Стив Паркер - Охота за головой

ОХОТА ЗА ГОЛОВОЙ

По занавесу космоса, усеянному булавочными головками звёзд, двигалось нечто огромное, тёмное, хищное, заслоняя, словно глотая целиком, бриллиантовые россыпи созвездий. Размерами это нечто накрыло бы городской квартал; его выпученные глаза, похожие на глаза огромной слепой рыбы, излучали зловещий зелёный свет. Он был страшен на вид, этот левиафан, этот предвестник неминуемой гибели, и его приход нёс страдания и смерть бесчисленным жертвам столетиями, которые он провёл среди звёзд. И сейчас он нёсся, вспарывая чернильную тьму, на хвостах воспалённо-красной плазмы сквозь субсектор Харибда.

По достижении пункта назначения его звериные черты начали меняться. Новые огни, гораздо более яркие и резкие, чем свет из глаз, помаргивая, оживали на его морде, высвечивая мириады разнокалиберных обломков, которые, кружась, плыли по высокой орбите над сияющей оранжевой сферой Арронакса-2. Неторопливым, ленивым движением левиафан опустил огромную нижнюю челюсть и, разинув пасть, принялся насыщаться. Поначалу отсвечивающие обломки, которые он заглатывал, не превышали размеров человека. Но вскоре в раскрытую пасть, проплывая между клинообразных зубов, в глубины чёрной глотки потянулись куски покрупнее. Чудовище набивало брюхо летающим в космосе хламом несколько часов, пожирая всё, что пролезало в рот. Добыча была хороша. Когда-то в далёком прошлом здесь произошло жестокое сражение. И всё, что теперь осталось — это ободранные планеты и остовы мёртвых кораблей, кружащие в медленном эллиптическом танце вокруг местной звезды. Но у остовов всё же было будущее. Подобранные однажды, они будут перекованы заново, отлиты в новые формы, которые понесут смерть и страдания новым бессчётным жертвам. Потому что этот зверь, этот ненасытный монстр пустоты, конечно же, был совсем не зверем.

Он был орочьим кораблём. И огромные иероглифы, кое-как намалёванные на его бортах, указывали, что корабль принадлежал клану Смертельных Черепов.

Огромная железная челюсть корабля с лязгом захлопнулась, и сразу же начало восстанавливаться давление. Процесс занял около двадцати минут, насосы заполняли трофейный отсек хоть и вонючим, но пригодным для дыхания воздухом. Коридор за герметично закрытыми дверями, ведущими в отсек, был битком набит орками, которые, рыча от нетерпения, колотили кулаками по толстым металлическим переборкам. Они толкались и пихались, пытаясь пробиться поближе к дверям. И когда уже, казалось, вот-вот разыграется смертоубийство, завыла сирена и тяжёлые створки разошлись в стороны. Орки хлынули внутрь, расталкивая и отпихивая друг друга, торопясь к грудам металлолома в неистовом стремлении заполучить самые лучшие куски.

Между наиболее крупными и темнокожими орками тут же разгорелись драки. Гиганты ревели, толкались, лязгали клыками и лупили друг друга аугментированными лапами, в изобилии щетинившимися различным оружием и инструментами. Они бы поубивали друг друга, если бы не были облачены в громоздкие кибернетические доспехи. Это была не простая зеленокожая солдатня. Это были орки уникальной породы, инженеры своей расы, каждый из них появлялся на свет с врождённым пониманием машин, жёстко запрограммированным на генетическом уровне наравне с любовью к насилию и пыткам. И как и в любой касте, были среди них и представители посмышлёнее. Пока самые могучие ревели и били себя в обшитую железом грудь, одинокий орк, поменьше и победнее других, держась в тени, пробирался мимо, намереваясь первым подобраться к добыче.

Этого орка на грубом языке его расы звали Горгрот, и, несмотря на невероятное количество обломков, заглоченных кораблём, ему не понадобилось много времени, чтобы найти кое-что по-настоящему ценное. У самой стены отсека, заполненного хламом, ближе к огромным железным зубам корабля, он обнаружил покорёженную носовую часть человеческого корабля средних размеров. Осматривая её, Горгрот отметил торчащие спереди стволы орудий. Сердце орка забилось быстрее. Исправные они или нет, он сможет смастерить великолепные штуковины из этих трофейных орудийных систем. Тогда он станет более опасным орком — орком, с которым придётся считаться. Воровато оглянувшись через плечо и убедившись, что никто из больших не обратил на него внимания, Горгрот пробрался к оторванной носовой части, вытянул кривую лапу и коснулся её корпуса. Броневые плиты обломка, изрытые выбоинами и воронками от попаданий плазмы и ударов торпед, находились в плачевном состоянии. Ближе к задней части, к месту отрыва от остального корабля, искорёженный металл почернел. Похоже, что корабль разнесло на куски взрывом. Однако причина разрушения корабля для Горгрота не значила ничего. Значение имел лишь его потенциал. В крошечных мозгах орка одна за другой уже проносились вспышки смертоносного вдохновения, их было так много, что он, фактически, забыл дышать, пока лёгкие не напомнили о себе болью. Эти видения были даром Горка и Морка, кровожадных орочьих богов, и он уже испытывал подобное много раз до этого. Каждый орочий инженер испытывал такое, и ничто, кроме вспарывания вражеской плоти, не давало столь абсолютного чувства правильности.

