Бен Каунтер - Война ордена Страница 5

Графиня молчала. В воцарившейся тишине было слышно лишь тихое посвистывание рециркуляторов, нагнетающих затхлый, холодный, сухой воздух в зал на вершине шпиля. Сухощавое, хрупкое тело графини было облачено в длинное, вышитое жемчугами платье, а ее бледное чело украшала бриллиантовая тиара. Казалось, что женщина вжалась в свой омолаживающий трон.

Рядом в почтительном ожидании застыл камергер, — небольшого роста, хранящий на лице официозное выражение, он посвятил всю свою жизнь служению и оставался верен дому Фалкен даже в самые трудные времена, но еще никогда новости не были столь плохими. Все же он сохранял свое извечное самообладание и стоял, уставившись в пол, ожидая ответа графини.

Наконец Исменисса Фалкен глубоко вздохнула, и в ее старой груди заклокотало.

— Так когда, говоришь, это случилось?

— Менее часа назад, моя госпожа.

— А мой супруг?

Камергер определенно ожидал этого вопроса.

— О нем нам ничего не известно. Молю Императора, чтобы ваш муж был жив…

— Не стоит щадить мои чувства, камергер, — отрезала графиня. — Скажи прямо, он погиб?

— Госпожа, лорд Глоб был в Павильоне Аристархии, — тяжело сглотнув, ответил камергер, — а тот был уничтожен первым же ударом.

— Значит, он погиб.

— Скорее всего, госпожа.

— Понятно. Хоть кто-нибудь из семьи уцелел?

— Этого мы не знаем. Многим горожанам удалось покинуть Палатиум, но бегство было совершенно беспорядочным. Вполне возможно, что среди них оказался и кто-то из наследников вашего рода. Но боюсь, на данный момент я ничего не могу утверждать с уверенностью.

— С уверенностью ты можешь утверждать, что зеленокожие вернулись, — сказала Исменисса. — Наш мир определенно подвергся их вторжению. И это столь же верно, как и то, что в одиночку нам не устоять.

Графиня поднялась на ноги. От черных плит трона к ее украшенному драгоценностями платью протянулись пучки толстых кабелей. Несколько подростков, одетых в такие же багровые камзолы, что и камергер, выбежали из-за трона, на ходу подхватывая подол ее одеяний и провода, чтобы те не перепутались, пока Исменисса идет к одному из арочных окон зала.

Даже сумрак, царивший в этом помещении, не мог скрыть ни синевато-серый оттенок их кожи, ни пустое выражение черных глаз, ни то, что перемещались дети чуть ли не на четвереньках, словно животные. Жены дома Фалкен самоотверженно рожали одного ребенка за другим, но далеко не все из них доживали до совершеннолетия, и именно из тех, кому это не удалось, создавалась подобная прислуга для графини. Технология, предоставленная правящему роду Адептус Механикус, была достаточно сложной и развитой, поэтому прислужники не сильно уступали идеальным образцам херувимов.

Зал располагался на самой вершине одного из ульев Хирогрейва, и с этой высоты можно было созерцать весь необъятный город, испещренный пятнышками света, ярко сверкающими в ночной мгле, спускающийся к мертвым полям. Вдалеке в отравленном воздухе сияла огнями еще одна громада — соседний город, один из многих, что покрывали собой континент. В этих муравейниках проживали миллиарды ванквалийцев, которые уже очень скоро услышат, что правящий класс практически полностью уничтожен и что Неверморн захвачен ксеносами.

В небесах, затянутых густым дымом заводов, едва заметно поблескивали отраженным светом платформы орбитальных оборонительных систем. Многие тысячи турболазерных и ракетных установок парили над Хирогрейвом, защищая его жителей от бомбардировки. Ванквалису не хватало ресурсов, чтобы полностью покрыть всю орбиту, поэтому создателям системы пришлось выбирать наиболее важные города. Только благодаря этому орки и не просыпались дождем на ульи, хотя гражданам Палатиума, потерявшим своих родных на улицах далекого Неверморна, от этого не становилось ни горячо, ни холодно.

— Мы вынуждены просить о помощи, — произнесла графиня Исменисса. — Поскольку Стражи разбиты, а дом Фалкен практически уничтожен, мы остались одни. Наш мир изолирован, удален от доминиона Империума, но только они и могут нам помочь. Пришло время забыть о гордости. Если потребуется, мы будем умолять. — Она отвернулась от окна и посмотрела на камергера. — Вызови астропата и потребуй, чтобы он явился сюда. Мне требуется как можно скорее отправить сообщение.

— Сию минуту, госпожа, — ответил камергер. — Должен ли я известить население?

— О вторжении? — Графиня взмахнула рукой. — Да. Сообщи нижнему парламенту. Пускай обсудят происходящее. Пускай займутся хоть чем-то.

