"Девочка в реакторе" (СИ) - Котова Анастасия Страница 24

— Дед, это атомная станция! — воскликнул парень. — Я много про них читал! Это ядерная установка, через которую вырабатывают электричество. В качестве топлива используют радиоактивный уран!

— И что?!

— Дед, разве ты этого не понимаешь?! Радиация нас всех погубит!

— Я не верю во всякую такую радиацию! Я войну прошел, и какой-то там радиации не боюсь!

— Дед, твое упрямство нас с тобой когда-нибудь погубит…

— Ты лучше девочку в баню отведи. Пускай помоется, пока я тут с рыбой вожусь.

— Ладно. — Юноша хотел возразить, но передумал. Перевел взгляд в сторону девочки и поманил ее пальцем. — Пойдем.

Алина послушно последовала за ним.

Парень остановился у низкого сарайчика и толкнул плечом дверь.

В помещении стоял холод. Впрочем, во дворе царила такая жара, что прикосновение прохлады остудило кожу и вызвало довольную улыбку.

— Там — баня. — Юноша показал пальцем на прикрытую дверь. — Вода, мыло, все есть. Надеюсь, тебя не придется мыть. — И он, наградив малышку напоследок презрительным взглядом, ушел.

Воцарилась мертвая тишина. За маленьким окном начинался новый день. Алина увидела через мутное стекло уходящего в дом парня и, отвернувшись, посмотрела на свои ноги, на которых болтались лохмотьями бинты. Крепче прижала полотенце и, шаркая голыми ступнями, прошла в баню — небольшое помещение с холодной печкой, двумя лавками и ведрами с вениками.

Положив полотенце на одну из лавок, Алина присела перед ведром с холодной водой и, склонившись, засмотрелась на свое отражение на волнующейся поверхности. На нее глядело лицо израненной огнем девочки с торчащими во все стороны спутанными прядями. На щеке красовался синяк. С челки свисал клочок бинта. Алина схватила его за конец и потянула вниз. Волосы последовали за ним.

Девочка принялась освобождать руки и ноги от бинтов. Вытянув локти вперед, засмотрелась на запястья и руки, оказавшиеся абсолютно чистыми. Зачерпнула ладошками воды и поднесла к лицу. Зачем еще и еще, наслаждаясь текущими по шее холодными ручьями. Прикрыв веки, умыла щеки и лоб. А когда открыла их, заметила бегущий по венам электрический ток. Молнии жадно впитывали маленькие капельки прозрачной жидкости и сверкали, будто сейчас бы началась гроза.

Все пропало, когда в противоположной комнате раздались шаги, и в дверь постучали.

— Ну ты где там пропала? Дед волнуется, переживает!

Алина поспешно прикрылась полотенцем и, оттолкнув от себя дверь, сердито взглянула на юношу.

— Пойдем! Завтрак уже готов.

Когда они вошли в дом, старик оценивающе взглянул на девочку и произнес:

— Тебя надо одеть. У меня есть кое-что для тебя. Моя внучка схожа с твоей комплекцией.

Старик вышел из избы, но вернулся спустя минуту, держа в руках юбку, блузку и гольфы.

— Одень это! — он бросил их девочке. — Я сейчас туфли принесу, — и вновь скрылся из дома.

Алина спрыгнула со стула и, подняв вещи, принялась их разглядывать. Белоснежная блузка. Юбка с волнами по краям. Эти вещи вызвали в девочке восторг. Прижав их к груди, бросилась к постели и, бросив на нее полотенце, начала натягивать через голову блузку, взъерошив ранее расчесанные волосы. Затем юбку — она оказалась чуть ниже колен. Белые гольфы украсили икры.

Девочка слезла с матраса и белыми ступнями коснулась деревянной половицы. Коже ног уже не так холодно, как раньше. Да и ступать стало проще. На улице тем временем разгоралась настоящая жара — солнце стояло высоко в небе и нещадно палило. Мрак вырвался из-под моего контроля и жалостливо лизнул руку. Алина отмахнулась.

— Вот! — старик появился на пороге дома с двумя блестящими туфельками. — Надеюсь, они тебе подойдут. Померь! — он бросил их перед девочкой.

Алина сунула ногу в туфлю и довольно улыбнулась. Она была ей впору. Со второй поступила точно так же, а потом потопала по половицам, чтобы обувь удобнее села.

Покрутилась вокруг своей оси. Юбка разошлась волнами, приоткрывая острые колени.

