Кассандра Дженкинс - Оковы Древнего Н-Зота Страница 2

Глава 1. Конец пути.

Порой ночью от случайного шороха или резкого совиного вскрика Парук в ужасе подскакивал, оглядывался и размахивал подобранной с земли корягой. Он не сразу вспоминал, где находится и куда держит путь, но деревья во мраке скрежетали голыми ветвями, и это напоминало ему о Годфри. А следом он вспоминал и остальное.

Голос Годфри скрипел, как старая телега, когда он рассказывал об опасности, нависшей над Гилнеасом. Мертвый лорд собственными глазами видел стеклянные котлы, в которых кипела жидкая смерть. Он освободил их с Уизли из темницы Крепости Темного Клыка с одним условием — если они помогут королевству Седогрива. Они обещали. Вернее, обещал Парук. Из-за своей лихорадки Уизли и двух слов связать не мог.

Так он и оказался в одиночестве, без запасов еды и воды, с не подчиняющейся ему лошадью. В такие моменты он ощущал себя мелким и ничтожным — одним против целого мира. Что-что, а коряга не убережет его от всего мира. Не думая, он швырнул ее в темноту леса, и чудом не угодил в пасущуюся рядом лошадь.

Отношения с лошадью и без того не ладились. Бешеная скачка и близость нежити не располагали к дружбе. Парук скоро понял, что животное терпеть его не может и только и ждет, чтобы избавиться от его компании. Первое время он терпеливо объяснял, что идти ей некуда и что без него легче не станет. Лошадь только фыркала в ответ. А стоило замешкаться, как она тут же кусала его за руку или за ногу, если могла дотянуться. Если он ненароком засыпал в седле, она норовила сбросить его со своей спины.

Когда белая луна и сизый месяц появлялись на небе, а во мраке не было видно собственных рук, он останавливал взмыленную лошадь. Насухо и тщательно протирал ее пожухлой травой, снимал седло, хотя и понимал, чем чревата подобная забота. Если придется резко сниматься с лагеря, он рискует остаться без седла. То еще удовольствие. Даже с седлом это не было верхом мечтаний.

Хватит, говорил он себе. Хватит. Ему не на что жаловаться. Он не ранен, он едет на лошади и всегда может спрыгнуть с ее спины, проделать путь вброд по реке или привязать ее и проверить в одиночку путь впереди них. Уизли всего этого сделать не мог. Парук крепко привязал его к собачьей спине. Иного выбора у них не было. Путь Уизли от Стены до Столицы Гилнеаса несравнимо короче, чем от Серебряного бора до Дольного Очага.

Стоило рассвету посеребрить небеса, Парук запрягал лошадь и отправлялся в путь. Если он просыпался посреди ночи, то терпеливо ждал раннего часа. Тем самым он, по крайней мере, давал отдохнуть лошади: ее силы следовало беречь.

Повернув в противоположную от Уизли сторону, Парук задумался о предполагаемом маршруте.

До Западных Чумных земель и Дольного Очага путь был не близкий. По прямой дороге, пусть и сквозь леса, избегая городов и поселений, но на север, через весь Серебряный бор до Тирисфаля. Минуя Подгород и поворот на Брилл, широкая мощеная дорога вела прямо в Западные Чумные Земли. Прямой и простой путь. Слишком простой, по правде говоря. Нужно быть реалистом: без лошади он не одолеет и половины. Изо дня в день эта мысль помогала поддерживать с лошадью хотя бы видимость доброжелательности.

Но был и другой путь. Переправа на озере Лордамер, над которым возвышались крепостные стены, не защитившие королевство людей Лордаерон. С помощью парома вместе с лошадью он мог бы добраться до островов и затем на другой берег широкого озера, ведущий к подножью Альтеракских гор. Сочные травы Хиллсбрада могли бы умилостивить крутой нрав лошади, да и нежить там встречалась реже. Предстояло добраться до восточного притока реки Тендорил. Парук не знал, как обстояли дела с переправой через реку. Впрочем, он мог распрощаться с лошадью, переплыть небольшую реку и выбраться на другом берегу в лесах Западных Чумных земель, по слухам исцеленных друидами от последствий заражения. Но, даже если двигаться и днем, и ночью, пешее путешествие до Дольного Очага займет около дюжины дней или того больше.

Слишком сложно в сравнении с прямым и простым. Парук принял решение и повернул на север к Тирисфалю.

Но через несколько дней Парук резко свернул с пути, строго ведущего на север, и повел лошадь за уздцы на запад. Одиночество подталкивало к безумию.

В буйном подлеске, среди травы, угадывались грубые серые булыжники. Этой дорогой давно не пользовались, что не удивительно. Кого еще, кроме безумного орка, заинтересуют эти руины. Долгие дни он восстанавливал события прошлых дней. Ему удалось вспомнить каждый миг, каждый свой шаг, и затем он рассказал об этом Уизли.

