Алина Смирнова - Сердце Пустыни Страница 16

Хисаши, наконец, подошел к кровати и сел на пол.

— Салидин, если ты помнишь, я хотел тебя убить. Меня вырастили убийцей, наемником. Аль-Тельмарин — гильдия безжалостных убийц, которую основал твой отец, я знаю, Киран рассказалмне, что ты пришел из глубин Аиэшфера. И я понимаю, что твое детство не идет ни в какое сравнение с моим и все же… у асуров, видимо, счастливого детства не бывает, верно? В конце концов, мы Боги войны и обязаны подчинятся ее законам.

— Аль-Тельмарин — еще одно преступное творение Гештальда… они тень этой организации. Ты рассказал мне лишь малую часть того, чем они на самом деле занимались. Копнем глубже и обнаружим лишь тьму. Мой отец сошел с ума и именно поэтому Эа его покинула.

— Что с ним случилось, ведь она рассказала тебе? Аль-Тельмарин всего лишь кусочек в общей картине мозаики. Расскажи мне то, чего мы не знаем…

— Ты ведь знаешь, верно… магическая энергия, которую используют в Эшфере… она не отсюда… Эшфер получает ее, покупает у величайших темных волшебников Кирита — семьи некромантов фон Штэтэрн. И так во множестве других миров, ведь всего три мира во Вселенной в которых существует реальная магия, так вот некроманты Кирита являются поставщиками этой самой магии для всех миров. Это все было бы прекрасно, если бы они не были волшебниками тьмы и смерти.

— Я даже боюсь себе представить, какую плату они просят взамен за свои услуги? — Хисаши побледнел и наконец, понял, о чем говорил Салидин. До него начал доходить смысл этих слов.

— Вот это правильный вопрос, Хисаши. Эти волшебники повелевают армией живых мертвецов, которая покоится под землями их мира… и эта армия должна пополнятся… в качестве платы некроманты Кирита в одном случае просят жителей соответствующих миров, в которые они поставляют магическую энергию, которых затем убивают и делают частью своей бессмертной армии… а в другом случае…

И тут он замолк, будто бы ему не давались сами слова. Хисаши понял, что Салидин напуган. Напуган чем-то в действительности превосходящим его собственную мощь. Его глаза снова уставились в пустоту, будто его здесь не было.

— Салидин…

— Прости… просто мне тяжело об этом говорить. В другом случае эти коварные создания, эти ужасные твари с кристаллическими, аметистовыми глазами, которые прячутся под масками людей, а на самом деле они представляют собой кошмарных чудовищ…

— Лич… я читал древние сказки, создания которые обхитрили смерть… нет они сами ею стали… личи…

— В сказках всегда есть доля правды… да, их называют некроманты, а истинная их природа — лич. Они действительно кошмарные. Они торгуются с Площадью за души для своей армии, Боги которые покровительствуют своим мирам, вынуждены платить эту плату за магию, которую они поставляют. Но страшнее всего приходится именно таким мирам, как Эшфер… таким мирам которым Боги не покровительствуют, ведь мы покровительствуем Богам, официально армия Короля асуров служит воле владыки Богов… но это только официально, фактически это Король асуров правит Богами, потому что он их защищает. По крайне мере так было, пока равновесие не сдвинулось…

— Некроманты Кирита пришли к Гештальду и Эа потребовать плату за магию. И что же они попросили, Салидин? Если асуры для их мертвой армии весьма проблематичный материал?

Салидин посмотрел на солнечные лучи, Салидин был Король солнца. Хисаши чувствовал это, несмотря на тьму, с которой он столкнулся, он вышел из этого столкновения не запятнанным, именно поэтому ему так тяжело давался этот рассказ. Именно поэтому его душа так страдала. Он был Королем света, и тьма, с которой он соприкоснулся, да не запятнала, но оставила какое-то приторное послевкусие кошмара. Кошмара, с которым он до сих пор не мог справиться.

Тьма преследовала его и не оставляла ни на минуту, вот что за сны ему все время снятся, когда он бодрствует он свободен от ее оков, но когда он засыпает он вновь вынужден вернуться, вернуться в озеро кошмаров, которое свалилось на него. И в своем мнении Хисаши был не далек от истины.

— В Кирите есть кое-что пострашнее мертвых армий, хотя нет… Хисаши, я бы даже не стал сравнивать кошмарность этих двух вещей. Они одинаково кошмарны и ужасны, одинаково дышат ядом и тьмой, одинаково источают смерть и кошмар… но кажется мне, мертвые армии под Киритом все же доставляют меньше проблем, чем это место… — в глазах Салидина мелькнула глубокая неприязнь или даже отчаянье, которое Хисаши очень хорошо запомнилось. — Дэливерин… место пустоты и кошмара, место, где даже тьма отбрасывает тень, которая еще страшнее нее.

