Лучник в чёрном (СИ) - "Heizvestnay" Страница 20

— Как ловко вы уговорили этих торговцев, — удивился Деян, который никак не мог справиться с этим сам.

— Я никого не уговаривал — они сами все решили, — улыбнулся Самбор.

Время шло, пришла осень, она принесла с собой облегчение. Самбор больше не смотрел на призрака Миланы с ненавистью. Он даже дал ей больше свободы, но говорили они редко, крайне редко. А вот с княжной, оставшейся дома, он часто виделся, а также девочка была достаточно умна, чтобы выполнять какие-нибудь поручения.

— Иди к Деяну и зодчему, узнай, сколько домов удалось восстановить. Потом к Путимиру…

Порой, этому не было конца, из-за чего княжне было обидно, однако в Самборе она видела отца, которого потеряла, отца, который ее любил не меньше, чем пиры и охоту. Неизменно Самбор нежно гладил ее по голове, когда она все выполняла.

— Почему тебе так нравится стрелять из лука? — внезапно спросил Самбор.

— Почему вам так нравятся лошади?

— Да, — улыбнулся Самбор. — Мы выбираем то, что мы любим.

Он заметил Милану, идущую с какой-то девушкой. Выглядели они довольно радостно, и Лана заметила его взгляд, поэтому решила спросить:

— Можно задать вопрос насчет матери?

— Нет, — ответил Самбор, словно прочитал ее мысли.

Милана улыбалась и была весела, поэтому выглядела особенно хорошо. Странное чувство Самбора не охватило ее, она его даже не заметила.

— Сможешь попасть в то яблоко? — указал мужчина.

Княжна нахмурилась, но направила лук и отпустила тетиву— пронзенное стрелой яблоко упало прямиком к ногам матери. И Милана посмотрела в их сторону, сердце Ланы сжалось от тревоги, но мать не смотрела нее… она глядела на Самбора… а затем улыбнулась.

Глава 6

Мне так много лет, что я сама не знаю сколько на самом деле. Я такая древняя, что люди могут называть меня богиней. Впрочем, они не ошибутся.

Когда-то давно меня сослали на остров, где я и постигла совершенства в своем сегодняшнем ремесле. А когда про меня забыли даже изредка появляющиеся путники, я сбежала. Я проплыла моря, я видела много земель. А теперь я здесь. Я пережила своих родственников: их забыли, а мое колдовство еще приносит плоды. Люди меня хоть боятся, но помощь просят.

Когда-то я боялась мужчин и превращала их в свиней, теперь же я бы даже хотела чего-нибудь бояться.

Необычно больная птица с серыми крыльями, но, что еще удивительнее с девичьими лицом и руками. Птица зажала когтями яйца, и медленно спускалась к поверхности, а потом резко нырнула. Она спустилась на самое дно и в одно из углублений положила яйца.

Они пролежали там ровно семь дней, и все эти дни озеро бушевало, но яйца стали всплывать, и вода успокоилась. Птица собрала их и начала высиживать на берегу.

Все это время люди боялись подходить к озеру, а тем более пытаться украсть драгоценные яйца.

Но Самбору было все равно на какую-то там божественную птицу алконост. Он неожиданно понял, что влюблен. Они даже не поняли, как все это произошло. Все шло как будто так полагается. Они вдруг посмотрели друг на друга глазами, полными не ненависти, а любви.

Сразу Самбор стал разговаривать с Миланой при случае, а потом и вовсе стал приходить к ней в покои. А ей это даже нравилось, нравились его спокойствие и сила, выразительные черты лица, прекрасный голос. К тому же он был очень умен и дарил цветы.

Спустя какое-то время она пришла к нему сама под защитой ночи. С тревожно бьющимся сердцем она шла к нему, надеясь, что он не оттолкнет. Она потихоньку прокралась в его покои, но он мгновенно проснулся. Присел на кровати, пытаясь различить очертания крадущегося в темноте. Милана застыла.

— Иди ко мне.

И она повиновалась, очутилась в его руках.

— Я люблю тебя, — прошептал Самбор и поцеловал.

