Средневековая история. Чужие миры - Гончарова Галина Дмитриевна Страница 2

Что в результате?

Послал его величество Энтор барона Лофрейна с тайным заданием – вывезти из Ативерны мозг и сердце торгового дома Мариэль. А чего?

Самый жестокий удар – не по печени, а по кошельку. Самые поросячьи санкции – экономические.

Лишить Ативерну источника доходов, и перенаправить их в свой карман. Разве плохо? И сделать это надо так, чтобы Ативерну опозорить, а Авестер не подставить. Если просто похищение – тут ай-яй-яй.

А если баба с любовником сбежала?

Позор вам, граф Иртон, жену не удовлетворяете, со стороны специалистов приглашать приходится… да каких! Половина Авестера осчастливлена, на очереди Ативерна!

Лофрейн и поехал.

Рассчитывал он быстренько соблазнить Лилиан Иртон, вывезти ее из страны, подстроив побег с любовником, а уж дальше пусть его величество решает, что с ней делать. Но дама оказалась отвратительно несговорчивой и вредной.

Получилось так, что пришлось даму похищать. Потому как влюбляться она решительно отказывалась. Да ладно – она!? У нее опыт, у нее свой муж не хуже, ее и здесь неплохо кормят!

Так ведь Лофрейну даже Миранда Иртон отказала. Когда он решил попробовать соблазнить дочь и с ее помощью шантажировать мать, девочка не поддалась. Поиздевалась, ответила достаточно болезненно, но даже не заинтересовалась.

Поголовье думающих женщин увеличилось еще на одну голову. Весьма симпатичную.

Энтони скрипнул зубами, и решил похитить ее сиятельство. А поскольку такой наглости никто не ожидал, ему все удалось. Ненадолго.

Да, охрану Лилиан перебили. Ее погрузили на борт корабля и отправили в Авестер.

Но – погоня тут же была пущена по следу. Вирмане вышли в море, и если бы Лиля попалась к ним, то спокойно вернулась домой.

Не повезло.

Или?

Всю жизнь ее сиятельству (а давным давно – студентке медвуза Алевтине Скороленок) внушали, что спасение утопающих, дело рук самих утопающих. И никак иначе.

Хочешь жить?

Подсуетись!

Вот она и…

С помощью одного из матросов Лиле удалось бежать с корабля. Правда, позднее оказалось, что у матроса были свои интересы, да какая теперь разница? Если Лофрейн заметил их побег, пустился вдогонку, и на берегу они оказались уже втроем?

Матроса Лофрейн в итоге убил. И оказались они с бароном в положении Робинзона Крузо и Пятницы. Только вот Даниэль Дефо в свою книгу мно-ого романтики вложил. А упомянуть о реалиях жизни не озаботился.

Да, пожил мужчина на необитаемом острове. Дождался корабля, уехал обратно…

А дождался бы не того корабля, а к примеру, пиратского, и не уехал бы никуда. Запытали бы и убили. Реалии жизни, увы.

У Лилиан тоже такой вариант был, разве что ее могли еще и многократно изнасиловать перед смертью. Ее это почему-то не устроило.

Лофрейна?

Тоже.

Хоть и был барон избалован бабами до последней крайности, но полным дураком не являлся. И логически мыслить умел. Выходило так, что нужно с берега топать к людям своим ходом.

Ага.

По лесу.

С благородной дамой, которая по идее, не знает слова «марш-бросок».

Как бы барон решал эту задачку в реальности, будь на месте Лилиан кто-то другой? Лиля даже думать об этом не хотела. Либо… да, без вариантов! Лежали бы там рядом два скелетика, беленькие и чистенькие – вот и все. Но Лиля умирать не хотела.

Она беременна, хорошо хоть срок самый ранний, она знает, а больше пока никто.

Ей надо домой, к мужу и детям…

Пройти пару сотен километров по лесу?

Запросто!

Такого не бывает? И для женщин подобные поступки нехарактерны?

Да вы шутить изволите, господа?! Лиля, в бытность свою гарнизонным ребенком, и в походы ходила, и в «автономки», и в лесу им жить доводилось – дети же!

