Брэнден Кэмпбелл - Щит Ваала: Омнибус Страница 42

Они встретились с врагом, и вышли победителями, но цена была велика. Это было необходимо, этого нельзя было избежать, но выполнение этого задания запятнало его. В моменты тишины и раздумий, которых, к счастью, было немного, капитан знал, что не достоин титула, данного ему Данте. Какой щит не может защитить тех, кто стоит прямо за ним?

Во тьме вокруг Карлаена кружили лица, он слышал голоса в капанье воды и скрипе хитина об камень. В его ушах грохотали выстрелы и раздавались крики умирающих. Такие же громкие, как в тот день. Даже сейчас мертвые не проклинали его. Даже сейчас их понимание приносило ещё большую боль, чем любая полученная рана. Они доверили ему вывести их из тьмы, а он позволил их свету угаснуть.

Капитан подумал, жив ли ещё Алфей. Иосия был мертв, как Бартело и остальные. Прямо сейчас то, что они погибли, выполняя свой долг, было слабым утешением. Здесь, во тьме, он остался в одиночестве под тяжестью их смертей. Карлаен попытался обратиться к мудрости лидеров ордена, Ралдорона, Тороса и остальных, вспомнить крупицу их рассуждений, которая ослабила бы это давление, но все слова казались пустыми и неподходящими.

Карлаен поступил, как считал необходимым, ради ордена, и из-за этого погибли братья.

Как Флакс, — подумал он с мрачным весельем. Теперь и он, и Флакс платили по счетам за кровавые необходимости прошлого. Люди погибли под его защитой, и он убедится, что эти смерти были не напрасны.

Карлаен отключил лампы. Как только всё погрузилось во тьму, он активировал авгур-линзы в бионическом глазе. Освещение не принесёт пользы, только выдаст его позицию врагам, уже сейчас ползающим где-то поблизости. Капитан подходил к очередной взрывозащитной двери. Сенсоры брони были сфокусированы на биосигнале Флакса, и куда бы повелитель выводка не утащил своего пленника, Карлаен последует за ним, даже если придется спуститься в самые недра Асфодекса. Почему-то он думал, что до этого не дойдёт. Зверь желал свести счеты со своим братом и с самим Карлаеном.

Он провёл рукой по пробоине в доспехе. Капитан знал, что эти мысли не были простыми рассуждениями. Повелитель выводка будто вызвал его на дуэль, и Карлаен считал, что понимает зачем. Существо желало получить то, что никогда не сможет, но оно собиралось победить любого, кто оспорит его право на трон этого умирающего мира. Разве могла быть другая причина, по которой на дворец ещё не обрушилась вся мощь Разума улья? Почему ещё существо подвергало себя опасности, чтобы добраться до Флакса? У него была миссия, как и у Карлаена.

Сквозь пелену авгур-линзы он видел танцующие и дергающиеся призрачные образы на самом краю зрения. Это уже были не порожденные виной фантомы, а настоящие враги. Капитан остановился, осматриваясь. Силуэты старались двигаться вокруг оснований, оставаясь на краю поля зрения. Он проверил штурмболтер. В нём осталось меньше половины обоймы, а запасные закончились. Карлаен нахмурился и опустил оружие. Подняв молот, он сделал пробный взмах. До этого момента он не подводил, и капитан надеялся, что не подведёт и сейчас.

Ангел продолжил движение. Пока он шёл, на его броню капала вода. Скоро целые суб-секции будут затоплены. Когда Карлаен добрался до взрывозащитных дверей, то понял, что они не откроются. Для замка требовалась часть ДНК Флаксов или подходящая замена, как голова сервитора. Капитан выругался. Он не подумал о том, чтобы взять голову, и не догадался, что ему может понадобиться образец крови Флакса. Карлаен закрыл глаза и пробился сквозь волну недовольства собой.

Он сфокусировал свой бионический глаз на контрольной панели. Эти двери были старыми, ещё в молодости Фодии. Простой механизм. Генетический сигнал активировал электропневматические импульсы, отвечающие за работу двери. Капитан шагнул назад и приготовил молот. Если он найдет слабое место, то, возможно, сможет проделать дыру. Это был не лучший план, но других вариантов не было.

Однако до того как он взмахнул оружием, слева раздалось шипение. Карлаен повернулся и увидел, что силуэты, следовавшие за ним по коридору, пришли в движение. Их было двое, и они обходили с флангов. Это натолкнуло Карлаен на мысль, и он улыбнулся.

Чудовища были детьми повелителя выводка, созданы им, его тайная армия. Сам повелитель не просто так мог без помощи проходить сквозь взрывозащитные двери — он был такой же, хоть и ужасной, вырожденной, частью династии Флаксов, как и сам губернатор. А значит, в неё входили и его дети.