Кое-кого это крайне не устраивало, кое-кого маленького и совсем не понимающего этих взрослых. Девочка в тяжелых раздумьях сидела в полутьме, пытаясь осознать происходящее. Конечно, она не хотела быть эгоисткой (получалось плохо) и хотела порадоваться за Самбора, но поведение взрослых казалось очень странным. Внезапная догадка вспыхнула в мозгу, и она понеслась по своей наивности к князю.

Она как-то слышала о необычных травах, которые обладают способностью вызывать в людских сердцах любовь. Но, естественно, она мало что понимала.

К счастью, Самбор был один, когда она пришла.

— Что же заставило тебя прийти ко мне?

Лана замялась: ей следовало подумать, что делать, прежде чем идти.

— Это насчет вас с матерью.

— Не волнуйся, на тебя это никак не отразится.

— Вы действительно ее любите? — выпалила она.

— И это не касается тебя.

— Но посудите сами, еще недавно вы ее презирали, а теперь — любовь.

— Жизнь сложная штука, Лана. Всякое в жизни бывает, — Самбору очень не нравился этот разговор.

— Да вас приворожили.

— Я в это не верю, — ему очень хотелось закрыть эту тему.

— Есть разные растения.

— Докажи мне это, — он очень хотел отвязаться от продолжения разговора. — Найди мне виновного или покажи мне то, через что сделан приворот, — он замолчал, а потом добавил: — Хватит. Не приходи ко мне с этим больше без доказательств.

Князь не придал особого значения соображениям маленькой девочки, тем более что сейчас он был счастлив. Он даже еще больше захотел увидеть Милану.

А что же делать было княжне, и девочка вернулась на свое прежнее место. Она сидела в почти темноте на лавке подперев руками голову. Вот в таком виде застал ее Деян, парень улыбнулся и сказал:

— Не княжеское это дело сидеть в такой темноте и пыле, да еще и мучать свою юную головушку, — он положил ладонь на ее макушку.

— Может, хоть ты мне поможешь. Я задумалась, почему же князь и моя мать еще недавно недолюбливали друг друга, а теперь они…

— Жизнь штука сложная, — его улыбка померкла. — Не забивай этим голову.

— Что-то похожее мне сказал князь.

— Ты ходила к Самбору?

— Да, а что?

— И что же он сказал?!

— Да ничего, что могло бы помочь. Я его только рассердила.

— И сильно?

— Не особо, — княжна и не замечала нарастающего волнения Деяна. — Он сказал, что поверит мне только, если я найду доказательства.

— Докажешь что?

— Что его околдовали.

Деян схватил девочку за руку и повел за собой. Она не сильно сопротивлялась, а потом и вовсе расслабилась, и пыталась понять, куда ее ведут. Вскоре она догадалась, не спрашивая Деяна.

— А зачем нам к Путимиру? Я уже могу сама дойти, пусти, — попросила Лана.

Руку он отпустил, но шаг не сбавил, так что девочке приходилось все также полубегом следовать за ним. Спешили они непонятно зачем, тем более что десница с кем-то беседовал, когда они пришли. Так что пришлось ждать. Неизвестным оказался один из купцов, который заключил сделку с Деяном. Что он здесь делал так и осталось загадкой.

— Господин Путимир, — вскочил Деян, как только появилась возможность, — раз меня слушать вы не хотите, послушайте хотя бы княжну. Вы же не хотите оскорбить княжну?

Даже интересно кого он одарил более ядовитым взглядом. Почему Самбор держал девочку при себе ему было совсем непонятно. Даже непонятнее, чем женитьба на сестре. Он бы девчонку отослал к мужу и дело с концом.

— И что же, ей пришла такая же идея, что и тебе?

— Именно.

— Мне кажется, что на князя наложили приворот, — с трудом выговорила Лана.

— Не уж то ваша мать недостаточно хороша, чтобы ее любить?

— Слишком внезапно выросла их любовь, — и немного погодя смущенно добавила, — Мне кажется, так не бывает.

Путимир задумчиво поглаживал с любовью взращенную бородку, не зная, как правильно поступить. Он боялся и гнева Миланы, и гнева Самбора. Но еще больше он боялся, что Деян до чего-нибудь действительно докопается.

— Хорошо, ищи, Деян, виновного. Самбор, пока об этом не узнает. Все важное докладывайте лично мне, при необходимости помощь проси только у меня. Не через никого не передавай.