— Ну вот, — удовлетворенно похлопал в ладоши старик, — ты можешь остаться у нас, пока твои родители не отыщутся.

— Алло, это ВПЧ-2?

— Да!

— Что у вас там горит?

— Взрыв на… главном корпусе!.. третий, четвертый… между третьим и четвертым блоком!..

— А там люди есть?!

— Да!

*звук соединения*

— Подымай наш состав!

— Подымаю! Начальника поднял!

— Так всех, всех весь офицерский состав, офицерский корпус подымай!

*короткий гудок*

— Леонид Алексеевич?

— Да.

— Алло, Припять, третий и четвертый блок, горит крыша в результате аварии, взрыва!

— … давай!

— Уже подтвердили?

— Не подтвердили. Авария произошла у них. Это диспетчер Припяти сказала.

*снова звук соединения*

— Пожарная охрана.

— Алло, Иванков?

— Да-да.

— Значит вы выезжаете в Припять… Алло!..

— Да-да, я слышу.

— На атомную станцию выезжайте, там третий и четвертый блок, горит крыша!

— Пожарная охрана.

— Алло, Полесское?

— Да-да.

— Вы, значит, выезжаете на атомную станцию. Там горит крыша третьего и четвертого блока!

*конец записи*

— Авария на станции! Срочно выезжайте! — ударная взрывная волна, идущая со стороны станции, разбила стекла вдребезги.

Володя, всполошенный криками, одним жестом, дотянувшись до кнопки передач, выключил телевизор и вскочил, направляясь следом за встревоженными напарниками. На него обрушились визги шин выезжающих с пожарной части красных автомобилей. Он быстро надел свою боевую форму и выскочил на улицу.

Припять стояла в утопающих алых маках, среди которых прятались маленькие, едва заметные, пятнышки белоснежных цветов вперемешку с агрессивно-желтыми одуванчиками. Над просторными площадками и высаженными горожанами клумбами возвышались бетонные и панельные здания, украшенные яркими вывесками, привлекающие к себе внимание. Звучащая издалека тихая музыка внезапно смолкла, как и пение далеких птиц, погружая город в ореол спящей и одновременно мертвой тишины.

Яростное и невидимое радиационное облако, словно средневековая чума, скапливалось над Припятью. Его опасная волна прокатилась по хвойному лесу, что находилось в паре метрах от станции, украсив ярко-салатовую зелень в ржавчину. Птицы, животные и насекомые рухнули безжизненные на черную землю. Их тушки светились во тьме, покрытые тысячами мелких точек.

Володя успел заскочить в автомобиль и покинул вместе с остальными здание пожарной части.

Возле вентиляционной трубы, находящейся на крыше между третьим и четвертым блоком, клубился дым. Издалека сложно было разглядеть огненную стену, что обдавала паром темный небосвод с мигающими звездами.

— А вы уверены, что людей хватит? — Владимир обвел взглядом напарников: те сидели молча и смотрели вдаль, ни о чем не думая.

— Ты предлагаешь вызвать подмогу из Киева? — он кивнул.

Когда красные машины заняли свои боевые посты в нескольких метрах от полыхающей станции, Володя выбежал первым. Красное зарево выглядело прекрасно: высокие языки пламени пожирали не только остатки кровли, но и мирный небосвод, время от времени задирая голову. Огонь грозил перекинуться на третий блок, чтобы окончательно погубить человечество. Мешкать было нельзя — одним рывком пожарные поставили автонасос на гидрант и подсоединили рукава к сухотрубам, ведущим на крышу машинного зала.

Владимир громко выругался, споткнувшись обо что-то в темноте, направляясь к пожарной лестнице. Молодые ребята, прихватив рукава, отправились на кровлю третьего энергоблока — оттуда было проще потушить огонь. Пламя распахнуло свои объятия и снова взметнулось высоко к небу, грозя рухнуть на их головы, но мощная струя воды остановила его, заставляя угомониться.

Еще одна струя разорвала сплошную пламенную стену, и Володя, таща за собой рукав, медленно приблизился к обрыву. Он, охнув от увиденного, застыл, словно статуя: в жерле разрушенного взрывом реактора светилось ярко-синее свечение. В миг виски охватила невыносимая головная боль, а тошнота застыла в горле комом. Сильная сухость во рту и привкус металла мешали дышать. Владимир судорожно глотал воздух, пытаясь не рухнуть в огонь без сознания.