Ересь Хоруса. Омнибус. Том II (ЛП) - Абнетт Дэн Страница 27

+Ты знаешь, что. Я видел варп и то, что плавает в его волнах.+ — на мгновение он сбился, чувствуя как пальцы сгибаются от подступающей ярости, сжимаясь в кулаки. +Ты трус, если знаешь об Изначальной Истине, но не в силах ее принять. Хаос Воплощенный выглядит гротескно лишь потому, что мы глядим на него человеческими глазами. Возвысившись, мы станем избранными детьми богов. Когда…+

Довольно!

Три картины полыхнули пламенем, а хрустальное изваяние дворцовой башни Завета разлетелось на бесполезные стеклянные осколки. От психического порыва брата Лоргар вздрогнул. Ему пришлось втянуть носом кровь.

С меня хватит этих шуточек. Думаешь, что знаешь скрытую по ту сторону реальности правду? Так покажи мне. Расскажи, что же ты увидел в конце своего проклятого Паломничества.

Лоргар поднялся на ноги, изящным жестом затушив огоньки. На его ногтях заблестел иней, и пламя с шипением угасло, лишившись притока воздуха. На какое-то мгновение он почувствовал укол сожаления, что они с ближайшим из братьев дошли до подобного. Но время меняет все. Он уже не был тем слабым и заблудшим братом, которого терзали сомнения. Лоргар кивнул, и его глаза опасно сузились в щелочки.

— Ну хорошо, Магнус.

Часть 2

Паломник

Глава 4 Мертвый мир

Шанриата

Сорок три года до Истваана V

Он сделал первые шаги по поверхности мира, слыша внутри герметичного доспеха мягкую пульсацию собственного уверенного дыхания. Перекрестья целеуказателей неторопливо плавали по пустоте, а тонкая электроника ретинального дисплея выводила потоки биологических данных, которые можно было игнорировать.

Он медленно вышел на ветер. Под ногами захрустел прах, почва была столь мертвой и сухой, что исключала всякую возможность жизни. В такт мыслям по гудящей броне дребезжали подхваченные ветром камешки.

На один лишь миг он обернулся и взглянул на свой десантно-штурмовой корабль. Стремительные ветры уже покрывали его тонким слоем мелкой красной пыли, которой изобиловала эта планета.

Эта планета. Он подозревал, что когда-то у нее было имя, пусть его и не произносили уста людей. Унылое ржавое запустение напоминало о Марсе, хотя планета-сестра Терры и была оплотом промышленности, на котором осталось мало диких пустошей. Также она могла похвастаться более спокойным небом.

Он не смотрел вверх, там не было ничего нового. От края до края горизонта пузырился и пенился покров измученных облаков, грозовые фронты сшибались, образуя волны — белые, лиловые и тысяч оттенков красного.

Варп. Он уже видел подобное, но не в таком качестве. Не вокруг мира, где он заменяет нормальную погоду. Не обрушивается на тысячи солнечных систем вызывающими головную боль волнами, будто гниющая в пустоте туманность.

Лоргар, произнес позади него лишенный жизни и признаков пола голос. Всего лишь миг назад там никого не было.

Он не стал резко разворачиваться навстречу или вскидывать оружие. Примарх медленно повернулся, его глаза были полны терпения и яркого, столь человеческого, любопытства.

— Ингефель, — поприветствовал он явление. — Я заплыл в самую пасть безумия. Теперь расскажи мне, зачем.

Ингефель подполз ближе. Претензии на человеческий облик кончались в районе пояса, где тело переходило в толстый бугристый хвост глубоководного червя или змеи. Покрывавшие нижнюю сторону слизистые мембраны уже покрыла пыль. Даже торс можно было назвать человеческим лишь в самом общем виде: из плеч, словно чудесная насмешка над каким-то древним индуистским божеством, росли четыре костлявые руки. Его покрывала серая пятнистая сухая кожа.

Лоргар, снова произнесло существо. Челюсть затряслась, и кривые зубы лязгнули. От некогда принадлежавшего женщине-человеку лица теперь остались лишь звероподобные остатки — сплошные клыки и пыльная шерсть, львиная пасть не могла закрыться из-за деформированных зубов. Один раздутый и налитый кровью глаз таращился, выпирая из глазницы. Другой был впалым бесполезным комком, наполовину скрытым черепом твари.

