Елизавета Дворецкая - Огненный волк. Книга 1: Чуроборский оборотень Страница 3

– А знатная зверюга! – с сожалением сказал Утреч, веселый светловолосый парень и страстный охотник, провожая взглядом скрывшегося в чаще медведя.

– Не на него шли! – ответил ему Огнеяр, подходя ближе. Он дышал чуть чаще обычного и на ходу утирал тыльной стороной ладони взмокший лоб. – Кабаны – они свиньи и есть, их Велес и развел нам на пропитание. А Хозяин – дело иное, его просто так, спросонья, бить не годится!

«Родич, стало быть!» – улыбаясь, подумал Утреч, но вслух ничего не сказал.

– Жаль – свиней-то упустили! – вздохнул Тополь, высокий, стройный парень.

– Не последние! – утешил его Огнеяр и стал отвязывать Похвиста. – Чего встали? Давай догоняй!

На третью ночь после отъезда из Чуробора Огнеярова Стая остановилась на займище* рода Моховиков, жившего неподалеку от берега Белезени. Две ночи они провели под открытым небом возле костров, но сегодня Огнеяр, оглядев небо и принюхавшись к ветру, определил, что ночь будет очень холодной. А зачем напрасно мерзнуть, если можно поспать в тепле?

Хозяева приняли Огнеярову Стаю с опаской, но отказать в гостеприимстве не могли – и с князем поссоришься, и соседи застыдят. Чуроборского княжича знали по всей Белезени, по всему племени дебричей. Никто не мечтал принимать его у себя, но тех, кто принимал, потом долго осаждали расспросами.

На займище в кольце бревенчатого тына* стояло по кругу шесть-семь изб. Из каждой дверной и оконной щели выглядывали блестящие любопытством глаза женщин и детей. А двор займища наполнился шумом, топотом и ржаньем коней, которых привязали к крылечкам по всему двору, звоном оружия и упряжи, голосами чуроборцев.

Огнеяра и его кметей провели в беседу – обширную, вдвое больше обычного избу, где осенью и зимой девицы и женщины собирались на посиделки, мужчины – на советы, где останавливались княжеские сборщики дани, заезжие купцы и вообще кому придется. На открытом очаге посередине развели огонь, кмети стали жарить добытого по пути оленя. Вторую тушу Огнеяр отослал старейшине в благодарность за гостеприимство.

Вскоре к ним стали понемногу заходить хозяева – кто принес кваса, кто брусники, кто капусты и репы. На самом деле всем очень хотелось посмотреть на княжича поближе – он еще не бывал у Моховиков, а наслышаны они были о нем порядочно.

Явился и сам старейшина, Взимок, старик с густой и широкой седой бородой, щуплый и разговорчивый. Подарок успокоил его тревогу и раздразнил любопытство.

– Ко времени олень ваш пришелся, благо вам буди! – говорил он, усевшись на край лавки у очага, под охраной родовых чуров*. – У нас веселье нынче, всю родню угощаем.

– Что же за веселье? – спросил Огнеяр.

Он сидел прямо на полу возле горящего очага и поглядывал на старейшину снизу вверх, но это его не смущало. Он вообще был совершенно равнодушен к тем досадным условностям, которые называются княжеским достоинством. Гораздо больше смущался сам Взимок – ему было очень неловко сидеть выше княжича, он все хотел встать, но терялся, не в силах сообразить, как следует держать себя с чуроборским оборотнем. Отблески огня играли в темных глазах княжича, и мороз пробегал по коже Взимока от одного их взгляда. Старик так напугал сам себя слухами и тревожными ожиданиями, что теперь видел признаки дурной ворожбы там, где ее вовсе не было.

– Сговор у нас нынче! – важно отвечал Взимок, стараясь не показать, как ему неуютно. – Дочку нашу приехали сватать из рода Лисогоров, вот и сговорили их нынче на добрый век.

– То-то я чую – пивом и медом малиновым пахнет! Что же нас не позовете? – живо спросил Огнеяр. – Мы песни славно петь умеем, а? – Он бегло окинул взглядом своих кметей, и они одобрительно засмеялись. В Чуроборе они не пропускали ни одной свадьбы, и часто после этого ребенок оказывался не только у невесты.

– Да, того… – Старейшина замялся. – У нас в роду обычай от чуров идет – сговоренной невесты никому не показывать, из избы не пускать. А то…

– А то я темным глазом испорчу! – насмешливо досказал Огнеяр то, что сам Взимок не смел произнести. – Не робей, старче, я и не то слыхал. Не хотите невесту показать – не надо, без зова не полезем. Скажи только, когда свадьба, – тура с лова вам пришлю.

– Спасибо, княжич! – Взимок с облегчением поклонился, очень довольный, что Огнеяр не настаивает посмотреть невесту. – В Макошину неделю* свадьба, на второй день. Сейчас пирогов вам еще пришлем.

