Уильям Кинг - Истребитель скавенов Страница 2

«Это весьма полезно — обладать зрением в темноте и не зависеть от мерцающего освещения, что дают светильники дозорных, — думал Феликс. — Однако это не объясняет того, как ему удаётся выдерживать вонь. Вряд ли даже в цитаделях гномов воняет настолько мерзко». Здесь, под землёй, зловоние было особенно отвратительным. Он испытывал головокружение от испарений.

Истребитель Троллей выглядел непривычно без своего непременного оружия. Феликс уже начинал подумывать, что боевой топор таки прирос к руке Готрека. Но теперь огромный топор из небесного металла был закреплён на ремнях за спиной. В большинстве канализационных проходов было слишком тесно для замаха. Феликс безрезультатно пытался убедить Готрека оставить оружие в оружейной комнате стражи наряду с его собственным магическим мечом. Даже возможность, оступившись, утонуть в нечистотах, будучи утянутым на дно весом топора, не подвигла Истребителя расстаться со своей излюбленной фамильной ценностью. По этой причине Готрек нёс метательный топорик в правой руке и здоровую боевую кирку в другой руке. Мурашки побежали по коже Феликса, когда он представил, какова эта кирка в действии. Она была похожа на здоровенный молот с устрашающего вида шипом с одной стороны. Феликс не сомневался, что в руках гнома, обладающего внушительной физической силой, она с лёгкостью способна дробить кости и разрывать мышцы.

Феликс крепче сжал свой острый меч, мечтая о том, чтобы снова вооружиться магическим клинком с эфесом в форме дракона, что достался от рыцаря–храмовника Альдреда. В отсутствие привычного оружия вероятность повстречать во тьме гоблинов не прибавляла ему бодрости. Возможно, Готрек всё же не зря оставил свой топор при себе.

В сумрачном свете светильника тёмные фигуры стражников из их группы выглядели зловеще. Они были одеты по–разному, за исключением непременных шарфов, обёрнутых вокруг голов наподобие аравийских тюрбанов, с длинным, закрывающим рот отворотом. Однако за последние пару недель Феликс достаточно узнал их, чтобы различать по очертаниям.

Высокий и худощавый Гант, чьё скрытое шарфом лицо со следами оспы похоже на лунную поверхность, а шея с набухшими прыщами — на архипелаг вулканического происхождения. Гант, вероятно, был лучшим наглядным подтверждение того, что не стоит оставаться стражем канализации на протяжении пары десятков лет. Феликса едва не передёргивало при мысли о его беззубой ухмылке, скверном дыхании и дурных шутках. Но он никогда не показывал этого перед лицом Ганта. Сержант намекал, что за это им было убито немало людей.

Приземистый, обезьяноподобный гигант Руди, с большой бочкообразной грудной клеткой и ручищами величиной с Готрека. Он и Истребитель Троллей частенько после трудового дня боролись на руках в таверне. Несмотря на столь чрезмерные усилия, что пол лился градом с его плешивой головы, Руди никогда не побеждал гнома, хотя был ближе к этому, чем кто–либо из людей на памяти Феликса.

Хеф и Паук, которых Гант называл новичками, так как они были среди стражей канализации „всего“ семь лет. Они были неотличимыми близнецами; на поверхности они жили с одной и той же женщиной и имели привычку продолжать высказывания друг друга. Их вытянутые лица с квадратными челюстями и крупными рыбьими глазами, выглядели настолько странно, что наводили Феликса на подозрение — а не обошлось ли тут без кровосмешения или мутации. Не вызывало сомнения, что в рукопашной они смертельно опасны, верны друг другу и своей девушке Гильде. Феликсу как–то довелось видеть, как они своими длинными загнутыми ножами жестоко расправились с сутенёром, что посмел её оскорбить.

И вместе с этими людьми работали Феликс и коренастый одноглазый гном, в команде самых отчаявшихся из когда-либо ему встречавшихся. Они были людьми порочными, не имевшими возможности подыскать достойную работу, но в конце концов нашёлся работодатель, не задававший лишних вопросов.

Временами Феликс готов был сдаться, пойти в контору компании отца и просить денег, чтобы покинуть это место. Он знал, что их получит. Ведь он сын Густава Ягера, одного из богатейших купцов Империи. Но он также понимал, что известие об этом дойдёт до семьи. Они поймут, что после всего своего бахвальства он готов приползти к ним обратно. И они узнают, что он взял деньги, к которым относился с таким презрением. Конечно же, в тот день, когда он со скандалом покинул семейный дом, презирать деньги было просто, никогда не испытывая в них недостатка. И угроза отца, что тот отречётся от него, не имела смысла — Феликс её просто не осознал. Он вырос в богатстве. Бедняки же, то совсем иной вид человека — унылые, болезненного вида фигуры, попрошайничающие на перекрёстках и мешающие проезду экипажей. С тех пор он поумнел. У него случались затруднения, и Феликс полагал, что умеет справляться с ними.

