Дэн Абнетт - Лучшее из "Молот и Болтер" Страница 16

За ней в строю следовали ещё четыре фигуры, также закованные в броню, но носившие на своих правых наплечниках разную символику. У Сезара подкатил ком к горлу. Он попытался сглотнуть, но у него пересохло во рту. Он никогда не думал, что увидит нечто подобное своими глазами. Никто не думал. Они были героями сказок, которые в детстве читал ему отец, сказок, рассказываемых детям по всему Империуму, чтобы дарить им надежду и спокойные сны по ночам. И вот они здесь, во плоти и металле.

Космические десантники! Здесь! На станции Орга!

Но самому невероятному зрелищу ещё предстояло произойти. Как только пять фигур ступили на решетчатый пол, что-то огромное заслонило свет из судна. Рампа «Громового ястреба» задрожала под его грохочущими шагами. На ней появилось нечто невероятное на поршневидных ногах. Оно было громадным, угловатым и излучало могущество, походя шагающий танк с кулаками вместо пушек.

Это был дредноут, и даже стоя среди легенд, он был совершенно бесподобен.

Сезара одновременно наполнили противоречивые чувства радости и страха.

Космические десантники пришли на Менатар, а за ними, как известно, следует только смерть.

— Менатар, — сказала маленькая сгорбленная фигура, скорее для себя, чем кому-либо из гигантов в чёрной броне, с которыми она разделяла герметичный магнорельсовый вагон. — Вторая планета системы Озима-138, субсектора Хата, сегментума Ультима. Период обращения вокруг солнца — 1,13 от терранского стандарта. Гравитация — 0,83 от терранского стандарта.

Он поднял свои крошечные чёрные глаза и встретился взглядом с Зифером Зидом из Гвардии Ворона.

— Здешняя атмосфера — это сильная смесь сульфида азота и двуокиси углерода. Вы знали это? Крайне смертоносная для неаугментированных. Я сомневаюсь, что даже вы, Адептус Астартес, способны долго дышать в ней. Даже наши сервиторы оснащены баллонами с кислородом.

Зид безразлично смотрел на маленького техножреца. Когда он заговорил, это был не ответ. Его слова предназначались стоящему справа командиру отделения — Лиандро Каррасу, кодицию библиариума ордена Призраков Смерти, носившего в рядах Караула Смерти официальное имя Коготь-Альфа. Впрочем, Зид никогда не обращался к нему ни по одному из этих имен или званий.

— Напомни-ка мне, Грамотей, почему мы получаем самую говённую работу?

Каррас не сводил глаз с болтера, которому он нашептывал литании. Времена подобные этому, спокойные времена, предназначались для медитаций и тщательного наблюдения, то есть тому, что Гвардеец Ворона, похоже, не способен понять. Каррас провёл уже шесть лет в качестве командира этой истребительной команды, и Зифер Зид, прозванный Призраком за свою алебастровую кожу, сегодня был столь же непочтительным, как и в первый день их знакомства. Пожалуй, даже ещё хуже.

Закончив нашёптывать литанию Безупречной Работы своему болтеру, он вздохнул.

— Ты знаешь почему, Призрак. Если бы ты постоянно не злил Сигму, то может быть, вместо нас здесь были бы эти ублюдки «Скимитары».

Руководитель отделения «Коготь» — лорд-инквизитор, известный лишь под именем Сигма, — был близок к тому, чтобы за некоторые проступки отстранить Зида от активной службы. Это был не только страшный позор для действующего члена Караула Смерти, но и для всего его ордена в целом. Зид не раз испытывал на прочность политику "необходимого знания" инквизитора, впрочем, как и его терпение. Но Гвардеец Ворона был безупречной машиной убийства в ближнем бою, а его навыки обращения с парой молниевых когтей, его излюбленного оружия, столько раз выручали команду, что Каррас и остальные даже считать перестали.

Прозвучал другой голос, глубокий, грохочущий бас, чей тон был тёплым и мягким.

— Не такие уж они и плохие, — сказал Максиммион Восс из Имперских Кулаков. — Отделение «Скимитар», я имею ввиду.

— Верно, — ответил Зид с добрым сарказмом. — И дело не в твоей пристрастности, Омни. Я хочу сказать, что каждый Чёрный Храмовник и Багровый Кулак в галактике — настоящие святые.

Восс ухмыльнулся.

В задней части транспорта, где в относительной тишине сидели Игнацио Соларион и Даррион Раут, из Ультрадесанта и Экзорцистов соответственно, кто-то шикнул. Это был Соларион.

— Хочешь что-то сказать, Пророк? — спросил Зид, вызывающе выпятив подбородок.