Взимок поклонился еще раз и пошел к дверям, перешагивая через охапки соломы, приготовленные для ночлега гостей.

– Гусли пришли! – крикнул Огнеяр ему вслед.

Вскоре в сенях снова заскрипели двери и зазвучали шаги. В истобку* вошли три девушки, видно, самые смелые или самые любопытные во всем роду. Они несли целую гору пирогов в большой деревянной кадушке, накрытой вышитым рушником*, а провожали их два парня. Один из них нес гусли, заботливо завернутые в кусок медвежьей шкуры.

Кмети радостно загомонили, радуясь девушкам еще больше, чем пирогам, вскочили с мест, освобождая дорогу к столу. Смущаясь и краснея, девушки выложили пироги на стол и хотели идти, но кмети их не пускали.

– Посидите с нами! Мы не обидим! Про Чуробор расскажем! Песни споем! Уважьте гостей! – наперебой кричали кмети.

Девушки переглядывались, теребя обереги на груди, и сами не знали, уйти им или остаться. Чуроборские кмети вызывали опасение и жгучее любопытство, и девушкам, которые долгими месяцами не видели у себя на займище никого, кроме своих родовичей, очень хотелось разглядеть их получше. Каждая из них чуть ли не с детства знала всех парней из окрестных родов, пригодных в женихи, а тут вдруг сразу столько новых лиц! Причем далеко не самых безобразных.

– Больно вы ловки – оленей наловили, за нас взялись? А не лопнете? – бойко отговаривалась старшая из девушек, высокая и статная красавица с русыми, рыжеватыми толстыми косами, серыми глазами, чуть широко расставленными, и россыпью веснушек на белом лице, не исчезнувших даже в осенние холода.

– В лесу оленей много, а таких красавиц еще не встречали! – отвечал ей Тополь. – Как тебя звать?

– Березкой, – смело ответила девушка, и кмети дружно расхохотались.

– А меня Тополем, – ответил ей кметь, и девушка тоже рассмеялась.

Тополь и береза – прародители рода человеческого. Оба высокие, стройные, с русо-рыжеватыми волосами, они даже казались в чем-то похожи и сразу понравились друг другу. Без долгих разговоров Тополь взял Березку за руку и увел в угол. Березка упиралась, но больше для вида. Очень скоро они уже болтали и смеялись, будто век были знакомы.

Видя, что Березка решила остаться, две другие девушки тоже сели на лавку перед огнем. Вторая, со светлыми мягкими косами и серо-голубыми глазами, не была такой красивой, но лицо ее отражало добрый и мирный нрав. Один из пришедших с ними парней сразу сел на пол возле ее ног, и никто из кметей, поняв молчаливый намек, не трогал ее, чтобы не ссориться с хозяевами.

Третья девушка была совсем еще юной, не больше пятнадцати лет на вид, русоволосой и сероглазой, со свежим румянцем на открытом лице. Она оглядывала длинноволосых кметей без робости, с дружелюбным любопытством, и кого-то искала среди них.

Огнеяр, по-прежнему сидевший на полу возле очага, быстро обежал взглядом двух девушек и остановился на третьей. Он и сам сначала не понял, чем она привлекла его внимание. В Чуроборе было немало красавиц, но все они казались дурнушками рядом с его матерью, княгиней Добровзорой. Не шла с ней в сравнение и эта девушка из лесного рода, но в лице ее было чистосердечное дружелюбие, интерес без примеси праздного любопытства и пустой боязни. Нечасто Огнеяру случалось встречать такие светлые лица, такие открытые взгляды.

Княжич негромко свистнул, и кмети между ним и девушкой мгновенно раздались в стороны. Девушка встретила его взгляд и почти тут же отвела глаза. Она казалась смущенной, но не испуганной.

– Берите пироги! – Тем временем вторая девушка угощала кметей. – Свежие, мы только нынче утром для сговора пекли. Вот тут с грибами, маленькие с брусникой… Да бери сразу, тебе на один зуб! – Она улыбнулась и всунула в руки Кречета сразу три пирога. – А кто с мясом хочет, вот эти, длинные. Сестры, да помогите же!

Березка в углу была занята беседой с Тополем, а третья девушка тоже стала раздавать пироги. Огнеяр ждал, когда она подойдет к нему. Она и правда подошла.

– Попробуй нашего угощения, княжич! – сказала она, протягивая ему румяный пирог. – Хорошо удались – как будто знали про вас.

– А ты откуда знаешь, что я княжич? – спросил Огнеяр.

Ни одеждой, ни волосами он не выделялся среди других, браслеты, гривны* на шее или серьги в левом ухе многие кмети носили и побогаче, чем у него. Но девушка выбрала в княжичи его, ни на миг не усомнившись.

– Откуда? – Девушка посмотрела наконец ему в глаза, словно удивленная вопросом. – Видно же…