Крэг Гарднер - Бэтмен Страница 2

— Нужно смываться отсюда, — прошептал Ник и повернулся, чтобы взять бумажник.

В этот момент Эдди снова издал странный звук, будучи не в силах закричать от ужаса. Ник обернулся. Человек-летучая мышь снова как ни в чём не бывало направлялся в их сторону.

Деньги выпали из рук Ника и разлетелись, подгоняемые ветром.

Пора было удирать. Медленно, где бегом, где ползком, Ник стал передвигаться по крыше. Кто-то преградил ему дорогу у пожарного выхода. Снова он, Человек-летучая мышь!

Ну нет, он не даст себя поймать! И Ник стал стрелять, ещё и ещё, но револьвер ходил в его руках ходуном.

На этот раз пули вообще не достигали цели. Человек-летучая мышь продолжал шагать вперёд. Первым на его пути оказался Эдди. Сжавшись в комок, он лежал на крыше, не в состоянии что-либо предпринять, и умирал со страху. Человек-летучая мышь приблизился к нему. Ударом ноги он оторвал Эдди от земли и бросил прямо на каменный дымоход. Эдди ударился о крышу и отключился.

Бэтмэн даже не остановился. Он продолжал идти.

Ник прыгнул, подвернув при этом ногу, и побежал к пожарному выходу, но вдруг…

Человек-летучая мышь сделал движение рукой, бросив что— то. Ник упал. Ноги, опутанные проволокой или верёвкой, отказывались повиноваться. Ник заорал. Он должен уйти во что бы то ни стало! Опираясь на остававшиеся свободными руки, обдирая в кровь локти, он тащил своё тело на самый верх крыши. Боли Ник не чувствовал, он помнил только о Бэтмэне.

Всё же ему удалось забраться на гребень крыши. Бэтмэн стоял сзади, не пытаясь схватить его, но и не уходя. Все пути к отступлению были отрезаны. И ни одного уголка, чтобы спрятаться. Впереди — край крыши, позади — Бэтмэн.

Ник потерял уже всякую надежду на спасение и был готов наделать в штаны, как этот слабак Эдди, но вдруг вспомнил о револьвере. Никто не сможет его одолеть, пока у него есть оружие. Он поднял показавшийся ему тяжелее обычного револьвер; руки дрожали. Он выстрелил, потом ещё и ещё, не в силах открыть глаза, чтобы прицелиться.

— Клик, — щёлкнул затвор. Патронник был пуст.

«Клик-клик-клик», — отозвалось внутри, и Ник почувствовал, как близка смерть.

Две руки схватили его за рубашку и подняли в воздух.

— Не убивай меня, — прошептал Ник. — Не убивай.

Он открыл глаза. Бэтмэн стоял на краю крышу и держал Ника над бездной.

Внезапно Бэтмэн заговорил:

— Ты нарушил закон, поганое отродье.

Ник глянул вниз — шесть этажей отделяли его от земли, и стоявшие там автомобили казались отсюда крошечными. Он решился взглянуть в лицо Бэтмэна, и его страх отразился в двух зеркалах, находившихся на месте глаз.

Ник старался не обращать внимания на шум в ушах, на то, что его ноги болтались в пустоте. Какое это имело значение? Он всё равно умрёт. Но прежде чем уйти из этого мира, он должен кое-что сказать этому Бэтмэну.

— Нарушил закон? — Ник попробовал засмеяться, но смех получился похожим на кашель. — Ночь принадлежит не только тебе.

Бэтмэн усмехнулся.

— Ты окажешь мне услугу, если передашь своим дружкам, — неожиданно он широко улыбнулся, так что стали видны его зубы, — что ночь — это я.

Ник закричал — ему показалось, что Бэтмэн собирается разжать руки и бросить его вниз. Но, раскрутив Ника в воздухе, тот с силой швырнул его на крышу соседнего дома.

Он успел увидеть только, как, подойдя к краю, Бэтмэн шагнул в пустоту.

Что это было? Несмотря на страх, Ник не мог преодолеть любопытства. Он должен узнать, куда делся Бэтмэн. Ник подполз к краю крыши и посмотрел вниз.

Там никого не было. Бэтмэн исчез.

И тогда Ник закричал.

Добро пожаловать в Готэм-Сити! В новый город Готэм.

Вас приветствует Бэтмэн!

1

Комиссар полиции Гордон разглядывал толпу наверху. Вместительный зал клуба демократической партии Готэм-Сити был переполнен. Огромный транспарант победно гласил:

ПОЗДРАВЛЯЕМ!

ДАЁШЬ НОВЫЙ ГОТЭМ-СИТИ! ХАРВИ ДЕНТ — ОКРУЖНОЙ ПРОКУРОР!

