Ересь Хоруса. Омнибус. Том II (ЛП) - Абнетт Дэн Страница 19

— Мы на месте, — без лишних слов сообщил советник.

Яркие вспышки энергии расцветали по поверхности щита, который пытались разбить Железные Руки. Болты бессильно взрывались на непробиваемой поверхности, такой же толк был от огнемётов и тяжёлого вооружения.

Феррус Манус взмахнул Сокрушителем Наковален, и оружие безвредно отскочило. Он обернулся, краем глаза увидев Вулкана.

— Есть мысли, как пробить эту штуку?

Вулкан посмотрел сквозь прозрачную психическую мембрану. Продолжавшие петь ведьмы начали уставать, пот стекал по бледным, неземным лицам, скривившимся от крайнего напряжения. Их силы убывали.

— Я собираюсь бить, пока не треснет, — он поднял Громогласный, наслаждаясь чувством мощи и крепкой рукояти.

На лице Ферруса появилась ухмылка — нечастое зрелище на столь сдержанном и серьёзном лице.

— Как сломать новую наковальню.

Он собирался замахнуться вновь, когда над головой раздался оглушительный вопль, сотрясший полог джунглей на километры вокруг. Земля содрогнулась, когда вопль стал гортанным, свирепым рёвом, и в этот миг словно облако заслонило солнце. У порога арки лучи света упали на щит, яркие отблески заплясали в глазах. Они исчезли, когда всё заслонило нечто огромное и ужасное.

От резкой вони воздух стал тяжёлым и густым, и Вулкан скривился, глядя на омрачённое небо. Пахло от чудовища. К ним спускалась огромная тень, похожая на птерозавра, только гораздо, гораздо больше. Зверь едва взмахивал перепончатыми крыльями, но поднятый ветер поверг наступающих фаэрийцев на колени. Некоторые так и остались стоять или согнулись, съежившись от ужаса. Легионеры заняли позиции рядом с примархами, холодно глядя на чудовище из-за линз шлемов. Поднялся гвалт, когда стая меньших птерозавров появилась из-за огромных крыльев птерадона.

Феррус Манус показал на них молотом.

— Косящий град!

Морлоки открыли шквальный огонь. Кружащих и вопящих птерозавров разрывало на части. Несколько случайных болтов взорвались на шипастой шкуре огромного птерадона, что лишь разъярило зверя — старого и упрямого, похожего на ожившее чудовище из мифов. Мириады шрамов покрывали шкуру, а из костлявой морды выступал огромный рог, окровавленный и потемневший от времени. Когти длиной с примархов выступали из крепких лап. Спину и конечности покрывала бурая чешуя толще любой когда-либо выкованной брони, а цепкий хвост заканчивался похожим на топор шипом.

Но, каким бы величественным не было чудовище, внимание Вулкана привлекла его всадница.

— Вот ты где…

Провидица подчинила своей воле существо и оседлала его. Невероятно, но для управления птерадоном ей не были нужны руки, одна из которых сжимала колдовской посох, а другая — сверкающий покрытый рунами меч. Намерения собравшейся на войну провидицы стали очевидными, когда она уставилась на двух примархов.

Вулкан снял шлем, желая взглянуть чудовищу в глаза, и лицо его скривилось в оскале.

— Мы должны убить эту тварь, брат.

Первобытный рёв заглушил ответ Горгона, забрызгал врагов горячей вонючей слюной. Люди дрогнули. Некоторые обмочились и бежали. Легионеры открыли огонь. Медные болты огненными цветками вспыхивали на ребристом теле. Зверь поднялся на задние ноги, расправив крылья словно ангел-змий, а затем хлопнул ими с удивительной силой. Воздух содрогнулся, а затем от точки удара с глухим рокотом пошла ударная волна, ураганом обрушившаяся на имперские войска. Фаэрийцы и их офицеры разлетелись в разные стороны, удар расплющил их внутренности. Солдаты кружились и падали словно куклы с обрезанными нитями, деревья гнулись, трещали и с корнем вылетали из земли. Вырванные пни и груды веток пробивали танки и погребали под собой целые когорты. Воины решительно сопротивлялись, но падали даже легионеры, вокруг кружилось густое облако пыли.

Стоявший рядом с Вулканом Феррус заскрежетал зубами. Гнев ясно отразился на его лице.

— Брат, не возражаю.

Перед ними лежала арена из разбитых пней и сплющенных растений.

