Джордж Мартин - Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом Страница 13

Матросы кричали и топали, требуя повторить, – громче всех, как всегда, надрывался кок. Тирион невзлюбил его, хотя в кайвассу здесь сколько-нибудь прилично играл только он.

– Смотри, им понравилось, – заулыбалась Пенни. – Давай еще разок, Хугор.

Тириона спас окрик одного из помощников: снова шлюпки спускать. Капитан надеется поймать ветер где-нибудь ближе к северу; людям опять придется грести и тянуть когг на буксире до мозолей и боли в спине. Они эту работу терпеть не могли, и Тирион не винил их.

– Надо было вдове на галею нас посадить, – проворчал он. – Снимите с меня эти треклятые доски – одна щепка, по-моему, воткнулась мне между ног.

Этим занялся Мормонт. Пенни увела вниз животных.

– Посоветуй своей даме хорошенько запирать дверь, – сказал сир Джорах, отстегивая пряжки на деревянном панцире. – У них только и разговору, что о ребрышках и окороках.

– Эта свинья – половина всего ее достояния.

– Гискарцы и собаку сожрут только так. – Рыцарь снял с Тириона спинной и нагрудный панцири. – Скажи ей.

– Ладно. – Тирион отлепил от груди рубашку. Хоть бы легкое дуновение, так ведь нет. Доспехи, похоже, перекрашивали раз сто; на свадьбе Джоффри, помнится, один боец имел на себе лютоволка Старков, другой – герб Станниса Баратеона. – Животные понадобятся нам, чтобы дать представление королеве. – Если матросы всерьез соберутся зарезать Милку, Тирион с Пенни не смогут им помешать, но длинный меч сира Джораха заставит по крайней мере задуматься.

– Надеешься спасти этим свою голову, Бес?

– Сир Бес, если не трудно. Да, надеюсь. Ее величество непременно полюбит меня, когда узнает получше. Я такой славный человечек и знаю так много полезного о своих родичах… Но до поры до времени ее следует забавлять.

– Своих преступлений ты не смоешь, сколько бы ни выламывался. Дейенерис Таргариен не дурочка, кривляньями ее не проймешь. Она поступит с тобой по всей справедливости.

«Нет уж, спасибо».

– А с тобой что она сделает? Обнимет, приголубит, на плаху пошлет? – спросил Тирион и усмехнулся, видя явное замешательство рыцаря. – Думаешь, я так и поверил, что в том борделе ты был по ее поручению? Что защищал ее интересы на другом конце света? Скорей уж она тебя прогнала – не знаю только за что. Ага! Ты шпионил за ней! – прищелкнул языком карлик. – И везешь меня ей, чтобы купить прощение. Никуда не годный план, скажу я тебе, такое только спьяну придумать можно. Если б ты привез Джейме, дело другое – он убил ее отца, а я лишь своего собственного. Думаешь, Дейенерис меня казнит, а тебя помилует? Не вышло бы наоборот. Садись-ка ты сам на свинью, сир Джорах, надевай пестрые латы, как Флориан, и…

От удара в висок Тирион упал и стукнулся другим виском о палубу. Приподнявшись, он сплюнул кровь вместе с выбитым зубом. С каждым днем все краше, но на этот раз, пожалуй, сам напросился.

– Этот карлик чем-то обидел вас, сир? – спросил он невинно, утирая разбитую губу тыльной стороной ладони.

– Этот карлик у меня в печенках сидит. Хочешь сохранить зубы, что еще остались во рту, – не подходи ко мне до конца плавания.

– Легко сказать. Мы ночуем в одной каюте.

– Значит, ночуй в другом месте. В трюме, на палубе, мне наплевать, – сказал рыцарь и ушел, стуча сапогами.

Пенни нашла Тириона на камбузе – он полоскал рот водой с ромом.

– Я слышала, что стряслось. Тебе больно?

– Ничего… Одним зубом меньше. Мормонта я, кажется, ранил сильнее. Защиты от него, как ни грустно, ждать теперь не приходится.

– Да что ты ему сделал? – Пенни, оторвав от рукава лоскут, занялась кровоточащей губой. – Что ты сказал?

– Пару истин, которые сиру Безоару пришлись не по вкусу.

– Вот и зря. Разве не понимаешь, что больших людей нельзя задирать? Он мог бы тебя в море бросить, а матросы лишь посмеялись бы. Шути с ними, смеши их – так мой отец говорил. Твой не учил тебя этому?

– Мой называл больших людей мелкотой, и рассмешить его было не просто. – Тирион еще раз прополоскал рот и сплюнул. – Все ясно: мне надо учиться быть карликом. Может, ты меня поучишь между поединками и скачками на свинье?

– Охотно… Но за что все-таки сир Джорах тебя ударил?

– Всему причиной любовь – из-за нее-то я и сварил певца. – Ему вспомнились глаза Шаи, когда он закручивал цепь вокруг ее горла. Цепь из золотых рук. «Золотые руки всегда холодны, а женские горячи». – Скажи, Пенни, ты девица?

– Конечно, – покраснела она. – Кто захочет…

– Вот и храни свою девственность. Любовь – безумие, похоть – яд. Так ты не окажешься в грязном борделе на Ройне со шлюхой, чем-то похожей на твою утраченную любовь. – «И не будешь странствовать в поисках места, куда отправляются шлюхи». – Сир Джорах мечтает завоевать благодарность своей королевы, но я кое-что знаю о благодарности королей: рассчитывать на нее – все равно что иметь дворец в древней Валирии. Стой. Чувствуешь? Корабль движется.

– Да. Мы снова плывем! – просияла Пенни. – Ветер… – Она бросилась к двери. – Пошли поглядим – кто скорее?

Совсем еще девочка. Карабкается по деревянному трапу со всей быстротой, на которую способны ее короткие ножки. «Ладно, поглядим». Тирион поднялся на палубу вслед за ней.

Парус, вернувшись к жизни, вздувался и опадал, красные полоски змеились. Матросы тянули шкоты, помощники выкрикивали команды на волантинском, гребцы в шлюпках поворачивали к судну, налегая на весла. Задувший с запада ветер играл с плащами и снастями, как озорное дитя. «Селасори кхорун» вновь тронулся в путь.

Может, они еще и доберутся до Миэрина.

Тирион поднялся на ют, и вся его веселость пропала. За кормой сияла сплошная голубизна, а вот на западе… Никогда он не видел, чтобы небо было такого цвета.

– Полоска на левой половине щита, – сказал он Пенни, показывая на тучи.

– Что это значит?

– Что к нам подкрадывается очень большой ублюдок.

К ним, как ни странно, поднялись Мокорро и два его огненных пальца – обычно они показывались на палубе только в сумерки.

– Вот он, гнев божий, Хугор Хилл, – торжественно изрек жрец. – С Владыкой Света шутки плохи.

– Вдова сказала, что этот корабль не дойдет до места своего назначения. Я понял это так, что капитан изменит курс и пойдет на Миэрин… или что ты со своей Огненной Рукой захватишь корабль и доставишь нас к Дейенерис. Но вашему верховному жрецу открылось нечто другое, верно?

– Верно. – Голос Мокорро звучал, как погребальный колокол. – Ему открылось вот это. – Посох жреца указывал на запад.

– О чем это вы? – растерялась Пенни.

– Да так. Сир Джорах изгнал меня из каюты – можно мне будет укрыться в твоей?