Лозунг вполне отвечал надеждам Гордона. Новый Готэм-Сити? Гордон полагал, что Дент сможет повести дела по-новому. На своём веку он повидал многих предшественников Дента — таких же блестящих, полных энтузиазма мечтателей, страстно стремившихся укротить этого дикого зверя, именуемого Готэм — Сити. Как правило, город, получая очередного реформатора, оставался прежним. Реформаторы приходили и уходили — слишком много искушений, слишком много политики. Да и у самого Гордона руки были не столь чисты, как хотелось бы. Но он ещё не сходил со сцены, пережив всех остальных, и при благоприятном стечении обстоятельств мог ещё сделать что-то хорошее.

Он повернул голову, чтобы лучше рассмотреть сидящих за столом. Предполагалось, что там находились все самые известные деятели — сторонники преобразований: Браун, Эстевес, О’Нил, Кливленд. Гордон, однако, заметил, что второе от скипера кресло, предназначавшееся для Брюса Уэйна, было пусто. Это несколько удивило комиссара: Уэйн, как и все они, многое сделал для того, чтобы добиться избрания Дента.

Хотя газеты представляли его читателям как «плейбоя-миллионера», город был многим обязан Брюсу Уэйну. Если бы нашлось ещё несколько таких же плейбоев-миллионеров, они очень быстро изменили бы Готэм-Сити. Должно быть, нечто очень важное помешало Уэйну прийти. Возможно, думал Гордон, с досадой глядя на жалкие куски мяса в своей тарелке, Уэйна испугала перспектива очередного обеда с жёстким, как резина, ростбифом.

Приняв приветливое выражение лица, он снова взглянул наверх. За годы службы он научился сохранять на лице улыбку независимо от качества обеда. К тому же сегодня была причина для хорошего настроения.

Денту удалось добиться перевеса голосов над своим соперником, который, как, наконец, поняли избиратели, последние двадцать лет был послушным орудием мафии. Результаты голосования означали, что за Гордоном и городскими властями теперь стояло достаточное число избирателей, чтобы изменить положение. Возможно, правда и справедливость наконец-то восторжествуют и хотя бы часть преступников окажется за решёткой.

Могло быть и так, но могло быть и по-другому. Покосившись влево, Гордон вздохнул. Его тяготила обязанность присутствовать на таких вот официальных обедах, в программу которых неизменно входила речь господина мэра.

Мэр города Борг поднялся из-за стола важный, как индюк, словно избрание Дента было его личной заслугой. Гордон знал, что в обязанности мэра входило всего лишь представление Дента собравшимся, но Борг был способен растянуть эту процедуру минут на двадцать.

Борг начал говорить, и толпа затихла. Гордон слушал его вполуха. Боже правый, думал он, неужели Борг не слышит, какую чепуху несёт? Между тем мэр разглагольствовал о «нашем прекрасном городе», об «этом замечательном цветке восточной части страны». Он благодарил тех, кто его поддержал, назвав многих по имени. Лишь после этого Борг перешёл к презентации Дента, и Гордон весь обратился в слух.

Борг глубоко вздохнул, что, очевидно, должно было придать его словам большую выразительность, но вместо этого навело на мысль о том, что он слишком много курит.

— В нашей стране, — продолжал Борг, — название города, в котором мы живём, ассоциируется с преступностью. Она захватила улицы нашего города, и полицейские бессильны что— либо сделать. Как мэр я обещаю вам искоренить коррупцию в самих её истоках.

Он снова набрал в лёгкие воздух и поднял вверх пухлый указательный палец.

— Ты слышишь, «Хозяин», Карл Гриссом? Наш новый окружной прокурор воплотит это в жизнь. Я тебе обещаю!

Харви Дент встал, и все присутствующие тоже поднялись с мест, аплодируя и приветствуя его. Эта часть населения Готэм — Сити действительно жаждала перемен.

Дент попросил тишины, все мгновенно успокоились и уселись на свои места, приготовившись слушать речь нового окружного прокурора.

Он был высок и строен, и костюм сидел на нём как влитой. Свет мягко золотил кожу его лица. Гордон понимал, что внешний облик Дента-лидера — ещё одна удача. Он будет хорошо смотреться на телеэкране, намного лучше, чем пожилой, грузный и обрюзгший комиссар полиции.

Дент заговорил, и его голос звучал так ясно, что был слышен и без микрофона.

— Я не люблю говорить много, скажу только самое главное. Так же мы собираемся и действовать. Я говорил сегодня с комиссаром полиции Гордоном.

Раздались негромкие аплодисменты. Может, они предназначались полицейскому комиссару? Гордон вежливо улыбнулся. Как добры они сегодня, подумал он.

— Он борется с фирмами, подозреваемыми в связи с мафией, — продолжал Дент. — В течение недели мы раскроем их махинации. — Он помолчал, обведя глазами толпу. — И прольём свет закона на это осиное гнездо!

Зал взорвался аплодисментами. Радости Гордона не было предела. Ему предстояла настоящая работа! Это вам не бесполезное присутствие на скучных официальных обедах. Публика обычно не замечает комиссара полиции. Непривычное для него внимание смущало Гордона.