Фрэнк Херберт - Бог-Император Дюны Страница 19

Имеются достаточные доказательства для твердого убеждения в том, что Владыка Лито усиливает свое наблюдение за Иксом, возможно, из-за совместного проекта Союза и икшианцев. Разумеется, успех такого проекта ограничил бы его власть над Империей.

Он продолжает вести дела с икшианцами, заказывая им запасные детали для своей королевской тележки.

Тлейлаксанцы прислали Владыке Лито нового гхолу Данкана Айдахо. Это окончательно убеждает в том, что предыдущий гхола мертв — хотя как он умер, остается неизвестным. Мы обращаем ваше внимание на свидетельства, что некоторых из гхол убил сам Владыка Лито.

Все больше свидетельств тому, что Лито использует компьютеры. Если он на самом деле пренебрегает своими собственными запретами и запретами, наложенными Бутлерианским Джихадом, то получить доказательство этому означало бы усилить наше влияние на него, может быть даже до такой степени, чтобы войти с ним в какое-либо совместное предприятие — чего мы столь долго добиваемся.

Единоличный контроль над нашей Программой Выведения до сих пор остается его первоочередной заботой. Мы продолжаем наши исследования — со следующими, однако, наложенными на нас ограничениями.

Как и в каждом отчете, предшествующем этому, мы должны учитывать провидческий дар Владыки Лита. Нет сомнений, что его дар предвидения будущих событий, его способность оракула намного сильнее, чем любого из его предков, и является незыблемым оплотом его политической власти.

Мы с этим считаемся!

Мы убеждены, что он знает о каждом нашем важном шаге еще до того, как мы совершим его на деле. Мы руководствуемся, следовательно, тем правилом, что мы не угрожаем сознательно ни лично ему, ни какой-либо части его великого плана, насколько мы способны это рассмотреть. Наше послание к нему будет оставаться прежним:

«Скажи нам, что угрожает тебе, чтобы мы могли воздержаться от этого».

И:

«Расскажи нам о своем грандиозном плане, чтобы мы могли помочь».

За отчетный период он не давал новых ответов ни на один из этих вопросов.

ИКШИАНЦЫ

Кроме совместного проекта Космического Союза и Икса, мало о чем значительном можно доложить. Икс направляет сейчас нового посла ко двору владыки Лито, некую Хви Нори, племянницу Молки, который когда-то был известен как собеседник, пользующийся особой благосклонностью Бога-Императора. Причина выбора нового посла взамен прежнего неизвестна, хотя имеются некие не очень весомые свидетельства, что Хви Нори была выращена для особой цели — именно для того, может быть, чтобы стать икшианским представителем при императорском дворе. У нас есть повод полагать, что Молки также был генетически спроектирован ради этой задачи.

Мы продолжаем свое расследование.

МУЗЕЙНЫЕ СВОБОДНЫЕ

Деградировавшие остатки некогда гордых воинов продолжают функционировать как наш основной источник достоверной информации о Ракисе. Они составят нашу главную расходную статью на следующий отчетный период, поскольку их требования платы все возрастают, а мы не осмеливаемся им противоречить.

Интересно отметить, что, хотя их жизнь и носит малое сходство с жизнью их предков, их спектакли для туристов — исполнение ритуалов Свободных — и способность подражать жизни прежних Свободных остаются безупречными. Мы относим это на счет влияния Рыбословш на подготовку Музейных Свободных.

ТЛЕЙЛАКС

Мы не ожидаем, что новый гхола Данкан Айдахо преподнесет какие-либо сюрпризы. Тлейлакс продолжает помнить тот суровый урок, который дал ему Владыка Лито после их единственной попытки изменить клеточную природу и психику оригинала.

Недавно представитель Тлейлакса возобновил свои попытки привлечь нас к совместной деятельности, внешняя цель которой — производство полностью женского общества, не нуждающегося в мужчинах. По всем очевидным причинам, включая наше недоверие ко всему, исходящему от Тлейлакса, мы ответили нашим обычным вежливым отказом. Наша делегация на десятилетнем Фестивале Владыки Лито предоставит ему полное донесение об этом.

С уважением подписано: Преподобными Матерями Сайксой, Итоб Мамулут, Экникоск и Акели.

Сколь ни странным это может показаться, но великая борьба подобная той, что восстает перед вами из моих дневников — не всегда видима ее участникам. Многое зависит от того, о чем люди мечтают в глубине своих сердец. Я всегда озабочен тем, чтобы формировать мечты не меньше, чем поступки. Между строк моих дневников вы вычитаете борьбу со взглядом человечества на себя самого — напряженный поединок на поле, где мотивы из нашего темнейшего прошлого могут всплывать из хранилищ бессознательного и становиться событиями, с которыми мы должны бороться. Это чудовище, подобное гидре, всегда нападающее на тебя с невидимой тебе стороны. Вот я и молюсь, чтобы вы, одолев мой участок Золотой Тропы, не были бы больше наивными детьми, танцующими под неслышную для вас музыку.