Генокрады добрались до него мгновения спустя, передвигаясь по стене с нечеловеческой скоростью. Карлаен прицепил штурболтер на магнитное крепление на бедре и вытянул пальцы свободной руки. Ему придется действовать быстро.

Капитан ударил молотом вдаль, позволив рукояти проскользнуть в его хватке с точностью, выработанной в сотнях тесных, маленьких коридоров. Удар навершия молота пришелся в голову первого генокрада, и он упал, оглушенный. Второй бросился на Ангела, и он вытянул свободную руку, схватив его за шею. Существо дергалось в его хватке, а когти высекали из брони искры. Капитан развернулся и впечатал тиранида мордой в панель у двери. Замок замигал, считывая генетический код пытающегося вырваться чудовища, и дверь начала открываться. Карлаен удовлетворенно хмыкнул и услышал, как за спиной поднимается на ноги первый враг.

Капитан крутанулся, и ударил его другим генокрадом, снова сбив с ног. Перед тем, как тот смог подняться, капитан опустил на врага молот, с влажным звуком размозжив грудь. Карлаен посмотрел на генокрада, которого всё ещё держал. Существо начало дергаться отчаяннее, когда усиленная сервоприводами хватка на его горле сжалась. Затем прозвучал влажный хруст, и оно затихло. Капитан осторожно открутил ему голову. Она могла пригодиться, если ему встретятся новые генные замки.

Из-за открывающейся двери раздался характерный треск хитина, эхом отдававшийся с другой стороны. Карлаен посмотрел на окровавленную голову, которую держал в руке, и выбросил её. Похоже, она всё-таки не понадобится. Их будет ещё больше там, откуда пришел враг.

Щит Ваала ступил во тьму, с молотом в руке.

Август Флакс ошарашено огляделся и горько рассмеялся.

— О, Тиберий, серьезно? Это и есть то, что нечто, занимающее место твоего разума, считает важным?

Он лежал на пересечении четырех огромных мостов, встречающихся над основным каналом канализации Фодии, прямо под дворцовыми садами. Под ним воды с грохотом падали во тьму, собираясь из десятков шлюзов в огромный поток. Над ним нависало огромное основание дворца, захваченного кровью и обманом.

Это было наследием династии Флаксов, разве нет? Он почти улыбнулся этой мысли. Губернатор добился трона за счет и того, и другого в больших количествах, однозначно. Сдал свой народ криминальным вождям и жестоким владельцам мануфакторумов, обогатив себя за их счёт, и всё ради того, чтобы поставить в тупик скрытого врага. Это было необходимо. Или он просто убедил себя в этом, что бы это в итоге ему не принесло.

Чудовище тащило Флакса сквозь тьму, не обращая на него внимания, чтобы оставить лежать здесь. Теперь оно сидело, казалось бы, удовлетворенное… чем? Флакс смотрел на своего брата, усевшегося на одну из разбитых статуй по краям четырех мостов. Династия Флаксов любила статуи, очень любила. Даже сейчас губернатор не знал, в честь кого возведена половина из них.

Статуи в канализации. О Флаксы, имя вам — излишество, — горестно подумал он.

Даже чудовище не было лишено этого семейного изъяна.

— Перекресток, Тиберий. Поворотный момент должен символизировать нашу ситуацию, возможно? Я думал, ты съел своего наставника по теории литературы, — сплюнул он, уставившись на зверя.

Он был чудовищным существом, увитым чужацкими мускулами и источающим злобу. Флакс чувствовал его мысли в своих, как будто это были копошащиеся черви сомнений и страха, одновременно знакомые и отталкивающие. Как часто он чувствовал эти острые мысли в своей голове, когда был мальчиком? Флакс заставил себя подняться, его руки и ноги тряслись от усилий. Существо смотрело на его действия с очевидным любопытством. Губернатор задумался, наслаждалось ли оно его жалким состоянием, или, возможно, было в нём разочаровано. Мечтало ли оно о нём, об этом моменте?

— Впрочем, мы уже не дети, не так ли, Тиберий? — прохрипел он. — Я — состарившийся костяной мешок, а ты сбросил ту легкую скорлупу человечности, которая у тебя когда-то, возможно, была, чтобы стать монстром, котором ты всегда и являлся.

Повелитель выводка наклонился со статуи и повернул голову, чтобы встретиться с ним взглядом и тихо зашипел. Флакс согнулся пополам в приступе кашля. Повелитель выводка отклонился назад, раздув ноздри.

Флакс посмотрел на него, и его лицо расплылось в окровавленной улыбке.