Стивен Эриксон - Дань псам Страница 8

— Это недельное жалование, а неделя не прошла, — сказал Лефф. — Мы будем тебе должны, дружище, ладно?

— Ужасающий прецедент! Крюпп, однако, понимает, как сильно перемены могут выбить из колеи неподготовленного человека — на то они и перемены. В соответствии с этим, учитывая необходимость недели тяжкого труда, Крюпп счастлив отодвинуть предельный срок выплаты сказанного долга на одну неделю, начиная с сего дня.

Скорч со стоном шлепнулся на место. — Список, Лефф. Мы вернемся к треклятому списку.

— Велико число не исполняющих обязательства, — вздохнул Крюпп. — И настойчивы требующие должного, столь упрямы, что составили ужасный список. По мере вычеркивания имен наполняются кошельки тех, что взяли на себя труд выколачивания долгов. Не так ли?

Собеседники уставились на него. По лицу Скорча можно было заподозрить, что он получил тяжелый удар в голову и еще не успел собрать разлетевшиеся мозги. Лефф просто скривил рожу: — Да, Крюпп. Список. Мы взялись за такое дело, потому что не знаем, чем заняться после внезапной… кончины Тяпка. Похоже, скоро в списке появятся и наши имена!

— Чепуха! Или, скорее, должен уточнить Крюпп, таковая угроза не нависает даже в случае грядущего невозвращения одолженных Крюппом монет. Списки подобного рода воистину опасны и, вполне вероятно, контрпродуктивны, и Крюпп находит их существование достойным осуждения. Мудрый его совет — расслабиться и не думать о таком исходе. Разумеется, все иначе, если вы обнаруживаете в карманах лишь пух, а крайний срок неумолимо приближается. Тогда нужен иной совет: победно окончите список, получите должную награду, немедля расплатитесь с Крюппом и очиститесь таким образом от скромных долгов. Увы, но альтернатива такова, что нам придется прибегнуть к совершенно иному решению проблемы.

Лефф облизал губы. — И какое это будет решение?

— Ну, скромное участие Крюппа в укорочении списка, разумеется. За скромный процент.

— Ты готов помогать нам в ловле бедолаг из списка?

— Сделать так в интересах Крюппа, учитывая наличие долга между ним и вами двоими.

— И какой процент?

— Ну, разумеется, тридцать три.

— Ты назвал это скромным?

— Нет, я назвал это крошечным. Дражайшие партнеры, вы отыскали хоть одного человека из списка?

Ответом послужило жалкое молчание. Скорч все еще выглядел сконфуженным.

— В Даруджистане, — сказал Крюпп, вздохнув так гордо, что две упрямые пуговицы на жилете с трудом выполнили свой долг, — нет ни одного человека, которого не сумел бы отыскать Крюпп. — Он откинулся в кресле. Бравые пуговицы заблестели от гордости.

Крики, грохот двери; Миза выкрикнула имя Крюппа.

Крюпп вздрогнул и вскочил с места, но не смог ничего разглядеть через головы посетителей — как на подбор рослых. Как унизительно! Ему пришлось обогнуть столик и с пыхтением пробираться к бару, куда Ирильта уже протащила покрытого кровью Муриллио и положила на стойку, разбросав кубки и тарелки.

«Ух ты». Крюпп встретился глазами с Мизой, отметил ее страх и тревогу. — Миза, немедленно позови Коля.

Бледная женщина кивнула.

Толпа расступилась перед ней, ибо, как говорят в квартале Гадроби, даже пьяница лучше дурака. Пьяные они или нет, но никто не глуп в достаточной степени, чтобы загородить дорогу этой женщине.

Двуручный меч Хватки лежит на столе, и острие его покрыто запекшейся кровью. Дергунчик положил рядом свой короткий меч (с еще более неприглядным лезвием). Два молчаливых свидетельства о материях, которые предстоит обсудить на срочной встрече.

Синий Жемчуг сел на конце длинного стола и пытался успокоить головную боль кружкой эля; Дымка замерла у двери, сложив руки на груди и опираясь о раму. Колотун сел в кресло слева от Жемчуга; все его нервы словно переселились в ногу — бедро и колено так и пляшут, а вот лицо застывшее. Он не желал встречаться взглядом ни с кем. Возле погрызенного крысами гобелена, остатка тех времен, когда бар был храмом, встал Дюкер, некогда Имперский Историк, а ныне сломленный старик.

Хватка была довольно-таки удивлена, узнав, что он принял приглашение. Вероятно, некие искры любопытства еще тлеют в пепле Дюкеровой души… хотя он, кажется, больше интересуется сюжетом выцветшего гобелена (воздушная флотилия драконов несется к храму, весьма похожему на тот, в котором они сейчас находятся).

Никто не казался желающим начинать разговор. Эта задача вечно падает на нее, словно раненая голубка. — Ассасины Гильдии взяли контракт, — сказала она намерено резким тоном. — Цель? Как минимум, я, Дергун и Жемчуг. А скорее всего, все мы, партнеры. — Она помедлила, ожидая услышать возражения. Тишина. — Дергун, мы отвергли все предложения о продаже?

