Дэн Абнетт - Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II Страница 37

Вторая согласно кивнула.

— Но выверяй равновесие, сын Императора. Миг личной славы, который докажет братьям твое господство… Или же созидание пути для будущего вашего рода. Все пророки приносят жертвы, не правда ли? Твоя будет такой.

— Если, — закончила первая, — ты проживешь достаточно долго, чтобы принести ее.

Какое-то время Лоргар молчал. Он слушал, как ветер играет с его изорванным плащом и увядшими перьями крыльев демона.

— Покажи мне, — тихо проговорил он.

Корабль пылал.

Вокруг него на палубе лежала сотня мертвых смертных и павших Ультрадесантников. Стены стратегиума содрогались, давая выход давлению воздуха и питая огонь, распространявшийся по всему мостику. Кресла были объяты пламенем. Огонь уже пожирал тела погибших за последние несколько минут.

Посреди пламени Лоргар увидел самого себя с крозиусом в руках. Видение было облачено в красную броню, копируя Несущих Слово, которых он видел у Врат Вечности. Яростно взмахнув, оно отбросило булаву в сторону. Что бы это ни была за битва, она дорого обошлась — доспехи его изображения потрескались, а лицо почернело от рубцов ожогов.

— За Монархию, — бешено выкрикнул образ Лоргара с растрескавшимися губами и кровоточащими деснами. — За то, что смотрел, как я стою на коленях в прахе своих неудач.

Сперва Лоргар не мог понять, к кому обращается видение. Затем из огня во всем своем мрачном и израненном величии, шатаясь, вышел Жиллиман. Хотя от его доспехов остались только почерневшие остатки, Повелитель Макрагга с молчаливым упорством обнажил гладий. На нем не было шлема, виднелось лицо, которое сохраняло стоическое выражение, невзирая на пробитый череп. Одна рука отсутствовала ниже локтя. Из сочленений доспеха тягучими ручейками бежала кровь. Белый плащ горел.

Образ Лоргара простер вперед руку. Психическая энергия, на насыщенное золото которой было невозможно смотреть прямо, увенчала его голову тремя призрачными рогами. В сеньора Ультрадесанта врезалась волна незримой силы, отшвырнувшая его назад через огонь и ударившая о стену позади него.

Жиллиман рухнул на палубу — подергивающаяся изодранная марионетка с обрезанными нитями. А затем снова потянулся уцелевшей рукой к упавшему гладию.

Лоргар раздавил кисть алым сапогом.

— Это, брат мой, за каждую жизнь, сгинувшую во имя лжи, — схватив повелителя Макрагга за горло, Лоргар вздернул его вверх, и ударил о стену, продолжая душить. — Твой флот горит. Следующим умрет твое звездное царство.

Жиллиман сумел улыбнуться.

Лоргар снова оказался перед двухголовым демоном.

— Я должен увидеть больше.

— Ты увидел все, что требовалось, — хором ответили обе головы.

— Я не понимаю. В конце он выглядел радостным, — примарх поморщился от боли, вызванной биением сердца о сломанные ребра. — Как это возможно?

Но он знал. Как минимум, мог догадаться. Ему уже доводилось видеть это выражение в холодных глазах полководца Жиллимана. Не злость. Не гнев. Разочарование на грани недоверия. Что ты сделал не так в этот раз? В торжественном и важном голосе Жиллимана появлялось осуждение, как будто исходившее от самого их отца. Что ты разрушил теперь? Чьи жизни сгинули из-за твоей глупости?

Губы Лоргара скривились.

— Он что-то знал. Даже умирая, он что-то знал.

— Он ненавидит тебя, — произнесла первая голова демона. — Ему доставило удовольствие узнать, что он не ошибся насчет тебя. Что ты был выжидающим предателем, как он и подозревал.

Вторая голова отрицательно закачалась.

— Нет. Он никогда не испытывал к тебе отвращения, Лоргар. Ты всегда лишь воображал его ненависть. Он не уважает тебя, поскольку вы слишком разные, чтобы найти точки соприкосновения, однако вражду между вами всегда порождала твоя фантазия.

Примарх выругался.

— Кто из вас говорит правду?

— Я, — одновременно отозвались обе головы.

Лоргар снова выругался.

— Довольно. Скажи мне, где я должен быть, если не на Калте? Каким путем следует идти, чтобы просветить мой род.

— Я не твой личный провидец, сын Императора, — проскрипела первая голова. — Я дал тебе выбор. В свое время ты его сделаешь.

