Гэрет Уильямс - Часть 7 : Смерть плоти, смерть мечтаний. Страница 11

- Всё ещё достаточно серьезны, - ответил за него мягкий, ритмичный голос. Козорр моргнул, а затем вспомнил, что Катс оставалась здесь всё это время. Он говорил с нею? Должно быть да, но он не мог вспомнить о чём. - Он должен отдохнуть, Избранный. - Ему показалось, или в голосе слышны обвинительные ноты? Или даже неприязнь?

- Я поправлюсь, Избранный. Врачи сказали, что всего через несколько дней я уже смогу ходить и сражаться.

- Они не говорили ничего подобного, - прошипела Катс. - Отдыхать и восстанавливать силы, вы идиот, или вы будете…

- Возможно я должен оставить вас двоих наедине? - отметил Избранный.

- Нет, Повелитель, - быстро ответил Козорр. - Я смогу ходить уже в ближайшие дни. Мои раны не так серьезны, как кажутся.

- Ваша рука…?

Козорр попытался перевести взгляд на свою левую руку. Он не мог двигать шеей, - это было слишком опасно для его гребня и позвоночника, - но он знал, что он увидит. Кожа на руке была сожжена до мяса. В некоторых местах кость были видны кости. Врачи ничего не говорили, но Козорр знал, что она никогда не будет больше работать. Вероятно, её следовало ампутировать. Эта потеря… он чувствовал себя воином, потерявшим любимое оружие, но он помнил, что купила эта потеря, и был доволен результатом.

- Я никогда не смогу пользоваться ею, - просто сказал он. Он подумал, что увидел, как Синевал коротко кивнул.

- Я сожалею о том, что случилось с вами, Козорр, и с вами, леди Катс. Если бы я был здесь…

- Не нужно переживать о прошлом, Избранный. Я жива, он жив. Мы должны благодарить Валена за это и двигаться дальше, в будущее.

- Валена, да… И будущее. Собственно о будущем, что я принёс. Серый Совет разрушен и таким останется. Я строю будущее для минбарцев, будущее, которое не связано прошлым. А для этого я должен знать, кому могу доверять. Козорр, почему вы рисковали своей жизнью, выступая против Калейна? Это было безрассудно. Вы напали на того, кого я поставил во главе нашего народа. Почему?

- Потому что это было правильно, Избранный. - Ни грана сомнения в голосе.

- Вы уверены в этом? Это было правильно?

- Да, Избранный.

- Почему вы так уверены?

- Потому… что то, что делал сатаи Калейн было неправильно… Не только резня среди мастеров, или его пренебрежение землянами, или даже… - взгляд Козорра скользнул по хранившей молчание Катс. - Даже его обработка сатаи Катс… действия сатаи Калейна были неправильны, потому что он отрицал наше право быть минбарцами. Он без малейшего колебания, без малейшей причины подверг бы нас всех смерти. Он нарушил наши обычаи, нарушил своё слово, предал нас всех. Мой вызов был попыткой остановить его. Не больше.

- А я не нарушил наши обычаи? Я разрушил Серый Совет, созданный Валеном тысячу лет назад. Я привёл в наше общество наших древних врагов, заключил с ними союз и сделку. Разве я не столь же виновен как он?

- Да, Повелитель. Вы тоже.

- Нужно иметь мужество, чтобы сказать мне такое. А если я скажу вам, что я возвысил Калейна и даже больше… что я отдал ему вашу жизнь… что вы тогда скажете?

- Тогда… Избранный… я сказал бы, что вы лжёте.

В воздухе повисло тягостное молчание, а затем Синевал внезапно засмеялся глубоким, переливающимся, сильным смехом. Козорр посмотрел на Катс и попытался правой рукой прикоснуться к ней. Она, не глядя на него, немного отклонилась в сторону.

- Вы хороший человек, Козорр. Очень хороший человек. Вы один имели мужество сделать то, что должно было быть сделано. Вы один выстояли против него… и вы один рисковали своей жизнью ради другого. Я сказал вам правду, - Серый Совет разрушен и останется таким, пока я жив, но я всё ещё нуждаюсь в тех, кто будет бороться рядом со мной. Мои поздравления, шай алит Козорр.

Сердце Козорра бешено стучало. Шай алит! Он получил титул, который так уважал. Наконец–то он действительно сможет приносить пользу. И всё же… и всё же… оставалось ещё кое–что…

- Что будет с сатаи Катс? - спросил он. Она вздрогнула. - Она… она была обижена сатаи Калейном, Избранный, и поэтому вы… Что вы сделаете для неё?

Она попыталась остановить его, но потерпела неудачу. На её лице застыла гримаса ужаса.

- Вы правы, шай алит. Я поступил несправедливо с ней и её кастой. За это, леди Катс, я могу только просить прощения, не от своего имени, а от имени моей касты. Мы принесли вам зло, и это уже не исправить, но вы тоже боролись с Калейном своим собственным способом. Вы будете служить мне, дадите шанс вместе исправить содеянное?