Но, вопреки ожиданиям Исмениссы, камергер вовсе не спешил отправиться по делам.

— Что-то еще? — спросила она.

— Остался еще один вопрос, который следует уладить. Поскольку лорд Глоб… сейчас не с нами, вы остаетесь единственным представителем дома Фалкен, имеющим право претендовать на власть. Вы, госпожа, становитесь правителем Ванквалиса.

Графиня вздохнула. Она никогда не выглядела более старой, нежели в этот момент. Так она и стояла — закутанный в роскошные одеяния силуэт на фоне чернеющего города.

— Что ж… Полагаю, это должно требовать каких-то определенных церемоний. Пусть этим вопросом займутся архивариусы.

— Будет исполнено, — энергично поклонился камергер и тут же устремился к выходу.

Благодаря усердию придворных врачей и постоянному подключению к омолаживающему трону графиня жила уже более двух сотен лет. Она уцелела в революции, охватившей улей Скорцид, перенесла скандал, разгоревшийся вокруг ее дяди — барона Малифисса Фалкена, и не погибла в гражданской войне, спровоцированной ныне уничтоженным культом Возрождения Терры. Она стала свидетелем многих социальных потрясений и внезапных смертей, стычек между губернаторами сектора Сцефан и катастроф, в результате которых города-ульи оставались лишенными еды и питья. То есть на ее памяти дела не раз бывали плохи, но чтобы настолько — никогда. Графиня была уже старухой и чувствовала, как на ее плечи давит каждый прожитый год.

И именно теперь, впервые в своей истории, Ванквалис оказался вынужден умолять о помощи Империум — эту далекую силу, которой дом Фалкен регулярно платил дань производимыми в ульях товарами, лишь бы только сохранить свою независимость. Орки сумели закрепиться на Неверморне, и теперь не оставалось сомнений, куда они двинутся дальше. Следующим пунктом назначения был Хирогрейв — с многочисленными городами и миллиардами граждан.

Графиня подошла к резному стеллажу, где стояли несколько внушительных книг. Ее возлюбленный Глоб всегда был куда более увлечен войной, чем вопросами социальной важности. Именно поэтому Исменисса и считала для себя обязательным изучать историю и географию родной планеты на тот случай, если ей придется принять более активное участие в управлении Ванквалисом. И вот теперь вся полнота власти легла на ее плечи.

Исменисса сняла один из увесистых томов с верхней полки, и подростки, точно домашние зверушки, засуетились у ее ног, не позволяя перепутаться кабелям. Заключенная в атласный переплет книга была подарена университетом одного из ульев в благодарность за кое-какую государственную услугу, оказанную графиней полвека назад. Когда властительница отправилась обратно к своему трону, стоявший возле него подросток начал крутить ворот, возвращавший кабели. Опустившись на сиденье, Исменисса почувствовала, как по ее венам вновь заструились омолаживающие жидкости, защищающие ее кости и органы от последствий старения. Раскрыв книгу на коленях и дождавшись, пока все дети вернутся на свои места, она приступила к чтению.

Перед ее глазами замелькали карты Неверморна. Прямо сейчас по его долинам и холмам струились реки беженцев и зеленокожей швали, сражаясь, убивая друг друга, прорываясь к побережью и лежащему за морями Хирогрейву. Предстояла война… но будет она долгой или быстротечной, зависело исключительно от того, как именно графиня станет руководить своими людьми в ближайшие дни, и, возможно, в итоге Ванквалис устоит и останется под управлением дома Фалкен. Но прожитые годы приучили Исмениссу к прагматичному мышлению, поэтому в глубине души она понимала, что Ванквалис будет потерян, а миллиарды его граждан не выживут.

Глава вторая

— С кем сразимся мы в конце времен?

— Ведаю лишь то, что этот враг не будет внешним.

В самом сердце «космического скитальца», находясь настолько далеко от грохота массивных варп-двигателей и бронированных сапог, что казалось, будто он расположен глубоко под землей какой-нибудь заброшенной планеты, был обустроен санктум. Изначальное предназначение этого помещения так и осталось неизвестно — предположительно, оно некогда было частью какого-то звездолета, ведь «скитальцы» представляли собой странную мешанину изуродованных варпом космических кораблей. Но, в отличие от других составляющих огромного судна, оно было выполнено не из металла, но из камня, и его изящная в своей простоте башня была возведена не в грузовом трюме или на капитанском мостике, а в темной полузатопленной пещере со сталактитами, с которых постоянно срывались капли. Само здание было наполовину погружено под воду, и крытый туннель, некогда ведущий к входу, едва поднимался над поверхностью, образуя мощеную дорожку. Под водой тускло мерцали терпеливо дожидавшиеся верующих светосферы, включенные при обнаружении этой пещеры, но установленные, по всей видимости, за сотни, а то и тысячи лет до того.