Но, возможно, последней каплей станет та нужда, что заставила стать стражем канализации, нижайшим из всего наёмного отребья Нульна. Но ничего другого просто не оставалось. С момента их прибытия никто более не пожелал нанять таких потёртых бродяг, как он и Готрек. Мысль о том, какой внешний вид он имеет в своём залатанном плаще и изорванных штанах, приносила Феликсу страдания. Он всегда одевался изысканно.

А теперь им нужны деньги, любые деньги. Их долгое странствие через земли князей Порубежья не принесло дохода. Они отыскали утраченное сокровище Карака Восьми Вершин, но оставили его призракам былых владельцев. У них был выбор — найти работу, воровать или голодать; но чувство собственного достоинства не позволяло Феликсу и Истребителю Троллей воровать или попрошайничать. Так они оказались в канализации Нульна — средоточия учёности, второго по величине города Империи, который Феликс мечтал когда–то посетить, — обследуя склизкие туннели под резиденцией курфюрста Эммануэль — самой известной красавицы государства.

Это было непереносимо. Феликс постоянно размышлял о том, что родился под несчастливой звездой. Он утешал себя мыслью, что, по крайней мере, всё спокойно. Возможно это и грязная работа, но пока она не кажется опасной.

— Следы! — услышал он крик Ганта. — Хе, хе! Похоже, мы обнаружили мелких негодников. Приготовьтесь, парни.

— Хорошо, — пробасил Готрек.

— Чёрт! — пробормотал Феликс.

Даже неопытный страж, вроде Феликса, не мог не заметить эти следы.

— Скавен, — Готрек отхаркнул здоровенный комок слизи в главный канал канализации, и тот заблестел на куске светящихся водорослей. — Крысолюди, отродье Хаоса.

Феликс чертыхнулся. На работе всего только пару недель и уже повстречалось одно из созданий глубин. Он уже готов был посчитать байками россказни Ганта, полагая их фантазиями человека, которому нечем более занять своё унылое времяпрепровождение.

Феликс долго удивлялся, а может ли вообще существовать под городом абсолютно ненормальный подземный мир, описанный Гантом. Могут ли там быть группы мутантов–изгоев, которые нашли убежище в тёплой темноте и по ночам выбираются для набегов на рынок в поисках объедков? Существуют ли на самом деле подземелья, где запретные культы проводят жуткие ритуалы и приносят человеческие жертвы Силам Разрушения?

Возможно ли, что огромные крысы, внешним видом подражающие строению человека, действительно скрываются в глубинах? При взгляде на эти следы подобное неожиданно показалось достаточно возможным.

Феликс замер в раздумьях, припоминая рассказы Готрека о скавенах и их сети подземных туннелей, распространяющейся по всему континенту. Гант дёрнул его за рукав.

— Ладно, займёмся этим, — сказал сержант. — Мы не должны терять время.

— Раньше я тут не бывал, — прошептал Хеф, и голос его эхом отразился от протяжённых стен коридора.

— И не хотел бы оказаться здесь снова, — добавил Паук, потирая на своей щеке татуировку синего паукообразного.

На этот раз Феликс был вынужден с ним согласиться. Даже для канализации Нульна это место выглядело гнетущим. Стены были осыпающиеся, со следами гниения. От старости очертания маленьких горгулий на поддерживающих сводах размылись так, что детали уже невозможно было разглядеть. „Рагу“ пузырилось, и крошечные язычки испарений поднимались от прорвавшихся пузырей. Воздух был спёртый, зловонный и тёплый.

И было кое–что ещё — атмосфера этого места была более гнетущей, чем обычно. Волосы на шее Феликса встали дыбом, как бывало, когда он ощущал вблизи скрытые магические силы.

— Выглядит не слишком надёжно, — заявил Руди, подозрительно разглядывая потолочный свод.

Лицо Готрека скривилось, словно ему нанесли личное оскорбление.

— Чушь, — ответил он. — Эти туннели сооружены гномами тысячелетие назад. Качественно выполнены руны Кхазалида{1}. Простоит вечность.

В доказательство он стукнул кулаком по своду. К несчастью, именно в этот момент горгулья свалилась со своего насеста.