- Вы правы, Избранный, - она сказала без тени гордости или позора или боли в голосе. - Каста воинов причинила мне зло, но некоторые из них рисковали собой, чтобы уменьшить мою боль. - Её пальцы сомкнулись вокруг кисти Козорра и сжали её. - Раз Козорр хочет этого, я буду служить вам; через огонь и тьму, через смерть и отчаяние, а когда моя душа родится вновь, я надеюсь послужить вам ещё раз.

Козорр был ошеломлен. Высшая форма присяги, которую можно было принести, и она сделала это, потому что он просил за неё?

- Это будет непросто, - прошептал Синевал, - поскольку моя душа никогда не будет рождена повторно, но это - проблема другого дня. А вы, шай алит Козорр? Вы будете служить мне так же, как поклялась леди Катс?

Козорр посмотрел в глаза мужчины, которому, он знал, будет служить вечно, и в глаза женщины, которую, он знал, будет любить вечно, и начал говорить ту же самую присягу, которой поклялась Катс.

Военачальник Г'Стен сидел в офисе, который ему не принадлежал и никогда не будет принадлежать. Он читал документы, подсчитывая мертвых и живых, и отмечал, что первая колонка была значительно длиннее. Не только мёртвых нарнов, но также и центавриан.

В целом, это была очень простая операция. По какой–то причине центавриане ослабили защиту своей самой большой победы и позволили нарнам так легко напасть. В космосе бой прошёл гладко, но внутри базы партизанская война шла ещё целый день прежде, чем центаврианские силы были окончательно побеждены. Они сражались очень хорошо, очевидно научились от нарнов.

И самое приятное, лорд–генерал Марраго был захвачен в плен. Он проявлял чудеса ловкости, выскальзывая из самых опасных ловушек, но на сей раз он поскользнулся. Он был отправлен на Нарн вместе с другими захваченными в плен аристократами. Г'Стен понятия не имел, что он здесь делал, но его причёска и манера речи выдавали в нём аристократа, даже если его одежда этому не соответствовала.

Г'Стен предположил, что сегодня вечером на Нарне будет большой праздник. Он хотел бы, чтобы его не было. Он был солдатом всю свою жизнь и знал, что нет, и никогда не было такой вещи как „славная победа“. Множество мёртвых, ещё больше раненных и искалеченных, в сражении не бывает иначе. Этот комплекс был нарнской военной базой, совсем недавно захваченной центаврианами. Теперь, когда она была отбита, нарны ничего не выиграли по сравнению с тем, что было несколько месяцев назад. Безумие… всё это.

Шум за дверью заставил его вздрогнуть, и Г'Стен встал. Там был его личный телохранитель Джа'Док. Он был лучшим бойцом в поединках без оружия на всём Нарне. Разумеется, никто не смог бы…

Очевидно кто–то смог. Чья–то фигура медленно вплыла в офис. Она, казалось, не имела никакого оружия, - но она должна была его иметь, чтобы справиться с Джа'Доком. Г'Стен потянулся к длинному ножу, спрятанному на ноге. Он перемещался медленно, но замысловато, чтобы затруднить нападение потенциальному убийце.

Фигура сбросила свой капюшон, и Г'Стен застыл от неожиданности. Минбарец! Здесь! Ладно, он не должен волноваться. Кха'Ри не имели никакого желания провоцировать конфликт с минбарцами в какой бы то ни было форме, так что ему вероятно позволят уйти…

… но зачем он здесь…?

- Военачальник Г'Стен, - сказал минбарец, довольно бегло разговаривая на языке нарнов. - Мое имя - Ленньер, Третий храм Чудомо. Мы должны поговорить. Это касается вашего племянника…

Порождающий бурю… Тот, кто рождает бури…

- Являюсь ли я бурей? - тихо спросил Синевал, глядя на созданное им оружие. - Или я её предвестник? Идёт буря, и она будет здесь уже скоро. Я чувствую это.

- Эх, Вален… если ты избрал меня, боюсь, что твой выбор не был мудрым… но это не имеет значения. Наша судьба - это то, что мы сами делаем для себя. Нет никакого пророчества, никакой судьбы, ничего…

- Мы - то, что сами делаем.

Он вернулся в Зал Серого Совета, примерно через пять часов после того, как прибыл сюда. Многое случилось за это время, но это было ничто по сравнению с тем, что ещё грядёт. Судьба Минбара в его руках…

Медленно собрались члены прежнего Серого Совета. Первым вошёл Соновар, выступая гордо и высокомерно. Синевал не любил его. В его душе была темнота, темнота, которая говорила только о нём самом, но не о других.

Конечно, Дирон рассказала кое–что о нём, и, похоже, она была права.