Фрэнк Херберт - Еретики Дюны Страница 39

Одраде ответила, как бы небрежно, но тщательно подбирая слова, чтобы они соответствовали уровню знаний и понимании Шиэны.

— Корни жрецов — в Свободных. У тех всегда где-то поблизости были Преподобные Матери. Кроме того, дитя, ты ведь ими тоже повелеваешь.

— Это совсем другое.

Одраде подавила улыбку.

Прошло меньше трех часов с тех пор, как ее ударные отряды отразили нападение на храмовый комплекс. На это время Одраде устроила свой центр в апартаментах Шиэны, руководя оттуда всем необходимым для оценки и предварительного возмездия, при этом постоянно давая объяснения Шиэне и наблюдая за ней.

«Параллельный поток».

Одраде оглядела помещение, выбранное под командный пункт. Клочек от изодранных одежд Стироса так и остался валяться у стены. «Человеческие потери». У этой комнаты странная форма. Нет двух параллельных стен. Одраде фыркнула — до сих пор остался запах озона от снуперов, с помощью которых ее люди обеспечили уединенность этих апартаментов.

С чего бы такая странная форма? Здание древнее, много раз перестраивавшееся и достраивавшееся, но это не объяснение для такой комнаты. Приятная шероховатость кремовой штукатурки на стенах и потолке. Вычурные занавески из волокон спайса, окаймлявшие две двери. Сейчас ранний вечер, и солнце, пробивавшееся сквозь решетчатые ставни, испещрило рябью стену напротив окон. Серебряно-желтые глоуглобы, витавшие под потолком, настроены в соответствии с солнечным светом. Приглушенные уличные шумы доносятся через вентиляторы под окнами. Мягкие узоры оранжевых ковриков и серых плиток пола говорят об удобстве и безопасности, но чувство безопасности у Одраде внезапно исчезло.

— Мать Настоятельница, Союзу, Иксу и Тлейлаксу послания отправлены, — сказала она.

— Поняла, — рассеянно отозвалась Одраде.

Связная вернулась к своим обязанностям.

— Что ты делаешь? — спросила Шиэна.

— Кое-что изучаю.

Одраде в задумчивости поджала губы. Их проводники через храмовый комплекс провели их сквозь лабиринты коридоров и лестниц, сквозь арочные окошки порой мелькали виды внутренних двориков. Затем — превосходная икшианская система суспензорных шахт, по которой они беззвучно перенеслись в другой коридор, и опять там были лестницы, извивающиеся проходы… Наконец, эта комната.

И опять Одраде окинула взглядом комнату.

— Ну, почему ты изучаешь эту комнату? — спросила Шиэна.

— Тс-с, девочка!

Комната представляла собой неправильный многогранник с меньшей стороной слева, приблизительно тридцать пять метров в длину, в ширину вдвое меньше. Множество узеньких диванчиков и кресел, различной степени удобности. Шиэна сидела по-королевски величественно на ярко-желтом кресле с мягкими подлокотниками. Ни единого песьего кресла в этом месте. Много коричневых, голубых и желтых тканей. Одраде поглядела на белую решетку вентиляции над картиной, изображавшей горы, на более широкой стороне комнаты. Холодный ветерок веял из вентилятора под окнами и тянулся по направлению к вентилятору под картиной.

— Эта была комната Хедли, — сказала Шиэна.

— Почему ты его раздражаешь, называя его просто по имени, девочка?

— Разве это его раздражает?

— Не играй со мной в словесные игры, девочка! Ты знаешь, что это его раздражает, и вот поэтому ты это делаешь.

— Тогда почему ты спросила?

Одраде проигнорировала вопрос, продолжая тщательное изучение комнаты. Стена напротив той, на которой висит картина, под косым углом к внешней стене. Теперь она поняла. Умно! Комната была сооружена так, что даже шепоток доносился до того, кто дежурил за верхним вентилятором. Нет сомнений, что картина скрывала еще один воздушный коридор, чтобы, доносить любой звук из этой комнаты. Ни снупер, ни снифер, никакой другой инструмент не засек бы это приспособление. Ничто не «бибикнуло» бы, уловленное выслеживающим глазком или ухом. Только настороженное чутье хорошо подготовленного в обманах могло такое разоблачить.

Подав рукой сигнал ждущей послушнице, Одраде быстро обратилась к ней на языке жестов, пальцы так и мелькали: «Выясните, кто подслушивает за этим вентиляционным отверстием». Она кивнула на вентилятор за картиной. — «Позвольте им продолжать. Мы должны знать, кому они докладывают».

— Откуда вы узнали, что надо прийти и спасти меня? — спросила Шиэна.

«У девочки прекрасный голос, но он нуждается в тренировке», — подумала Одраде. Была в нем, однако, твердость, из которой можно выковать могущественный инструмент.