Налёт пыли покрыл доспехи и окружил зверя словно обычный земной туман. Нависший над примархами птерадон смотрел на них с древней ненавистью и злобой.

— Попробуй ещё раз, чудовище, — голос Вулкана опустился до хищного шёпота.

Он услышал тихий хлопок смещённого воздуха и заметил движение как раз вовремя, чтобы сбить Ферруса с ног. Над головой пронеслось нечто покрытое чешуёй — хвостовой топор зверя едва разминулся с открытой шеей Горгона.

Вулкан быстро вскочил и побежал.

— Брат, только не потеряй голову.

— Следил бы за своей. Мою плоть такой ерундой не пробить, — Феррус скривился. Он тоже бежал, обходя птерадона со слепой стороны.

Чудовищная сила и размер были значительными преимуществами, но летающий ящер не мог использовать их против обоих врагов, когда те разделились. Издав звучный вопль, птерадон бросился на Вулкана.

Охотиться на чудовищ было второй природой примарха Саламандр. Ноктюрн — родина многих покрытых чешуёй и хитином кошмаров, и мальчиком Вулкан убивал их всех. Огромен был дракон, чью шкуру он носил как мантию, но это… это был настоящий исполин.

Вулкан потерял брата из виду за тушей птерадона, но держался ближе, чтобы не дать зверю размахнуться. Прогорклая вонь вблизи была лишь сильнее, и смертные давно бы задыхались от смрада, но примарх был в пустошах горы Смертного Огня и выжил в её серных парах. Запах был ничем.

Горячая цепь искр сорвалась с доспеха примарха, когда монстр задёл его когтями, но Вулкан повернулся и ударил Громогласным в бок. Чешуя прогнулась и треснула, показалась кровь, и зверь взвыл от боли. К вони добавился приторный медный запах, и Вулкан понял, что птерадону больно.

Двигайся. Мысль словно мантра кружилась в голове примарха, пока он кружил у бока ящера. Остановиться значит умереть.

Ни один человек не мог сражаться с таким чудовищем. Примархи были большим, чем люди, большим, чем космодесантники.

Они были подобны богам, но даже боги могут пасть.

Словно услышав его мысли, чудовище набросилось вновь. Оно сделало выпад, и Вулкан едва избежал острых как бритва зубов. Он замахнулся для ответного удара, но был вынужден опустить плечо, и зверь вновь щёлкнул пастью. Ящер ударил его всей своей тушей, и Вулкан пошатнулся, сделал шаг назад.

Перед глазами примарха маячили клыки — длинные как цепные мечи и истекающие слюной.

Он провёл Громогласным по узкой дуге, чтобы расслабить запястье, и приготовился сокрушить шею зверя, когда в него впились вырвавшиеся из земли корни.

Вулкан зарычал.

Ведьма пыталась колдовством уравнять шансы.

Примарх вырвал руку, но вокруг него обвивались всё новые корни, прижимая к земле. Вулкан взревел, взревел и зверь, чувствуя, что близок вкусный обед. Пасть открылась словно разлом к земле, птерадон приготовился откусить голову примарха, как вдруг отшатнулся от внезапной боли. Повернув жёсткую шею, чтобы заглянуть через плечо, ящер закричал на второго врага.

— Братец, я ж тебе говорил приглядеть за собой…

Из-за чудовища показался Феррус Манус, видный между огромными лапами. Он расколол кость в перепончатом крыле и отскочил, когда зверь запоздало взмахнул хвостом. Разорвав живые оковы, Вулкан обрушил Громогласного на беззащитное брюхо твари. Разорвались мускулы, треснули кости, ящер вновь взвыл от боли. Взмах когтей огромного крыла заставил примарха отступить, тогда как Ферруса Мануса сдерживали взмахи шипастого хвоста.

Вновь подобравшись поближе, Вулкан сорвал со спины зверя кусок чешуи. После нанесённого обеими руками удара кровь вновь потекла по шрамам между наростами, и примарх понял, что великий зверь слабеет.

— Мы близко! — заорал он.

Феррус сокрушил ногу ящера, и тот с воплем пошатнулся от боли. Кровь забрызгала нагрудник Вулкана, когда он разбил часть морды птерадона. Зверь отшатнулся, и тут Феррус пробил перепонку одного из крыльев. Свирепые примархи разрывали чудовище на части. Из глотки птерадона вырвался паникующий клёкот, булькающий от крови во рту и носовой полости. Ящер внезапно понял, кто здесь хищник, а кто добыча.