— Если проживешь достаточно долго, — добавила вторая с точно такой же интонацией.

Существо расправило крылья.

— Прошу тебя, подожди.

Оно не собиралось ждать.

— Все решится в сегментуме Ультима, Лоргар. Месть или прозрение. Слава или истина.

Примарх поднял руку для еще одной просьбы, но демон исчез в мгновение ока.

Он обнаружил свою добычу свернувшейся в гротескной пародии на созревающую в утробе рептилию.

Но вся ярость уже покинула его. Он не мог не видеть юную девушку-шамана, которая растратила свою жизнь, чтобы превратиться в эту тварь. Не ради славы или выгоды, лишь во имя веры. Он сомневался, что от нее осталось что-либо большее, чем отголосок в сознании существа, однако самой мысли было достаточно, чтобы лишить его злобы.

— Ингефель, — произнес он. — Ты жив?

На всех четырех руках создания дернулось несколько пальцев. Небо темнело. Вместе с ночью пришел холод. Лоргар надел треснувший шлем, глубоко вдыхая воздух из системы внутренней подачи.

— Ингефель, — снова позвал он.

Демон медленно поднялся, скрипя костями. Я жив. Осталось немного. Но сейчас я жив. Существо повернуло к примарху свое чудовищное лицо. Все сделано. Ты узрел все, что требовалось.

— Что из этого было правдой? — требовательно спросил Лоргар.

Все, отозвался демон. Или ничего. Или, быть может, истина где-то посередине.

Лоргар кивнул.

— А если я желал увидеть большее? Ты показал то, что требовали явить мне боги. Теперь покажи то, что хочу увидеть я.

Демон прижал руки-веточки к широкой пятнистой груди. Это разрешено. Что тебе показать, сын Императора?

На мгновение он сделал паузу, подыскивая нужные слова.

— Я видел, что должен делать, чтобы добиться победы. Видел судьбу галактики, если ложь Императора не будет оспорена. Теперь же я желаю пройти по иным планетам внутри Великого Ока. Если это врата рая и ада человеческой мифологии, покажи мне больше. Покажи возможности этих изменчивых миров. Что варп может предложить людям, если мы согласимся на слияние плоти и духа.

Я могу сделать все это, Лоргар. Как пожелаешь.

Примарх заколебался.

— И перед возвращением в Империум я должен в первую очередь увидеть еще одно.

Назови это.

По ту сторону бесстрастного лицевого щитка Лоргар улыбнулся.

— Покажи мне, что произойдет, если мы проиграем.

Часть 5. Конец крестового похода

Глава 11 Совет

«Фиделитас Лекс», спустя 4 дня после Исствана V

Магнус долго молчал. Лоргар продолжал писать, прерываясь только для того, чтобы обмакнуть перо в одну из ближайших чернильниц. Традиционалист в нем преклонялся перед колхидской простотой: он никак не мог избавиться от навязчивого ощущения, что Святое Писание следует заносить на инфопланшет только если под рукой нет других средств. По правде говоря, он получал удовольствие от записывания мыслей и молитв текучей скорописью. В таком творении было больше красоты, и апостолы могли копировать его с абсолютной точностью.

— Брат, — наконец, произнес Магнус. — Я помню, как изгонял из своей башни этот твой призрак. Для меня это было лишь несколько дней назад. Странно думать о том, как время играет с нами, не так ли?

Лоргар, наконец, отложил перо. Когда он обернулся к Магнусу, в его глазах было веселье и что-то еще. Брату потребовалось несколько мгновений, чтобы разглядеть это и на самом деле понять, что же изменилось. Мало что в галактике способно было нервировать Магнуса Красного, однако вид пылающей в глазах Лоргара абсолютной убежденности внезапно оказался одной из таких вещей. Ему уже доводилось видеть подобное в глазах безумцев, пророков и фанатиков чужих рас и иных человеческих миров. И, прежде всего, он видел такое выражение в глазах отца, где оно боролось с терпеливой симпатией. Но он никогда не замечал такого в глазах брата — того, кто командовал мощью, достаточной, чтобы переделать галактику вопреки принципам Империума.

— Великий крестовый поход окончен, — улыбнулся Лоргар. — Теперь начнется настоящая священная война.

— Ты сразишься с Жиллиманом?

Улыбка Лоргара не померкла, хотя в ней стало больше дружелюбного тепла, чем нездорового лихорадочного жара.

— Мой Легион отправится в систему Калта как только завершится совет у Гора.

От собственной тревоги изображение Магнуса колыхнулось.