Гэв Торп - Отряд ликвидации Страница 26

Жестом он заставляет охрану опустить оружие и широкими шагами отправляется ко мне.

— Удивлены, лейтенант Кейдж? — спрашивает он, поднимаясь по рампе и останавливаясь в паре шагов передо мной.

— Да вроде бы не должен. Там, в конце концов, был второй шаттл, — медленно отвечаю я, выглядывая из-за его плеча на Полковника, — а вы как и раньше управляете Полковником.

— Да, там был второй шаттл, — прохладно улыбается он, игнорируя второй комментарий, — расскажи мне, зачем ты вернулся сюда, Кейдж.

— Мне нужно пойти на задание, — объясняю я, произнося медленно, подчеркивая каждое слово, — если я вернусь обратно в тюрьму, она доконает меня.

— Твое возвращение сюда тоже может прикончить тебя, — через секунду отвечает он, — тебя могут убить на задании.

— Я готов рискнуть, — спокойно отвечаю, наконец-то глядя в его темные глаза, — я скорее готов рискнуть выступить против тау, чем сгнить в камере.

— Да, готов, не так ли? — говорит он, прищурившись.

Мы оба стоим на месте и смотрим друг другу в глаза кажется уже целую вечность. Ориель тщательно изучает меня. Я убежден, что он собирается уйти и отдать приказ открыть огонь, но он просто стоит, наблюдает за мной своим мудрым взглядом, оценивает варианты. Ничего не говорю, осознавая теперь, что мне на самом деле нечего сказать. Что произойдет дальше со мной, зависит от этого человека, и только от него. От человека, которого я в известной мере пытался убить. Меня наполняет ужас.

— Я впечатлен твой стойкостью, Кейдж. Ты отказываешься умирать, а? — внезапно спрашивает он, ломая тяжелое молчание.

— Никогда не умру с легкостью, это уж точно, — отвечаю я, и в моей груди начинает разгораться надежда, словно первые язычки пламени.

— Очень хорошо, — кивает он, — ты пойдешь с нами на задание. Хотя если дашь хоть повод сомневаться в тебе, я тебя убью.

В качестве ответа я широко ухмыляюсь и с облегчением выдыхаю.

— Не будет ни одного, — говорю я, внезапно ощущая себя очень уставшим от всего произошедшего, — я сделаю все необходимое, о чем бы вы меня не просили.

ОРИЕЛЬ сидит за низким столиком, и единственная свеча истекает воском на серебряную консоль справа от него. Из маленького ящичка, спрятанного внутри столика, он достает колоду Имперских карт Таро и раскладывает их веером перед собой. Кристаллическое серебро каждой карты мерцает в свете свечи, заставляя голографическую картинку на них приплясывать и вибрировать. Собрав их всех вместе, он разделяет колоду на три кучки, затем на шесть, после чего снова собирает карты, следуя запрещенному ритуалу. Он проделывает это еще дважды, бормоча при этом молитву Императору.

На секунду он закрывает глаза и концентрирует свои мысли и молитвы на картах. Снова открыв глаза, он кладет перед собой на стол верхнюю карту. Выше он добавляет следующую и затем под правильным углом между первыми еще две карты.

Он переворачивает верхнюю карту и отдаляет ее от себя, после чего смотрит на изображение. Стилизованный мрачный жнец с лицом-черепом и в черной тунике машет в его сторону косой.

— Смерть, — произносит он вслух. Он переворачивает правую карту, открывая кружащуюся, раззявленную пасть.

— Бездна, — он обращается к галактике в целом, еще одна важная часть ритуала.

Левая карта оказывается чудищем со множеством щупалец, с глазами на стебельках, которые колышутся внутри голограммы.

— Демон.

Наконец, с небольшим колебанием, Ориель медленно открывает ближайшую к нему карту. Она вверх ногами, а на голо-картинке изукрашенная сабля в потеках крови.

— Клинок, перевернутый.

Ориель поглаживает подбородок и смотрит на карты, его брови слегка нахмурены от озабоченности.

— Всегда Смерть и перевернутый Клинок, — бормочет он сам себе, подбирает карту Клинок и тщательно к ней присматривается, — я был прав насчет тебя, Кейдж. Я был прав. 