Но, несмотря на это, какая-то незначительная мелочь всё же отвлекала Горгрота от восторженного общения с богами.

В нижней части левого борта разрушенного носа загорелся огонёк; он подмигивал Горгроту из-под путаницы балок, тросов и выщербленных плит брони, разжигая его простецкое любопытство и маня к себе. Маленький зелёный огонёк, нечто вроде кнопки. Горгрот принялся расчищать обломки вокруг. Вскоре, несмотря на помощь гидроусилителей своего доспеха, он уже истекал потом, хрипя и рыча от натуги.

За считанные минуты он убрал всё, что мешало добраться до мигающего огонька, и выяснил, что это действительно какая-то кнопка. Горгрот уже вытянул палец, чтобы нажать её, как вдруг какая-то неодолимая сила рванула его назад. Пролетев над полом, он с возмущённым рыком тяжело рухнул на спину. Не медля ни секунды, Горгрот попытался вскочить на ноги, но огромный металлический ботинок припечатал его к полу, прогнув броню на брюхе и глубоко вогнав его в ковёр острых обломков. Горгрот поднял взгляд и наткнулся на горящие красным глаза самого крупного, самого могучего орка в трофейном отсеке.

Зазог, личный инженер могущественного военного вождя Бальтазога Дурнокрова. Большинству орков на корабле хватало мозгов, чтобы не оспаривать его выбор добычи. Именно поэтому Зазог всегда приходил в трофейный отсек последним: его неспешность была знаком полного превосходства над остальными трофейщиками. И вот Зазог сделал свой выбор, оставив Горгрота и протопав к разрушенному носу. Там он присел, разглядывая мигающую кнопку. Он прекрасно понимал, что она означает. На борту должен быть действующий источник энергии — гораздо более ценная находка, нежели большинство остального хлама. Зазог выдвинул из среднего сустава левой механизированной лапы горелку и выжег на борту разрушенного носа грубое подобие личного знака. Затем он поднялся на ноги и взревел, бросая вызов окружающим. Кучки гретчинов, самых жалких представителей расы оркоидов, в панике порскнули в стороны, исчезая в укрытии сумрака. Остальные орки отступили на шаг, злобно ворча и огрызаясь в сторону Зазога. Но ни один не осмелился принять вызов. Зазог по очереди оглядел каждого, заставляя их, одного за другим, либо опустить взгляд, либо принять смерть от его руки. Затем, удовлетворённый выказанным почтением, он повернулся и толстым пальцем нажал мигающую зелёную кнопку.

Ничего не произошло. Зазог рыкнул и нажал ещё раз. По-прежнему ничего. Он уже собирался начать колотить по кнопке кулачищем, как вдруг услышал шум.

Шипение отпирающихся воздушных затворов.

Дверь дрогнула и заскользила вверх, уходя внутрь корпуса.

Морщинистую, покрытую шрамами морду Зазога перекосила жуткая ухмылка. Да, на борту был источник энергии. Работающая дверь доказала это. Он, как и Горгрот, начал ощущать вспышки божественного вдохновения, видения оружия столь грандиозного и смертоносного, что его ограниченные мозги едва могли вместить такое. Но это не имело значения. Боги будут действовать через него, как только он примется за работу. Его руки будут автоматически воплощать то, что его мозг мог едва осознать. Так было всегда. Сдвижная дверь втянулась полностью, открыв вход, через который бронированная туша Зазога едва-едва могла протиснуться. Он двинулся вперёд с намерением пролезть внутрь, но так и не успел этого сделать. Полумрак за дверью издал тихий кашляющий звук. Череп Зазога разлетелся фонтаном крови и фрагментов кости. Обезглавленное тело опрокинулось спиной в хлам, устилавший пол отсека. Остальные орки раскрыли рты от неожиданности. Они глазели на лежащее тело Зазога, пытаясь разобраться в неясных предупреждениях, крутившихся в мозгах. Плюнув на очевидную опасность, самые крупные орки поспешно принялись объявлять рыком свои притязания на освободившуюся добычу и отпихивать в сторону других, мало задумываясь, что их собственная смерть может быть близко.