Энн Маккефри - Все вейры Перна Страница 32

— Но позволь, мастер Робинтон… — Эсселин попытался замедлить шаг, но не тут-то было, — я вовсе не хотел сказать, что отказываюсь…

— Да-да. Ты у нас человек безотказный, — кивая головой, согласился Д'рам, — и это тебя только украшает. Ты проявил невероятную любезность, когда согласился принять на себя столь тяжкую обузу. И вот теперь, наконец, мы снимаем ее с твоих плеч.

Всю дорогу до выхода мастер Эсселин пытался протестовать, но Предводитель Вейра с Главным арфистом вывели его на тропинку, что вела к домику архивов и ласково, но в то же время твердо подтолкнули в спину, кивая, улыбаясь и не обращая ни малейшего внимания на его возражения.

— Дело сделано! — довольно потирая руки, сказал Д'рам, когда они вернулись в здание. — Первым дежурить буду я, Робинтон. — Потом он обратился к одному из стражей. — Теперь главный здесь я. Как тебя зовут?

— Гейтон, мой господин.

— Буду тебе очень благодарен, Гейтон, если ты принесешь нам с кухни попить чего-нибудь холодненького. Да побольше, чтобы хватило на всех… Нет, Робинтон, вина он тебе не принесет. Ты должен сохранять трезвую голову: ведь следующая очередь — твоя.

— Ах ты, старый дурень! — воскликнул возмущенный Робинтон. — Моя голова всегда трезвая, сколько бы вина я ни выпил!

— Ступай отсюда, Робинтон, — посмеиваясь, стал наступать на приятеля Д'рам. — Нечего здесь безобразничать.

— Это я безобразничаю? — с шутливым негодованием прорычал арфист. Вдруг оба они услышали торжествующий вопль Пьемура и поспешили узнать, что случилось.

— Вышло! Вышло! — никак не мог успокоиться юноша. Джейнсис и Джексом глядели на него с легкой завистью. Бенелек был как всегда невозмутим.

— Что вышло?

— Я сам составил программу!

Главный арфист взглянул на экран, покрытый загадочными словами и буквами, потом на своего ученика. — Это и есть…программа?

— Ну да! Оказывается, все до смешного просто, когда разберешься, что к чему! — Пьемур так и сиял от восторга.

— Пьемур, — неожиданно для самого себя произнес Робинтон. — У меня образовалось несколько свободных часов, пока на дежурстве Д'рам. Ты, кажется, говорил, что есть одна свободная штуковина?

— Разумеется, учитель..

Разом утратив всю свою дерзость, Пьемур вскочил с места и с довольным видом направился к полке, на которой были аккуратно разложены все детали.

— Как бы мне потом не пожалеть об этом, — сказал себе под нос Робинтон.

— Надеюсь, этого не случится, мастер Робинтон, — в тон ему ответил Айвас.

Робинтона разбудил Заир, ущипнувший его за мочку уха. Главный арфист сидел, откинувшись в кресле, ноги его опирались на подставку. Первое, что он ощутил, очнувшись от дремоты, — ломоту в шее. Ноги так затекли, что колени не сгибались. Робинтон невольно застонал, и тут Заир снова ущипнул его, глаза файра пламенели тревожным красно-оранжевым светом.

Главный арфист мгновенно пришел в себя. Из коридора доносился голос Айваса, который что-то терпеливо объяснял, и вопросы его учеников. Все шло как положено. Робинтон взглянул на Заира, который беспокойно вглядывался в темноту. И уловил слабый хруст и еще более слабый шум льющейся жидкости.

Арфист поднялся, в душе проклиная неподатливость старческих суставов, совсем не таких подвижных, как бывало. Стараясь не шуметь, он прокрался через вестибюль и выглянул в ночь. Робинтон знал, что скоро рассветет. Стрекот насекомых, убаюкавший его на посту, смолк, а звуки занимающегося дня еще не раздавались. Он стал осторожно пробираться вперед и снова услышал тихий хруст. Слева, где вдоль стены были установлены в ряд Фандареловы батареи, метались темные тени. Двое. И эти двое деловито громили стеклянные баки, в которых хранилась жидкость для батарей!

— Что это вы такое делаете? — в ярости закричал Робинтон. — Заир! Хватай их! Пьемур! Джейнсис! Да отзовитесь же хоть кто-нибудь! — арфист бросился вперед, полный решимости защитить запас питания для Айваса от окончательного уничтожения.

Потом он и сам удивлялся, где была его голова — безоружный старик в одиночку против крепких парней. И даже когда эти двое направились к нему, размахивая железными прутьями, которыми они крушили баки, Робинтон совсем не испугался. Гнев и возмущение вытеснили страх.