Украденные дневники

Найла ровным, тяжелым и медленным шагом поднималась по винтовой лестнице в приемные покои Бога-Императора на вершине южной башни Твердыни. Каждый раз, когда она проходила юго-западную сторону башни, путь ей пересекали длинные лучи золотого света, льющиеся из узких окон-бойниц. Она знала, что в центральной стене рядом с ней находится лифт икшианского производства — достаточно большой, чтобы поднять в верхнюю палату огромную тушу ее Владыки и, разумеется, более чем достаточный, чтобы поднять ее намного меньшее тело, но она не возмущалась тем, что ей было предписано пользоваться лестницей.

Ветерок из открытых узких окон донес до нее горелый кремниевый запах взметаемого ветром песка. Низко опустившееся солнце вспыхивало на вкраплениях красных минералов внутренней стены — рубиновые зернышки так и сияли. То и дело Найла бросала взгляд через узкие прорези на дюны. Но она ни разу не задержалась, чтобы восхититься открывавшимся перед ней видом.

— Ты обладаешь героическим терпением, Найла, — сказал ей однажды Владыка.

Воспоминание об этих словах согрело теперь душу Найлы.

В верхней палате башни Лито наблюдал, как Найла поднимается по длинной винтовой лестнице, спиралью закручивающейся вокруг шахты икшианского лифта. Он следил за ее продвижением с помощью икшианского устройства, создававшего в воздухе прямо у него перед глазами проекцию ее приближающегося образа — в трехмерном изображении и в четверть натуральной величины.

«С какой же точностью она движется», — подумал он.

Он знал, что эта точность происходила из страстной и простодушной преданности.

На ней был голубой мундир Рыбословши, без ястреба на груди, и накидка с капюшоном. Едва пройдя сторожевой пост у подножия башни, она сняла свой икшианский сибус-капюшон, который ей предписано было носить при таких личных посещениях. Ее кряжистое, мускулистое тело было точно таким же, как у многих других охранниц Лито, но ее лицо не напоминало ни одного из лиц, какие только он смог вспомнить — почти квадратное, с широким ртом. Казалось, будто он растягивается до самых щек, иллюзия эта еще более усиливалась глубокими складками в углах ее рта. Глаза ее были бледно-зеленого цвета, а коротко стриженные волосы — как старая слоновая кость. Ее лоб добавлял к этому ощущению квадратности, он был почти плоский и с бледными бровями, которые часто можно было и не заметить, если глядеть прямо в ее властные глаза. Ее прямой, приплюснутый нос почти не выдавался над тонкогубым ртом.

Когда Найла говорила, ее огромные челюсти открывались и закрывались, словно у первобытного зверя. Ее физическая сила, немногим известная за пределами Рыбословш, была легендарной среди ее соратниц. Лито видел однажды, как она одной рукой подняла мужчину весом в сто килограммов. На Ракис он ее перевел, не привлекая к этому делу Монео, хотя мажордом знал, что Лито использует своих Рыбословш в качестве секретных агентов.

Лито отвернулся от проекции поднимающейся тяжелым шагом Найлы и поглядел на пустыню через широкое южное окно, возле которого он находился. Цвета отдаленных скал танцевали в его сознании — коричневое, золото, сочный янтарь. Вдалеке тянулась тонкая розовая линия обрыва — в точности того же оттенка, что перья цапли. Цапли больше не существовали нигде, кроме как в памяти Лито — но ему достаточно было увидеть эту бледную пастельную линию камня, чтобы перед его внутренним взором пропорхнула исчезнувшая птица. Подъем, он знал, должен быть утомительным даже для Найлы. Она остановилась наконец отдохнуть — в двух шагах выше пометки трех четвертей пути, именно там, где она останавливалась отдохнуть каждый раз. Это тоже была часть ее точности, одна из причин, по которой он вызвал ее сюда из отдаленного гарнизона на Сепреке.

Арракианский ястреб пролетел мимо окна, через которое смотрел Лито, на расстоянии всего лишь нескольких размахов крыльев от стены башни. Его внимание было приковано к теням у подножия Твердыни. Там порой выскакивали небольшие животные. На горизонте, позади линии полета ястреба, смутно виднелась гряда облаков. До чего же это странно видеть тем прежним Свободным, что жили в нем жизнью-памятью: облака на Ракисе, дождь, открытая вода.