Глава пятая

Ме'лек

+++ Контакт произведен. +++

+++ Муха летит к паутине. +++

Остальные держались подальше от меня, пока мы ожидали корабль тау, который вскорости должен был прибыть. Они теперь не были уверены в моей роли, и если быть честным, я тоже. Полковник не разговаривал со мной с тех пор, как я вернулся, а просто злобно промаршировал прочь, когда инквизитор Ориель сказал ему, что я тоже иду. Чуть позже, после того как мне выдался шанс привести себя в порядок после сражения во время угона, меня вызвал Ориель. Он обустроил себе кабинет в одной из кают на борту "Лавров Славы", куда меня и проводил угрюмый охранник. Насколько знаю, возможно, я убил одного из его друзей. Не то, чтобы это меня волновало. Никто не может рассказать мне ничего нового о гибели товарищей в сражениях, потому что я потерял их всех. Это одна из причин, по которой я ощущаю необходимость жить дальше, чтобы кто-то помнил их самих и жертву, которую они принесли во имя безопасности других. В их честь никто не будет праздновать годовщину, и они никогда не станут героями, какими я их запомнил. Я вижу их лица, пока иду вдоль коридора за охранником. Хорошие воспоминания. Может показаться странным, но я еще никогда не думал об этом, но не найдется людей, с которыми я прошел бы этот ад, кроме них. Но в этот раз их нет рядом, так что все зависит только от меня. Ориель приглашает меня внутрь вскоре, после того как я постучался, и я захожу в каюту. Она богато обставлена, тут пять громадных кожаных кресел, несколько низких столиков и аккуратные комоды вдоль стен. Ориель сидит в самом дальнем кресле от двери. Взмахом он приглашает меня усесться в кресло напротив него.

— Садись, Кейдж, — предлагает он, — тебе нужно кое-что наверстать.

Я подчиняюсь его предложению, сажусь на край кресла, ощущая неловкость от его взгляда.

— Я полагаю, Полковник Шеффер вкратце обрисовал ситуацию, — продолжает он, когда решает, что я уселся.

— Угу, за нами летит корабль тау, — говорю я, стараясь припомнить все, что Полковник рассказывал ранее. Кажется невероятным, что это было только пару часов назад, а кажется, что прошли дни.

— Пока мы на борту, то притворяемся дипломатической миссией, летим на какой-то мир тау и встречаемся с парнями, которые помогают нам.

— Да, что-то в этом духе, — соглашается Ориель, наклоняясь вперед и укладывая руки на колени, — у меня роль Имперского командующего одного из миров, близких к территории тау. Ты и остальные, вроде как советники, консультанты и так далее.

— Это будет весело, — импульсивно вырывается у меня, и он озадаченно смотрит в ответ. — Я имею в виду давать советы инквизитору.

— Что ж, теперь забудь об этом, — серьезно говорит он мне, — хотя наши контакты не осознают, кем я на самом деле являюсь, они верят в наш маскарад. Если они только пронюхают, что тут вовлечена Инквизиция, это их спугнет. Они не очень много знают о нас, но слышали достаточно историй, чтобы с подозрением относиться ко всему, во что вовлечена Инквизиция.

Не могу себе представить почему, говорю я сам себе. Не то, чтобы я считал их кучкой коварных, кровожадных, двуличных мучителей и охотников на ведьм, ну вы понимаете. Или вспоминал о том, что мой прошлый опыт работы с Ориелем оставил мне точное знание, что они рассматривают каждого, включая себя, как допустимую потерю. Теперь я не особо придаю этому значение, ведь я лично пожертвовал парочкой своих органов, но хотя бы не заявляю, что меня этим правом наградил Император.

— Теперь все необходимые переговоры буду вести я и Полковник, — продолжает он, не заметив моей рассеянности, — если кто-либо задаст тебе прямой вопрос, тогда просто отвечай, что не знаешь или что твоя должность не позволяет комментировать.

— Косить под дурочку, вы имеете в виду? — подытоживаю я, в своем собственном, очаровательном стиле.

— Да, играй дурочку, — терпеливо соглашается Ориель, медленно выстукивая пальцами, будто подсчитывая что-то, — запомни, обращайся ко мне "сэр" или "командующий", и не называй Шеффера "Полковником" или "сэром", по легенде ни у кого из вас нет военных рангов. Ясно, что тау не верят в это ни на йоту, но мы играем в дипломатию, что означает — хотя бы претворяться, что мы не военные и не шпионим за ними. Они точно ожидают от нас такого, и соответственно будут постоянно пытаться выудить из нас любую информацию…

— Простите, но конкретно для чего мы посылаем дипломатов на планету чужаков? — спрашиваю я, когда эта мысль приходит мне в голову. — Почему мы вообще заморачиваемся с этим заданием? Почему бы нам просто не собрать боевой флот и не загнать этого командира-предателя обратно под камень, из под которого он вылез?

— Давай я объясню тебе по-простому, — спокойно отвечает инквизитор, в его голосе нет и следа раздражения или нетерпения от того, что я его прервал. А он хладнокровен и не делает ошибок.