— Хватка, — таким же тоном отвечал фалариец, — никто никогда не предлагал покупать это место.

— Чудесно, — ответила она. — Кто-нибудь слышал молву о возрождении культа К’рула? Какой-то Верховный Жрец явился в город и желает вернуть храм?

Синий Жемчуг фыркнул.

— И что ты намерен этим сказать? — требовательно сверкнула глазами Хватка.

— Ничего, — отвечал маг — напан. — Лично я ничего такого не слышал, Хва. Если Ганоэс Паран вернется оттуда, куда пропал, мы сможем получить точный ответ. И все-таки я не верю, что культ пытается занять прежнее место.

— Откуда знаешь? — спросил Дергунчик. — Ты их нюхом чуешь или как?

— Ох, не сегодня, — застонал Синий Жемчуг. — Никаких вопросов. Мокра изжевал мне все мозги, одни корки остались. Ненавижу Мокра.

— Это духи, — провозгласил Колотун своим странно нежным голосом. Метнул взгляд на Жемчуга. — Правильно? Они больше ничего не шепчут, как прежде. Не молят о крови. — Его глаза уставились на мечи. — Значит, здесь пролита кровь. Принесенная снаружи не считается. К счастью.

Дымка подала голос: — Дергунчик, попробуй не резаться при бритье.

— Внизу слышались странные шорохи, — сказала Хватка и нахмурилась, поглядев на Колотуна: — Говоришь, кто-то кормит треклятых духов?

Целитель пожал плечами: — Слишком скудно. Разницы нет.

— Нужен некромант, — провозгласил Синий Жемчуг.

— Мы не туда движемся, — сказала Хватка. — Контракт, вот что важно. Нужно понять, кто за этим cтоит. Найдем его, бросим долбашку в окно спальни, и все дела. Итак, — продолжала она, озирая слушателей, — нужно состряпать план атаки. Для начала — информация. Давайте послушаем ваши идеи.

Снова тишина.

Дымка отошла от двери. — Кто-то идет, — заявила она.

Они все уже слышали топот ног на лестнице, глухие проклятия вслед гостю.

Дергунчик взял свой меч, Синий Жемчуг не спеша встал; Хватка смогла уловить внезапное пробуждение магии. И подняла руку: — Подождите, ради Худа.

Дверь открылась.

Вошел широкоплечий, хорошо одетый человек. Он тяжело дышал; голубые глаза обежали всех, прежде чем остановиться на Колотуне. Тот встал.

— Советник Коль. В чем дело?

— Нужна ваша помощь, — ответил дарудж — аристократ, и Хватка хорошо различила тревогу в его голосе. — Высший Денал. Вы нужны мне. Прошу.

Не дав Колотуну ответить, Хватка вышла вперед. — Советник Коль, вы пришли один?

Мужчина нахмурился. Небрежно махнул рукой: — Скромный эскорт. Два стражника. — Только сейчас он заметил меч на столе. — Что такое?

— Хватка, — сказал Колотун, — я возьму Жемчуга.

— Мне не нравится…

Однако целитель оборвал ее: — Нам же нужна информация? Коль сможет пособить. К тому же они не могли послать за нами несколько кланов сразу. С одним вы разобрались. Гильдии требуется время придти в себя, назначить новых — хотя бы день у нас есть.

Хватка оглянулась на советника, который, если раньше не понял, что тут происходит, только что получил необходимые намеки. Сказала ему со вздохом: — Кажется, кто-то желает видеть нас мертвыми. Возможно, вы не захотите встревать в такое…

Но Коль потряс головой, не сводя взгляда с Колотуна. — Целитель, прошу.

Колотун кивнул скривившемуся Жемчугу. — Ведите, Советник. Мы с вами.

«… и обнаружил Оссерика, верного союзника, поверженным, и кровь была на лице его, и был он лишен сознания. И Аномандер пал на колени и воззвал к Тысяче Богов, кои поглядели сверху на Оссерика и узрели кровь на лице его. Милосердно они вернули его к сознанию, и он встал.

И так стоял Аномандер, и они обратились лицом друг к другу — Свет против Тьмы, Тьма против Света.

И гнев обуял Аномандера.

- Где Драконнус? — вскричал он верному союзнику. Ибо когда Аномандер покидал его, злой тиран Драконнус, Убийца Элайнтов, был рукою Аномандера повержен и лишен сознания и кровь была на лице его. Оссерик же, принявший обязанность охранять Драконнуса, пал на колени и воззвал к Тысяче Богов, ища милосердной их защиты от ярости Аномандера. — Я был превзойден! — воскликнул, отвечая, Оссерик. — Сестра Злоба поймала меня неведающим! О, Тысяча Богов отвернулись, и она смогла лишить меня сознания. Узри кровь на лице моем!