Соларион хмуро взглянул на него, демонстрируя всё то презрение, что он испытывал к Гвардейцу Ворона.

— У нас компания, — сказал он, указывая на маленького техножреца, притихшего на время разговора космических десантников Караула Смерти. — И тебе лучше помнить об этом.

Зид бросил Солариону презрительную усмешку и вновь вернул свой взгляд к техножрецу. Последний встретил их у перрона магнорельса станции Орга, представившись как магос Япет Борговда — самый старший адепт на планете и ксеноиерографолог, специализирующийся на письменности и истории экзодитов — одной из ветвей культуры эльдар. Они жили здесь когда-то, эти экзодиты, и оставили после себя множество секретов, погребённых глубоко под движущимися песками.

Однако это никоим образом не объясняло, зачем понадобилась истребительная команда Караула Смерти, и почему именно сейчас. Менатар был мёртвым миром. Его солнце — красный гигант, звезда типа К-3, — неуклонно приближалось к своей окончательной гибели. Но перед смертью оно сожжёт остатки атмосферы Менатара, оставив от мира не более чем шар расплавленного камня. Затем планета остынет и на ней не останется и следа того, что кто-то когда-то ступал по ней. Но это произойдёт лишь через десятки тысяч лет. Покинули ли экзодиты этот мир потому, что предвидели такой финал? Или что-то ещё заставило их уйти? Возможно, ксеноиерографолог в конечном итоге найдёт ответы на эти вопросы, но это не объясняло Зиду тех причин, по которым Сигма отправил сюда свои ключевые активы.

Магос Борговда повернулся налево и посмотрел на пузырь обзорника, расположенного в передней части магнорельсового транспорта. Огромный потухший вулкан доминировал на горизонте. Магнорельсовый вагон несся к нему столь быстро, что красные дюны и каменные пики по сторонам размывались.

— Мы приближаемся к Тифонис Монс, — прохрипел магос. — Знаете, благородное жречество Марса прорубило туннель прямо сквозь кратер. Путешествие займёт ещё час, не больше. Если бы не тоннель…

— Хорошо, — перебил его Зид, проводя заключёнными в перчатку пальцами по своим чёрным длинным волосам.

Он мельком взглянул на лезвия молниевых когтей, закреплённых магнитными захватами к его бедру. Скоро придёт время надеть их, запечатать шлем и ступить на твёрдую землю. Омни регулировал суспензоры своего тяжелого болтера, а Соларион проверял болт-механизм своей снайперской винтовки. Каррас и Раут уже завершили свои последние приготовления.

«Если здесь не с чем сражаться, то почему мы столь тяжело вооружены?» — задумался Зид.

Он подумал о дредноуте со скверным характером, который занимал отдельный транспорт.

«И зачем мы привезли с собой Хирона?»

Магнорельсовый вагон замедлился и плавно остановился рядом с платформой, загроможденной ящиками, которые были отмечены черепом и шестерёнкой — знаком Адептус Механикус. По обеим сторонам платформы раскинулись упорядоченные концентрическими рядами многочисленные приземистые заводские бараки и склады, чьи низкие крыши были завалены пылью и пеплом. Толстые изолированные кабели змеились по всему полу, соединяя тяжелое оборудование с генераторами, которые обеспечивали свет, тепло и стабильную атмосферу для спальных районов и столовых блоков. Тут и там возвышались краны, развёрнутые против ветра. Над всем этим грозно довлели стены кратера. Окружая всё, они придавали этому месту странное свойство, как если бы оно находилось внутри и снаружи одновременно.

Борговду явно ждали. Дюжины аколитов, в красных робах марсианского жречества и оснащённые дыхательными аппаратами, низко поклонились, как только он показался из вагона. Вокруг них, вытянувшись по стойке смирно, стояли солдаты-скитарии с прижатыми к груди лазганами и хеллганами.

— Похоже, наш новый знакомый не солгал о своём положении здесь, — тихо прошептал Омни Зиду. — Возможно, тебе следовало быть с ним более вежливым, бледнолицый.

— Что-то я не припомню, чтобы ты любезничал с ним, пенёк, — ответил Зид.

Он и Восс были друзьями с тех пор, как встретились. У них было взаимопонимание, не разделяемое другими членами истребительной команды, что лишь усиливало связь между ними. Если бы кто-то другой назвал Зида «бледнолицым», то его, скорее всего, выпотрошили бы на месте. То же касалось и Восса. Мало у кого возникло бы желание назвать коренастого космодесантника «пеньком». Ещё меньше пережили бы сказанное. Но для них двоих эти имена были признаком доверия и дружбы, что было настоящей редкостью в Карауле Смерти.