Почему ты выбрал этот мир? — спросило создание.

Примарх заметил, что гортань дрожит от усилий заговорить, но из трясущихся челюстей не выходило ни единого слова.

— А это имеет значение? — удивился Лоргар. Его голос раздавался из оскалившейся решетки вокса, расположенной в шлеме на месте рта. — Не думаю, что так.

Еще на орбите ты должен был узнать несколько вещей: ты не можешь дышать атмосферой этого мира, а на поверхности нет никаких признаков жизни. Тем не менее, ты предпочел приземлиться и путешествовать по нему.

— Я видел руины. Утонувший в пыльных равнинах город.

Хорошо, произнесло существо, словно ожидало подобного ответа. Оно ссутулилось на ветру, повернув голову, чтобы прикрыть раздутый глаз. Из позвоночника и лопаток торчало несколько черных крыльев из обгоревшей кости — лишенные мышц и перьев крылья ангела.

— Что ты такое? — спросил Лоргар.

Существо облизнуло свой арсенал зубов. Язык начал кровоточить.

Ты знаешь, что я есть.

— В самом деле? — примарх превосходил ростом любого смертного, однако Ингефель все равно возвышался над ним, стоя на скрученном хвосте. — Мне известно, что ты создание, воплотившееся без души. Я не вижу той жизни, которую вижу в людях. Никакой ауры. Никакого мерцания в самом сердце твоей сущности. Но я не знаю, что ты такое, знаю лишь, чем ты не являешься.

Поднялся ветер, который начал рвать пристегнутые к доспеху Лоргара свитки пергамента. Он позволил буре забрать их и не стал наблюдать, как они уносятся прочь, хлопая в воздухе. На краю ретинального дисплея правого глаза вспыхнуло предупреждение об очередном падении температуры. Наступала ночь? Небо над головой не изменилось — не было видно вообще никакого солнца, не говоря уж о заходящем. Моргнув в сторону пульсирующей руны, Лоргар отменил предупреждение, и в этот момент его доспех загудел громче. Наспинный генератор зарычал, сжигая больше энергии, чтобы перейти к циклу обогрева в пустоте.

— Сейчас температура более чем на двести градусов ниже точки замерзания воды, — сказал он чудовищу. — Почти так же холодно, как в открытом космосе.

Это еще одна причина, по которой я удивляюсь, зачем ты решил прогуляться по этой планете.

По ту сторону лицевого щитка цвета серого гранита Лоргар оскалил зубы.

— Меня защищает доспех, который позволяет выжить в подобных экстремальных условиях. Но что же тогда ты, если стоишь тут и не обращаешь внимания на атмосферу, которая настолько холодна, что за время одного удара человеческого сердца может превратить кровь в лед?

Здесь сходятся владения плоти и духа. Физические законы тут ничего не значат. Может произойти что угодно, без пределов. Это — Хаос. Бесконечная возможность.

Лоргар глубоко вдохнул чистый воздух, переработанный системами рециркуляции доспеха. Тот имел медный привкус ритуальных очистительных масел.

— То есть, я могу дышать здесь? И не замерзну?

Ты — уникум среди сыновей Анафемы. Все твои братья цельны, Лоргар. И только ты запутался. Они овладели своими дарами с момента рождения. Твое же мастерство придет вместе с пониманием. Когда это случится, ты получишь власть перекраивать целые миры по своему капризу.

Лоргар покачал головой.

— Я порожден всем лучшим, что есть в человечестве, но я все еще человек. Ты можешь стоять посреди этой бури без защиты. Но меня она уничтожит в один миг. Мы слишком разные.

Существо оказалось напротив примарха, вздувшийся глаз был затянут пленкой красного песка.

Между варпом и плотью есть лишь одно отличие. В царстве плоти разумная жизнь появляется на свет с душой. Во владениях грубой мысли вся жизнь бездушна. Но обе они живы. Рожденные и Нерожденные, по обе стороны реальности. Им предначертан симбиоз. Предначертан союз.