Опричники (СИ) - Коруд Ал Страница 36

— Смотрю, уже не так активно рыщете.

— Результата нет, — угрюмо ответил дежурный в звании старлея. — И вертолет привлекали. Ладно, москвичи, но наши как могли тут пропасть? Они же снаряжены были по самое не балуй.

— И что думаешь?

— Ничего не думаю, это пусть начальство думает.

Начальство не преминуло вскоре появиться.

— Кто такие?

— Вам в усиление. Должны были доложить.

Гладковыбритый начальник в чине аж целого майора внутренней службы получил из рук суетливого помощника чашку кофе и прищурил и так узковатые глазенки. Судя по выпирающему брюшку и сытой физиономии, в поле этот горе-командир бывал редко.

— Странное у вас подразделение, не слыхал о таком.

— Мы как раз для подобных случаев.

— Ну-ну, — МЧСник вяло усмехнулся. — Устаревшими методами действуете. Сюда бы беспилотник с тепловизором, и проблема была решена на раз.

Дежурный покривился:

— А средства кто на них выделил?

— Были, значит, дела поважней. А вы, товарищи, раз приехали, то работайте.

Дежурный глянул вслед начальнику и прошипел:

— Прислали на нашу голову очередную эффективную сову. Если бы не он, то поиск на пару дней раньше начали. Бумаг надо оформить туеву хучу. «Порядок таков!» Сука приезжая. И откуда они и берутся на нашу голову!

— Да одним миром мазаны.

Вакорин вышел из палатки и покосился на солнце:

— Припекать сёдни будет. Паутов в лесу вылезет! Давай к вечеру в лес пойдем. Пока попросимся к кому на постой.

Семенов хоть и удивился, но вида не показал. Григорий Дмитриевич был мужиком ушлым, моментально узнал у вставших МЧСников, кто и где тут проживает. Так что вскоре они стояли у калитки и слушали старенькую бабулю, что поливала цветы.

— Не знаю, что и стряслось. Вона стокма поезжан разом! Давно у нас такого шума не було.

— Ну, мало ли. Едомаха осерчал.

Бабка разогнулась и с прищуром глянула на мужчину:

— Да ты никак, батюшка, из людей знаемых?

Вакорин задорно рассмеялся:

— Ага, с обдерихой в байне мылся!

Бабуля подумала и сделала знак рукой.

— На повети ложитесь, там сено душистое, ни одна гнусь вас не тронет. Да и Полудницу мимо обойдете. Эти городские не ведают о ней, знай себе по солнцепеку шастают. А потом жалуются. Незнание — грех.

На повети и в самом деле было хорошо. Ни жарко, ни холодно, пахло сушеными травами и, что самое главное, никто из насекомых не летал и надоедливо не жужжал.

— Обдериха, это банник?

— Да, токма туточки он женского рода. Потому народ тут один боится в баню ходить. Идешь в баню, на пороге попроситься надо: «Хозяин, хозяюшка, пусти помыться, попариться на здоровьице». В самой бане сказать: «Спаси Господи, на парной на баенке». Помылся, из бани спиной выходить надо и на прощание: «Тебе на стояние, нам на здоровье».

От другого бы Илья воспринял сказанное за местные побасенки, но сейчас хотелось верить. Потому что одно из главных правил Опричнины просто и старо как мир.

Предупрежден, значит, вооружен!

Глава 17

Болотные твари и где они обитают

— На те вам, молодцы, в дорогу подорожники.

— Спасибо. У нас всего с собой взято.

— Эх, — бабуля посмотрела на Илью с усмешкой. — У нас так бают. Идешь в лес на день — бери припасу на неделю. Кучкас — последняя деревня на Пинежье. К восходу зыряне, а на юг верст семьдесят ни жилья, ни заимок. Лихо одно по болотам сидит, да в глаз глядит. Григорий Дмитриевич, ты на дорогу выйдешь, и шагов триста поворот будет. Там Святой источник, прозвище Урывок. А имя ему такое дали, потому что сам вырвался, урвался на свет божий. Умойтесь там и воды с собой возьмите. В гиблое место идете.

— Такая уж у нас работа. И спасибо вам, Матрена Григорьевна.

— Уж сыщите, кого можете.