Вот представьте! Военный городок! Лето! Каникулы! И толпа детей, которые бесконтрольно носятся везде. Просто – везде, дети, они ведь как боевое отравляющее вещество. Везде проникнут и пролезут. Что смогут – сломают, что не смогут – утащат и все равно сломают, а что не смогут утащить… а, все равно что-то да сделают. Это же дети! Им все нужно, важно, интересно… а что там думают родители, их не касается! У них свои планы на жизнь! И все родители глупые! И старые! И ничего не понимают…

Конечно, взрослые старались их чем-то занять. И вымотать по максимуму, чтобы городок уцелел. А еще чтобы дети никуда на склады не залезли и ничего не развинтили. Они ж даже ядерную боеголовку на части разберут! Только дай! А сплавить детей в лес дня на три-четыре, это же просто замечательно!

Возвращались загорелые, исцарапанные, кое-кто и сопливый, и с разбитыми коленками… и рвались в автономку снова и снова.

Это было ТАК здорово!

Кто не ночевал в лесу, не сидел у костра, не ел кашу из котелка, с дымком, настоящую, с самостоятельно собранными грибами, не смотрел на звезды из леса, не дурачился в палатке…

Не было?

Вот и не думайте об этом!

Лучше и не знать, сколько вы потеряли.

Чего только у них не было! И корни рогоза собирали, пекли. И лягушек ели…

Да, в детстве это было приключением. Настоящим. А в другом мире – жизнь спасло, так вот. Пройтись по лесу для Лилиан было детской игрой. И прокормить себя, благо, лето – несложно. Грибы она знала, костер развести умела…

Но если б не Лофрейн – погибла бы.

Когда встретились с бешеным волком…

Сама Лиля с ним бы не справилась. Тут и царапины хватит… Энтони с ним справился. И сам не пострадал. А что потом случилось…

Лиля это вспоминать не любила.

Бывает такое после боя. Мужчины хватают первых попавшихся женщин, да и женщины… в Великую Отечественную был такой термин: «Походно-полевая жена». Не любовница, не проститутка. Жена.

Та, которая будет рядом в трудную минуту, поможет, поддержит, выслушает… и секс тут особо не при чем. Родного человека рядом хочется. Близкого, понимающего.

Останутся живы, так может, и поженятся. А нет…

Судьба.

У каждого это было по-своему.

Их с Лофрейном бросило друг к другу. Один раз. Измена ли это?

Да.

И в то же время… Лиля поняла бы Джерисона, окажись тот в подобной ситуации. И простила.

А Джес – ее?

Лиля не знала, и собиралась промолчать об этом случае. Даже на исповеди молчать будет! И под пытками промолчит! Не было ничего. Точка.

Как бы сложились отношения дальше – Бог весть. Лично Лилиан собиралась отравить Энтони Лофрейна и уйти. Вот выйдут из леса, и получит «Робинзон» парочку бледных поганок в супе. Или волчью ягоду в компоте. Выживет – пусть Альдоная благодарит. Помрет? Пусть пожалуется. Опять же Альдонаю, лично… Лиле надо было вернуться в Ативерну, мужчина не отпустил бы ее, выбор очевиден. Женщина выбирала свою жизнь и свою семью.

Но реализовать свой выбор ей не пришлось.

В действие вмешалась шайка «лесных братьев». А по-простому, подонков, по которым виселица плачет. Вынесла их откуда-то Мальдоная прямо на путешественников… хотя этого отребья во всех мирах полно! Энтони защитил графиню. А сам – погиб.

Так быстро и жестоко!

Так неправильно!

Хотя в чем-то… Лиля была рада, что ей не пришлось убивать Лофрейна. Это было бы вовсе уж гадко. Она даже сделала то, о чем… пожалеет?

Или нет?

Себе на этот вопрос она ответить не могла, значит, и другим его задавать не стоит.

Когда Энтони умирал, она соврала ему в глаза. И сказала, что ждет ребенка от него. Не от Джерисона. От Лофрейна.

Хорошо это или плохо?

Выгоды она тогда не искала, просто хотела, чтобы мужчине стало легче. Так что… когда она помрет, она, наверное, отправится к Альдонаю. Встанет перед ним и откроет душу.

Пусть ее судят за вранье.

А она за собой вины не чувствовала до сих пор.

Джерисону она и этого никогда не расскажет. Не потому, что муж будет сомневаться в отцовстве. Лиля точно знала, что Джес ей поверит. Потому что…

Можно изменять телом. Мужчины так часто делают, для них это как стакан воды выпить. Выпил, пошел по своим делам, забыл… что была баба, что ее не было. Это просто тело, не душа. А значит, и ревновать не стоит.