Энн Маккефри - Дельфины Перна Страница 10

Внезапно тонкие листы из нового материала для письма, производимые мастером Бендареком, полезли из ниши под экраном.

— Инструкции о том, как вести себя при возобновлении контакта с дельфинами, мастер Алеми. Буду ждать твоего отчета о достигнутых успехах.

Алеми осторожно собрал листы, понимая ответственность, которую он так или иначе, собрался на себя возложить. Он всегда немного завидовал всадникам и их драконам, хотя, в отличие от многих своих друзей в детстве, не мечтал стать всадником: море уже было у него крови. По примеру своей сестры Менолли, он находил огненных ящериц полезными существами, но мысль, что он может общаться с другим разумным морским созданием, была непреодолимой: существа были столь хороши в воде, как драконы в воздухе.

Покинув здание Администрации и рассеяно ответив на прощание арфиста, он задумался, где можно достать колокол, чтобы позвать дельфинов.

Молодой Т'лион со своего места на холме позади Администрации заметил Алеми, так что он и Гадарет уже приземлялись.

Молодой Т'лион, наблюдавший со своего поста на холме позади Администрации заметил Алеми и они с Гадаретом уже приземлялись, так что Алеми даже не успел подать сигнал.

— Как вы узнали, что я уже здесь? — удивленный и довольный спросил Алеми.

Мальчик несколько смутился:

— Ну, господин, мы увидели, как ты покинул Администрацию. Твоя походка немного изменилась. Ты шел как-то вразвалку.

Алеми рассмеялся.

— Послушай, тебе нужно сейчас возвращаться в Вейр?

— Нет, господин, на сегодня я полностью в твоем распоряжении.

— Отлично. Мы можем спуститься к заливу? — Алеми указал в сторону невидимого с этого места залива Монако. Он хотел посмотреть, насколько велик был колокол дельфинов.

— Конечно, — и Т'лион подал Алеми руку, когда тот запрыгнул на подставленное колено Гадарета.

Алеми уселся между спинных гребней дракона и спросил:

— Нам обязательно лететь через Промежуток? Прямой полет займет слишком много времени?

— Нет, нисколько. — ответил Т'лион.

Гадарет, набрав достаточную высоту, заскользил в сторону моря, искрящегося на горизонте.

Алеми никогда не было возможности по-настоящему рассмотреть Посадочную площадку, где было так много чудесных вещей со времен первых поселенцев, которые были откопаны за последние два Оборота. Теперь у него сложилось общее представление о размещении откопанных зданий, старой «посадочной площадки» с раздавленной башней, даже луг, где откопали летающие корабли древних. Они пролетали над густым лесом, который никогда не будет уничтожен Нитями, поскольку он защищен личинками, которые распространены по всему южному континенту.

Т'лион иногда поворачивал голову, чтобы убедиться, что его пассажир все еще едет с ним и ему удобно, и Алеми показывал большим пальцем, что все в порядке и улыбался. Это был его самый долгий полет на драконе и он этим во всю наслаждался, испытывая легкое смущение по поводу того, что занимает всадника и его дракона для личных целей. Но у поездки есть определенная цель, напомнил себе Алеми, и пощупал пачку инструкций в кармане.

Вскоре стал виден почти идеальный полумесяц залива Монако и то, что осталось от пирса в восточной части залива. Пирс, должно быть, был построен из того практически неразрушимого материала, который использовали Древние. Мастер Идаролан говорил Алеми, что эта штука сейчас примерно в половину от своей первоначальной длины. Алеми вспомнил картинки, показанные Айвасом из своего архива, со строениями на берегу, множеством плавучих доков и всяких разнообразных машин, и вздохнул.

Тогда, с высоты, Алеми увидел на пляже длинную колонну, на которой должен был висеть колокол. Он тронул Т'лиона за плечо и указал вниз. Т'лион кивнул, понимая, что говорить на такой скорости просто не возможно. Мгновение спустя Гадарет заложил крутой вираж вниз и, немного качнувшись вправо, приземлился на расстоянии нескольких длин дракона от обломков.

Алеми крепко сжал шею дракона, надеясь, что она выдержит.

Толстый налет из ракушек, покрывавший длинный постамент, исказил его первоначальные очертания, решил Алеми, пройдясь вдоль него. Колокол, упиравшийся в постамент, был огромного размера — полных четыре охвата его руками. Большая часть украшений была отбита, но кто-то догадался отполировать металл. Язычок отсутствовал. Алеми постучал согнутым указательным и большим пальцем по колоколу и был приятно удивлен, услышав бархатистый, чуть искаженный, звон.

— Вот, попробуй это, — Т'лион предложил Алеми камень величиной с кулак.