Их довезли до лесной речки Ертомы. Дежурный МЧСник поинтересовался:

— Точно одни пойдете?

— Только так и работаем, — Вакорин достал из чехла свой штуцер и повесил на плечо. Его примеру последовал Семенов.

— Слыхивал я о вас. Разное бают.

— А ты не слухай! Если что, на вас сами выйдем.

— Подожди, а частота?

Опричник молча показал спутниковый телефон и махнул Илье.

— С ними лучше лишнего не болтать. А задача у нас ясная. Только вот как дойдем, не знаю.

— Так карта есть!

— В таких местах прямо не ходют, молодой. Запомни. Лес наш северный, он, вообще, не создан для прямых путей.

Илья и не сомневался. Помнил еще походы по родному краю. К вечеру стало прохладней, и вместо паутов вылезли комары. Опричники пользовались проверенным временем средством, что выдала им в дорогу Марфа Васильевна. Зато комары обоих дугой огибали.

— Сейчас по просеке до болота.

К удивлению Семенова, Вакорин достал из нагрудного кармана навигатор и сверился по нему. Компас висел на шее. Ко всему еще прилагалась обычная карта, завернутая в пластик.

— Григорий Дмитриевич, тогда отчего москвичи заблудились? Ведь с ними опытный местный охотник пошел. Он этим на жизнь и зарабатывает, не первый год гостей на охоту водит.

Вакорин шел ходко, не оборачиваясь.

— А что, опытные ни разу не теряются? Они ни карт, ни навигатора не берут. Типа в лесу все знают, каждую кочку щупали. В жизни ведь всякое случается. Морок налетит, давление сыграет. Вот и потерялся! А все на лешака свалят. Ты же был в ресторане на шабаше мракобесов. Туда ведь люди добровольно шли. Тоже верят во всякое. Но самое интересное, что не до конца. То есть если такой наполовину верящий встретится с непознаемым, но и не поймет, отчего в ящик сыграл.

— Так мы как бы…

— Мы — другое! — отрубил оперативник. — Много ты той нечисти, что в книжках прудом пруди, наяву видел?

— Нет. Но Пелагея с Натальей ведь настоящего колдуна брали?

— Так он человек! Просто полез, куда не следует, вот и сгинул. Ты запомни одно, паря: не дано человеку на стороны Нави стать во Яву. Не бывало такого и не будет.

— Эманация?

— Да хоть как назови, только в печь не суй! Будь рядом, но туда не суйся.

— Понял.

Вакорин обернулся, но промолчал, продолжив пробираться через завалы. Просеки давно не чистили. Или в по лесу произошло что-то другое. В одном месте им пришлось сделать крюк, чтобы обойти бурелом. Топать по чавкающему болотистому ельнику — сомнительное удовольствие. Надо следить, чтобы нога не попала в промоину, отодвигать ветки, проламываясь через густой лапник. Кривые сучья то и дело норовили схватить за ремень ружья или рюкзак.

— Что за…

— Кругом дерева повалило.

— Смерч?

— Такое иногда бывает. Как закружит ветер в одном месте, А а рядом тишь да благодать! Что откуда взялось, непонятно. Вроде пришли.

Они выкатились на опушку леса, дальше шло болото, что на севере называли Мхами.

— По словам МЧСников охотники вот туда пошли. Там озера болотные, дичи много. Сезон на днях заканчивается, вот и торопились.

— Ближе уток не нашлось?

— Знаешь, есть такая категория людей. Им главное — не трофеи, а показать самому себе, что забрал к черту на Кулички.

— Ага, к черту, точно.

— Илья, ты бы осторожней со словесами. Вроде в такой конторе служишь.

— Да я снова запутался, что к чему. У нас что ни день, то свежая сказка!

— Про сказку точно! Передохнем, водички выпьем и вдоль леса пойдем. Где-то тут их следы и оборвались.

К вечеру вокруг стихло. Даже комариный писк пропал. Граница зари полыхала на севере, хрустальный свет белой ночи разливался окрест. Волшебный свет, не дающий тени. В такие моменты начинаешь верить, что где-то рядом находятся те самые двери между Явью и Навью. Илья остановился, впитывая чудесный момент. Он обожал эти недели, когда лето вступает в права, а белые ночи расцветают во всей неизбывной красе.