— Дэливирин? — переспросил Хисаши и даже почувствовал холод, который вызвало одно лишь название.

— Дэливирин… Город Бездны — измерение кошмаров, в котором обитает сам хаос в чистом виде, демоны бездны и пустоты… в качестве еще одной платы за использование магической энергии Кирита, некроманты фон Штэтэрн просят у правителей миров страшную плату… именно это они и попросили у Гештальда с Эа. Гештальд согласился, а Эа отказала им и прогнала, однако позже Гештальду удалось с ними все же договориться, а Эа не смогла видеть этого, и поэтому убежала в Аиэшфер. Хисаши, в качестве равноценной платы за свое волшебство эти кошмарные некроманты утягивают целые города, цветущие столицы вместе со всем живым в бездну… туда, откуда выхода нет… и туда где жизни тоже нет…

— Как долго ты уже насылаешь мне эти сны?

Салидин стоял на вершине отвесной скалы, дул холодный ветер, повсюду лежал черный снег, а вдали сияли изумрудные вершины ледяных холмов. Он уже был в этом месте в прошлом сне. Граница Нифльхейма. Эльреба — Король Драконов, что посылала ему эти сны, стояла на краю ледяной платформы, и ее глаза, закрытые зеркальной маской, смотрели куда-то за пелену черной метели.

— С самого твоего рождения. Нет, еще до твоего рождения я показывала эти сны Эа. Неужели ты думал, что я не узнаю, куда ты решишь сбежать, Гильгамеш? Но попытку я оценила, все-таки за две Вселенные ты не предпринимал ничего подобного, поэтому попытку переселить собственную душу в другое тело, в другую жизнь, в другое измерение, чтобы сбежать от собственного чувства вины я оценила, Гильгамеш… или же мне будет лучше называть тебя именем, которое тебе дала твоя покровительница Эа… Салидин, она думала перехитрить меня подобным образом, какая глупость! Глупая мать, и глупый сын…

Она повернулась, и Салидин увидел черную пустоту на месте ее лица, зеркальную маску, и верхнюю часть ее туловища покрывал балахон из живой тени. По ногам переливался жидкий металл, это были самые удивительные доспехи, которые Салидину-Гельгамешу когда-либо представлялось видеть.

— Не смей оскорблять Эа!

— Кто тебе сказал, что глупость это оскорбление? Тем более с моей стороны? Это скорее поощрение, разве нет? — она подошла на шаг ближе, и Салидин отшатнулся, она протянула к нему руку и, коснувшись запястья, тут же ее убрала. Салидин посмотрел на кожу — остался сильный ожог.

— Тебе что нравится оставлять на мне ожоги? Раз уж мы здесь, Эвергрину ты тоже показываешь сны?

— Эвергрину? Что это ты вспомнил собрата по несчастью? — она небрежно махнула рукой на пелену черного снега позади. — Показываю ли я ему сны? Да… но ваша реакция на эти сны совершенно отличается. Думаю, что ты легко им поддаешься и воспринимаешь, как собственное наказание. В отличие от тебя, Эвергрин более спокоен, и объективен. Он использует это для собственной выгоды, и поступает намного лучше, чем ты. Он не беспечный Король, который думает, что все пойдет согласно задуманному плану, в твоем случае, задуманному Эа. Нет, Салидин, в случае с Эвергрином все иначе. Он вгрызается в основание собственного мира, и устанавливает собственное место во Вселенной, не считаясь ни с кем. Возможно, его сердце действительно уже давно стало льдом.

— Ты говоришь о нем с такой ненавистью, потому что он и с тобой не считается, да? Устанавливая свое место во Вселенной, тебя он не боится… хотя уж точно знает, что ты достаточно реальна.

Черный снег был ужасно холодный, его порывы были настолько сильны, что едва давали устоять на ногах.

— Ненависть?! — в ее голосе послышалась то ли насмешка, то ли упрек.

— Ты смеёшься?

— Нет, скорее я поражена. Я уже говорила тебе однажды, что мы драконы испытываем вовсе не те эмоции, которые вы назвали для упрощения — ненависть, любовь, радость, дружба, гнев, и тому подобное. Для нас спектр эмоций менее ограниченный и более глубокий. Поэтому нет, к Эвергрину я испытываю целую смесь, скажем так, чтобы тебе было понятно, целый спектр отрицательных эмоций. Я уже говорила, что просто Эвергрин, как Король намного сильнее тебя и сейчас и в будущем.

— Ты не дашь мне стать Королем асуров?

— Зачем? Конечно же, ты станешь Королем и без моей помощи. Точнее не так, я не буду вмешиваться в этот процесс и тем самым помогу тебе стать Королем, как и возжелала Эа.