У Алеми получился намного более глубокий и сочный звон, который прокатился над заливом.

— Отличный звук, — обрадовался Т'лион.

Так, подобрав более большой камень, он ударил колокол и получил еще более сильный звук. Кряхтя, Алеми склонился над колоколом и смотрел внутрь, пытаясь определить, насколько большой должен был быть язычок.

— Мой получился громче, — заявил Т'лион, предлагая свой камень Алеми.

Алеми взял оба камня, стукнул одним, затем другим по колоколу, и повертел головой, чтобы уловить эхо прекрасного звука. Вдруг Т'лион воскликнул, посмотрев на своего бронзового дракона, у которого от волнения вращались глаза. Т'лион двинулся к воде, но потом остановился и вытянулся, разглядывая залив.

— Скорлупа! Гадарет прав! Смотри! — крикнул он, быстро указав направление.

Алеми, спиной к воде, вывернул шею и, посмотрев, увидел шеренгу дельфинов, плывущих к берегу, выпрыгивая и кувыркаясь над водой по ходу. Вода позади них была полна спинных плавников и прыгающих дельфинов. Мастер-рыбак поднялся на ноги, и, вытаращив глаза, уставился на приближающуюся толпу.

— Коликал! Скуииииии! Коликал! Коликал звонит! Скуииииии! Коликал! Коликал! — они издавали и другие звуки, слова, которые были почти понятны, но все они четко кричали несколько искаженное слово «Колокол»! Встревоженный, что они так очертя голову несутся к берегу и не смогут вовремя остановиться, Алеми побежал к кромке воды, на ходу маша руками:

— Нет! Осторожно! Вы выброситесь на мель! Осторожно!

Он сомневался, что его слова будут услышаны на фоне всех этих щелчков и болтовни о колоколе. Так что он бухнулся в воду, в надежде повернуть их назад. Вместо этого он ступнями почувствовал толчки, причиняемые всеми этими телами, баламутящими воду вокруг него. Тогда поднялся над телом одного дельфина, подталкиваемый многими носами снизу. Вокруг него сразу появились морды нескольких дельфинов. Они начали щелкать, выражая свое ликование по поводу того, что колокол опять звонил.

— Полегче! Не торопитесь! Вы утопите меня! — лепетал смеющийся Алеми.

Огромная тень накрыла его, и он увидел бронзового Гадарета, планирующего так, как будто он намеревался когтями вытащить его из воды, прочь от такого бурного проявления внимания дельфинов.

— Я в порядке, Т'лион. Я в порядке! Отзови Гадарета.

— Они утопят тебя, — вопил Т'лион, беспокойно прыгая вдоль берега.

Одновременно, Алеми пытался успокоить дельфинов, отогнать Гадарета, который видел, что человек все еще в опасности и пытался заверить в обратном молодого всадника.

— ХВАТИТ! — заорал Алеми, когда у него хватило достаточно дыхания.

Неожиданно, волнение вокруг него прекратилось и бутылкообразные морды обратились к нему, выстроившись большим полукругом. Сзади образовывалось еще большее кольцо из приплывающих в залив.

— Я — Алеми, рыбак. А кто — ты? — И он указал на дельфина, который носом терся о его бедро.

— Имья Дар, — счастливо прострекотал дельфин.

Два слова, понял Алеми. Он расслышал первое слово, как искаженное слово «имя» и был восхищен тем, что его вопрос был понят. — Кто главный в вашей стае?

Второй дельфин зашевелился и подплыл ближе.

— Имья Фло. — и еще он использовал слово, которое Алеми не смог распознать.

— Я не умею хорошо говорить с дельфинами, — сказал Алеми. — Повтори еще раз, пожалуйста.

Волна стрекотания и щелканья прокатилась в ответ на это.

— Мы абучим. Ты слуш-шай, — сказал Фло, повернув один глаз к нему, так, что он мог увидеть счастливый изгиб дельфиньего рта. — Коликал звонил? Неп-приятности? Сделаешь кровьрыба?

— Нет. Нет неп-приятности, — со смехом сказал Алеми. — Когда я звонил в колокол, то не собирался звать вас, — добавил он, а затем пожал плечами, потому что не понял их последнего вопроса.

— Хороший вызов. Далеко слыш-шен. Нет вызова. Мы…, — слово Алеми не разобрал, — колокол. Паж-жалуйста? — она склонила голову и Алеми сам не зная почему, вдруг решил что этот дельфин — женского рода. Что-то в ее виде. Он решил это на уровне подсознания и исходя из опыта, полученного при рассматривании этих млекопитающих на картинках Айваса. Это будет большим потрясением для некоторых консервативных рыбаков. В особенности для его отца. «Рыба» не имеет права быть разумной, а, тем более, отвечать людям.