— Ответь мне! — приказала Шиэна.

Властная интонация потрясла Одраде, возбудив в ней быстрый гнев, который она постаралась подавить. Исправления должны быть внесены немедленно!

— Утихомирься, девочка, — сказала Одраде. Она отдала ей команду в точно выбранном тоне и увидела, что это произвело эффект.

Но Шиэна опять ее потрясла:

— Это еще один вид Голоса, ты стараешься успокоить меня Кипуна рассказала мне о Голосе все.

Одраде повернулась и посмотрела прямо в лицо Шиэне. Первая печаль Шиэны прошла, но до сих пор в ней был гнев, когда она говорила о Кипуне.

— Я занята тем, что готовлю наш ответ на это нападение, — сказала Одраде. — Почему ты меня отвлекаешь? Я думаю, ты хочешь, чтобы их покарали.

— Что вы с ними сделаете? Скажи мне, что вы сделаете?

«На удивление мстительное дитя, — подумала Одраде. — Это следует отшлифовать. Ненависть также опасна, как и любовь. Способность ненавидеть, означает способность испытывать противоположное чувство».

Одраде сказала:

— Я послала Союзу, Иксу, Тлейлаксу послание, которое мы всегда отправляем, когда рассержены. Два слова — «Вы заплатите».

— Как они заплатят?

— Со стороны Бене Джессерит сейчас разрабатывается соответствующая кара. Они почувствуют последствия своего поведения.

— Но что вы сделаете?

— Может ты и узнаешь со временем. Ты, может, даже узнаешь, как мы осуществим наше наказание. А пока что тебе нет необходимости знать.

На лице Шиэны появилось угрюмое выражение. Она сказала:

— Вы даже не разгневаны. Рассержены. Ты сама так сказала.

— Уйми свое нетерпение, девочка! Есть вещи, которых ты не понимаешь.

Преподобная Мать из комнаты связи вернулась, кинула взгляд на Шиэну и обратилась к Одраде.

— Дом Соборов подтверждает получение твоего послания. Они одобряют твой ответ.

Когда Преподобная Мать из комнаты связи осталась стоять, Одраде спросила:

— Что-нибудь еще?

Быстрый взгляд на Шиэну говорил о том, что связная чувствует себя скованной. Одраде подняла правую ладонь — сигнал к безмолвному разговору. Преподобная Мать ответила, ее пальцы с неприкрытым возбуждением заплясали, говоря языком жестов: «Послание Таразы: Тлейлакс — это основной элемент. Союз должен дорого поплатиться за меланж. Прекратить для них ракианские поставки. Отбросить и союз с Иксом. Они и так перенапрягутся в безнадежном соперничестве с Рассеянием. Пока что, игнорировать Рыбословш. Они связаны с Иксом. Господин Господинов ответил нам с Тлейлакса. Он движется на Ракис. Поймать его в ловушку».

Одраде мягко улыбнулась, показывая, что все поняла. Она проследила за покидающей комнату связной. Дом Соборов согласен с действиями, предпринятыми на Ракисе, соответствующая кара Бене Джессерит разработана с восхитительной скоростью. Явно, Тараза и ее Советницы предвидели такой поворот событий.

Одраде позволила себе испустить вздох облегчения. Послание на Дом Соборов было сжатым: доклад в общих чертах о нападении, список потерь Ордена, результаты опознания личностей нападавших и сообщение Таразе, подтверждающее, что Одраде уже отправила требующиеся предупреждения виновным: «Вы заплатите».

Да, эти нападавшие дураки теперь узнали, что растревожили гнездо шершней. Это породит страх — существенную часть наказания.

Шиэна скорчилась в своем кресле. Ее поза говорила, что сейчас она попробует новый подход.

— Одна из твоих людей сказала, что там были Лицевые Танцоры? — она подбородком указала в сторону крыши.

«До чего бездонный колодец невежества эта девочка», — подумала Одраде. Это пустота, которую следует заполнить. ЛИЦЕВЫЕ ТАНЦОРЫ! Одраде подумала об осмотренных ими телах. Тлейлакс, наконец, запустил в действие своих новых Лицевых Танцоров. Это было, конечно, испытание Бене Джессерит. Этих новых крайне трудно распознать. Однако, они все так же издают свой очень характерный запах. Одраде включила сообщение об этом в свой доклад на Дом Соборов.

Проблема теперь была в том, как сохранить в тайне знания Бене Джессерит. Одраде призвала связную. Указывая на вентилятор быстрым взмахом глаз, Одраде безмолвно заговорила с ней пальцами: «Убейте подслушивающих!»

— Ты слишком интересуешься Голосом, девочка, — обратилась Одраде к сидевшей в кресле Шиэне. — Молчание — это самый ценный инструмент для обучения.