Земли Падшего. Книга вторая – Дорога во Тьму - Алекс Костан Страница 2

— Охренеть!!

Удивляться было чему. В золотую монету входила сотня серебряных. А в серебряную — сотня медных. Это было куда больше, чем составляла пошлина за вход.

Глава первая

Скользнув в спасительную тень городских переулков, я почувствовал себя легче. Тело почти не слушалось. Голод, донимавший ещё сутки назад, притупился и теперь лишь вяло шевелился где-то внутри умирающего тела. Сил почти не осталось. Жажда также отсутствовала. Технически, она, конечно, была. Только тело, отчаявшееся получить хоть каплю влаги, отложило все желания на далекое будущее.

Так бывает, когда человеку очень хочется пить или кушать, но он сознательно откладывает потребность и отвлекается — например, на какое-нибудь важное дело. Либо когда человек находится в напряжении, в его жизни что-то происходит, либо он вынужден сохранять максимальную бдительность и не может позволить себе расслабиться — в любом из этих случаев простые потребности перестают ощущаться. Мозг просто снижает восприимчивость человека к ним. Они не уходят, но человек способен их не замечать.

Язык стал вялым, черствым. Что-либо сказать сейчас у меня не получилось бы, даже если я этого сильно захотел! Слизистая во рту огрубела и высохла. Горло давно саднило от жуткой сухости. Слюны практически не было, а то, что было, являло собой густую тяжелую массу, глотать которую было даже больно, учитывая состояние горла.

Я тяжело прислонился к каменной стене какого-то домишки и прикрыл глаза. Ноги сами собой подогнулись.

«Всё… Больше уже не встану…»

Сознание начало медленно плыть, тонуть в омуте мрака, погружаться в водоворот картинок…

— Эй! — рядом раздался удивленный возглас. — Посмотри-ка! Мертвяк!

Тихие шаги уведомили о том, что обладатель голоса приблизился. Я не мог шевелиться, да и тело ощущал скорее как куклу, внутри которой был заперт. Все ощущения исчезли. Остался только слух. В него я и превратился.

— Ну-ка! Посмотрим, чем у тебя поживиться можно… — раздалось бормотание совсем рядом.

Откуда-то издали донеслось ощущение чьих-то пальцев, начавших сосредоточенно обыскивать карманы и рыться в моей одежде. Которая, между прочим, всё ещё на мне! Ощущения были далекими и как будто ненастоящими — словно это происходило не со мной! Ещё и где-то внутри возникло некое интуитивное осознание, что ощущения доходят с некоторой задержкой, не сразу. Эдакий «пинг».

Я почувствовал, как пальцы мародера скользнули к поясу, где висели кинжалы.

— Ай, с-сука! — раздалось шипение.

В нос ударил металлический запах крови. Уши уловили мерное биение сердца. Остатки внутренней энергии всколыхнулись где-то в глубине. Какой-то потаенный доселе резерв выплеснулся наружу, наполняя всё тело силой для единственного рывка.

«Инстинкт выживания».

Я распахнул глаза, стряхивая оцепенение. Рывок.

Удлинившиеся клыки играючи прорвали такую тонкую кожу незнакомца. Кровь хлынула в рот. Я вцепился ещё сильнее, буквально разрывая мародеру горло и делая жадные глотки спасительной жидкости, потоком устремившийся наружу. Кровь заливала лицо, рот, стекала за воротник, на живот и ниже. Казалось, что сейчас весь покроюсь кровью!

«Плевать!»

Я продолжал снова и снова терзать чужое тело, попеременно вонзая клыки и разрывая плоть. Мне было всё равно на тот факт, что мужчина уже умер от болевого шока. Я пил и не мог насытиться. Всасывал в себя драгоценные капли даже после того, как сердце жертвы перестало биться. К процессу подключилась моя аура, жадно впившаяся в жертву и начавшая высасывать из неё жизненные соки.

Остановился только в тот момент, когда в сознании что-то переменилось, а затуманенный жаждой рассудок прояснился, уступая управление над телом. Словно по щелчку, осознал себя сидящим над иссушенным костяком, буквально обтянутым кожей скелетом, облаченным в какое-то рванье. Всю мою шею, грудь и живот покрывала липкая жижа. Кровь.

Отвращения или страха не было. Чувств вообще не было. Только апатия и жуткая сонливость.

«И где же то самое хваленое ощущение силы и могущества от того, что вдоволь напился крови после длительного воздержания и продолжительной иссушающей жажды? Врали, фантасты, выходит…»

Кое-как поднявшись на подкашивающиеся ноги, медленно побрел прочь. Необходимо убраться подальше и схорониться где-нибудь на чердаке. Пошатнувшись, с трудом сохранил равновесие.

«Далеко так не уйду…»

Подняв взгляд наверх, обнаружил, что ближайший домик двухэтажный, ещё и с треугольной крышей, под которой явно находится чердак — по крайней мере, я хочу в это верить.

Сконцентрировавшись, призвал магию. Миг, и тело распалось клочьями тумана, который тут же устремился вверх и втянулся в щели, коими изобиловала крыша, покрытая простой сено-соломой. Внутри и вправду оказался маленький чердачок. Обратившись в гуманоидную форму, тяжело опустился на пол. Свинцовая тяжесть навалилась на мышцы, буквально парализуя.

Моих сил хватило на то, чтобы кое-как доползти до укромного уголка, заваленного вещами, и заползти за них, под самую крышу, к стыку с домом. На этом моё тело решило, что свою задачу оно выполнило, и просто дёрнуло тумблер. Сознание затопила тьма.

* * *

Средних лет мужчина стоял напротив окна в длинном дворцовом коридоре, кончавшимся створками крепких дубовых дверей, и перекатывался с носка на пятку. Облачен он был в черный камзол с золотым шитьем, черные же штаны и крепкие сапоги до середины голени. На поясе висела перевязь с прямым мечом и гардой-крестовиной. Суховатое телосложение и жилистые руки, вкупе со специфическими мозолями на ладонях, явно полученными от частого применения меча, выдавали опытного солдата. Прямое лицо, покатый лоб, грубые черты, словно высеченные из камня, и короткий ёжик волос дополняли картину.

Впрочем, кое-что в нем было нетипично для простого солдата. Он был худощав. Скорее даже жилист. Обычно военные очень крепкие ребята, косая сажень в плечах и остальное вместе взятое. Этот случай был исключением. Можно было сказать, что этот боец не какой-то там кабан-спецназер, а скорее разведчик — диверсант! Тоже самое говорили и свинцового цвета глаза — слишком умные и слишком внимательные для простого «дуболома».

На самом деле солдат был командиром одного из легких разведывательно-диверсионных отрядов «Ящеров». Себя он предпочитал называть коротко, как привык: «Третий». Сейчас боец ждал аудиенции с одним из офицеров гильдии. И если он сам пришел аккурат к означенному времени, то начальство подобной пунктуальностью не обладало. Сей факт раздражал.

Командир мотнул головой. Мелочи! По сравнению с реальной жизнью — не стоит и крупицы внимания! Бывший военный, в реальной жизни лишившийся руки, давно должен был умереть. По крайней мере, так он считал. Только жизнь распорядилась иначе.

Кто бы знал какие кривые дорожки привели его в игру. Его — ветерана боевых