К счастью, у Заира было оружие: двадцать острых когтей; и едва бронзовый малыш налетел на одного из разбойников, целясь ему в глаза, как в битву вступили Пьемурова Фарли, Ориг Джейнсис и с полдюжины других файров. Робинтон поймал край туники и попытался повалить одного из негодяев на землю. Но тот сильно рванулся и, испустив вопль, когти файра располосовали ему лицо — освободился и кинулся наутек. Его спутник, яростно отбиваясь от атак огненных ящериц, бросился следом. Файры, разделившись на две группы, преследовали их по пятам.

К тому времени, когда подоспели люди, шум погони затих вдали.

— Не переживай, учитель, — утешал Робинтона Пьемур. — Нам остается только найти двоих со следами когтей на физиономиях. И мы их обязательно найдем! С тобой все в порядке?

Робинтон, схватившись за грудь, старался отдышаться. Несмотря на то, что он делал настойчивые знаки Пьемуру и остальным, понуждая их броситься в погоню, молодежь продолжала хлопотать вокруг него.

— Да оставьте вы меня, со мной все в порядке! — закричал он наконец, отмахиваясь от их забот. — Займитесь лучше этими бандитами! — арфист забился в приступе кашля, вызванном больше волнением, нежели физическими усилиями.

Когда Робинтону удалось убедить окружающих, что он цел и невредим, вернулись файры. Вид у них был чрезвычайно самодовольный — как же, они так долго преследовали беглецов! Раздосадованный тем, что негодяям удалось скрыться, Главный арфист подхватил светильник и повел всех к месту сражения.

— Пять баков разбито, и если бы ты не услышал… — вымолвил Пьемур.

— Услышал Заир, а вовсе не я, — Робинтон не мог себе простить такого упущения: как он мог уснуть на посту!

— Какая разница? — плутовато ухмыльнулся Пьемур. — Главное, что они не успели разбить достаточно баков, чтобы поставить под угрозу энергоснабжение Айваса. Не волнуйся, учитель. В кладовых есть еще запас.

— Я волнуюсь из-за того, что это вообще могло произойти! — возмущенно повысил голос Робинтон.

— Мы разыщем негодяев, — успокаивал наставника Пьемур.

Усадив старого арфиста в кресло, он налил ему стакан вина.

— Обязательно! — мстительно воскликнул Робинтон. Он знал, что кое-кто испытывает вражду к Айвасу, но ни на мгновение не допускал, что возможно столь дерзкое нападение.

«Но кто мог на это пойти? — он терялся в догадках, потягивая вино и, как всегда, ощущая его благотворное действие. — Эсселин? Навряд ли старый дуралей осмелился бы на такую выходку, как ни обидно ему было расставаться со своей почетной должностью. Не было ли вчера на Посадочной площадке стеклоделов Нориста?»

— Не стоит так волноваться, — повторял Пьемур, с тревогой поглядывая на своего мастера. — Ты видел? Заир в кровь расцарапал одного из них. Не беспокойся, никуда они от нас не денутся.

Но, несмотря на то, что Пьемур наутро организовал негласные поиски среди всех, кто работал на Посадочной площадке, бандитов разыскать не удалось. Подмастерье даже поднял с постели заспанного Эсселина, но на его пухлом круглом лице никаких отметин не обнаружилось.

— Наверное, все еще в бегах, — доложил он встревоженному Робинтону, наблюдавшему за восстановлением батареи.

— Придется обнести это место забором, — сказал Главный арфист. И выставить круглосуточную охрану. Айвас должен находиться в безопасности.

— Как ты думаешь, на кого падает подозрение? — спросил Пьемур, заглядывая в утомленное лицо учителя.

— Подозрение? Подозревать можно кого угодно. Но где доказательства? Пьемур пожал плечами.

— Придется быть более бдительными. — Потом, поразмыслив, добавил:

— Но почему сам Айвас не поднял тревогу? Ведь он всегда знает, что творится вокруг, будь то ночью или днем. Когда они задали этот вопрос Айвасу, тот ответил, что бандиты орудовали за пределами видимости внешних видеодатчиков, а звуки, которые уловили его аудиосистемы, не превышали уровня обычных ночных шумов. — А что, если бы они забрались внутрь? — спросил Робинтон.

— Данная автоматическая система обладает защитой. Здесь вандализма можно не опасаться. Робинтона его слова не особенно успокоили, но спорить он не стал; уже собиралась первая утренняя учебная группа.

— Пожалуй, Пьемур, мы пока оставим это при себе, — не допускающим возражений тоном проговорил Робинтон.

— А как насчет наказа арфистам — чтобы искали людей с расцарапанными физиономиями?

Робинтон пожал плечами.

— Сомневаюсь, чтобы они появились на глаза, пока раны не заживут…