В последний раз Парук был здесь два года назад. В его памяти арена была новым амфитеатром с трибунами из белого камня. Он прибыл на поединки по приглашению самой Сильваны Ветрокрылой. А затем вместе с тысячей других Отрекшихся увидел в Круге Крови превращение воргена в человека, его убийство и воскрешение валь’кирами. Эти воспоминания были такими яркими и живыми, словно произошли только вчера.

Он ощутил сильную слабость. Это голод, сказал он себе, всего лишь голод. Парук научился терпеть его, но ему все равно ведь нужна пища, не так ли? Последний раз он ел два дня назад. Ему не часто удавалось охотиться. Серебряный бор будто вымер, подумал он однажды и невесело усмехнулся. Затянувшаяся война и вспыхнувший мятеж не прошли бесследно для обитателей этих лесов.

Хмурые небеса низким куполом нависали над единственной уцелевшей трибуной, теперь увитой плющом. Некоторые работы по расчистке территории проводились: камни с одной стороны были убраны и аккуратно сложены, но дальше работы не продвинулись. Помешали война и стихийные бедствия. Место отныне напоминало заброшенную каменоломню.

Если бы Парук замешкался и не последовал за советником леди Сильваны, он был бы погребен под этими руинами. Слишком далеко от выхода располагалось его место. Но он, повинуясь какому-то внутреннему голосу, устремился по ступеням за Рэндалом Свартом раньше, чем остальные зрители. Кости многих из них, наверняка, до сих пор покоились под этими руинами.

Парук повел лошадь в сторону, вглядываясь в лес, хотя понимал, что не найдет и не вспомнит точного места. Где-то в этих лесах Рэндал Сварт признался, что самовольно прибыл в Оргриммар и тем отрекся от своей королевы. Сварт был уверен, что после расправы над воргеном королева прикажет валь’кирам лишить его воли, превратив в безмозглую груду костей.

— Мои ощущения могут меня обманывать, — сказал тогда Паруку испуганный Отрекшийся, предавший свою королеву, — но я чувствую, как Зло множит свои силы в Азероте. И ему все равно, какой вы расы. Я не призываю вас к дружбе с Альянсом. Как и большинство ордынцев, вы к этому не готовы. Но мне кажется, что пора начать относиться к врагам, так же хорошо, как и к союзникам.

Тогда большую часть из сказанного Свартом Парук, разумеется, не понял. Только многим позже, во время бесконечно тянущегося заключения, он осознал, как много бы мог рассказать Сварт. И какими скупым были его ответы.

Перед тем, как уйти, Сварт сказал:

— Если вам суждено понять, что происходит в мире, рано или поздно вы это поймете. Если — нет, я не хочу тратить свое время. Как вы уже сказали, путь не близкий. Хоть с географией у вас все хорошо…

Парук помнил, как после этих слов земля задрожала под его ногами, и он поспешил убраться из-под ветхих деревьев. Он не оглядывался на бывшего советника королевы. Он надеялся, что вернется в Оргриммар и расскажет обо всем Вождю Траллу. Но дорога вывела его к Стене Седогрива. К эльфу крови и гоблинам с динамитом. К тому самому Злу, что множилось в Азероте, по словам Рэндала Сварта.

«Если вам суждено понять, что происходит в мире, рано или поздно вы это поймете». Слишком поздно, но он понял. Слишком поздно для этого мира и для него самого, чтобы что-то исправить.

Рэндал Сварт, разумеется, видел всех плененных ночных эльфов. Два десятка друидов, а суждено было выжить одному. Но Сварт знал что-то еще — советнику Сильваны было известно многое. Не без оснований он опасался за свою жизнь.

Это была еще одна причина, по которой Паруку стоило гнать лошадь в Дольный Очаг. Именно в Серебряный Рассвет бежал Отрекшийся Рэндал Сварт, служить не ради ненависти. Служить наравне с другими расами Азерота под началом лорда Тириона Фордринга. Еще один разговор с Рэндалом Свартом восполнит последние пробелы, а Парук сможет сказать ему, что он понял и в чем он разобрался. На это потребовался не один год, но он справился. Может быть, Рэндал Сварт скажет, что нужно делать дальше. С этой тайной, с этим громким именем. С этой ответственностью.

Парук в последний раз глянул на руины и повернул лошадь обратно к прямой дороге, размытой дождями и разбитой армией Подгорода. Дороге, ведущей в Тирисфаль.

Тем же вечером Парук вновь свернул с нее и скоро добрался до берега озера Лордамер. На всякий случай, чтобы проверить возможность дополнительного маршрута.