкрутиться из положения.

Тот, что командовал отрядом, крупный статный воин в рогатом шлеме, выступил вперед.

– А кто ты такой, чтобы спрашивать нас, воинов Дома Синего Ворона?

– Я уже сказал, что я владелец этой земли и этого оврага тоже… И не потерплю, чтобы чужие оружные люди устраивали на моей земле засаду на кого бы то ни было…

– Значит, ты ярл Ансгар? – спросил воин.

– Я – конунг Ансгар.

– Ну-ну… Зовись так, если нравится. Но недолго тебе осталось играть в игрушки. Завтра конунгом будет другой. Ты можешь называть себя так сколько угодно. Но конунгом все равно станет Торольф Одноглазый, бонды признают его, лагман утвердит выбор, и ты ничего с этим поделать не сможешь. Ты не предъявил свой символ власти и потому власть потерял.

– Мой символ власти при мне, и я всегда могу предъявить его тому же ярлу Торольфу вместе с ударом по голове. Но ему осталось недолго даже ярлом называться. Он отправится вдогонку за своим сыном уже завтра… А ты, будь уверен, встретишь его там… Но будешь иметь возможность приготовиться к встрече уже сегодня… Ты готов?

Другие воины вышли из кустов и встали рядом со своим предводителем. Все рослые и крепкие, все в рогатых шлемах и с символикой Дома Синего Ворона на плащах.

– Хотел бы я посмотреть на твой меч в действии… Ты его держать хотя бы научился, малыш? Или тебе дать последний урок?

Ансгар понял, чего добивается воин в рогатом шлеме. Он вроде бы предлагает Ансгару поединок, с тем чтобы выбраться из оврага. И выбраться он пожелает не в одиночестве, а со своими воинами. На открытом месте уже можно будет драться, пусть и с более сильным противником. К тому же, пока вторая группа переберется через овраг, с первой при удачном стечении обстоятельств можно будет уже и справиться. Наверняка опытный воин с первого взгляда определил, что Ансгар привел с собой неопытную молодежь.