Отметчик и разносчица - Александр Ермаков

Отметчик и разносчица

Побег с перевалки

Часть первая

1

Рассвет на перевалке Плеширея, как всегда был бордово-красным. Небесное светило, звезда Глуми, едва показавшись над горизонтом, окрасило весь окрест свекольным цветом. Терриконы черепов, костей, золотых коронок, украшений, урановой руды, контейнеров с радионуклидами, бытовой техники и запчастей разбитых звездолётов приняли томатную ванну.

Постепенно красный цвет уступал место оранжевому, затем жёлтому, зелёному, голубому, синему и фиолетовому. Так на протяжении всего глуминианского дня перевалочный комплекс окрашивался всеми цветами светового спектра. Переход от одного цвета к другому проходил незаметно. И нельзя было чётко определить, когда Глуми меняет свою окраску. Так и сутки разделялись по цвету: завтрак был оранжевым, обед – зелёным, а ужин – фиолетовым. Когда Глуми исчезало за горизонтом, забирая с собой последние лучи, на перевалке резко наступала тёмная, хоть глаз коли, холодная ночь с мириадами точек дальних и ближних звёзд на чёрном полотне бесконечного неба.

Отметчик Марк встретил рассвет, как всегда, на рабочем месте, на смотровой вышке, с которой хорошо просматривалась одна десятая часть всей территории перевалки. Марк, заключённый с пожизненным сроком, выключил свет и впустил через смотровое окно первые лучи восходящего Глуми. Он был единственным человеком, представителем земной цивилизации, в этом гиблом месте – филиале вселенского ада, где обслуживающим персоналом были исключительно роботы, киборги, и инопланетяне низшего уровня, у которых напрочь отсутствовала соображалка и доминировали плотские инстинкты. Управлял перевалкой комендант Плеширей – страшный, злой и беспощадный мракобес молмутской нации, тринадцатый клон чёрного короля Укисрака, со своими верными солдатами, с пепельными лицами рогатыми извергами, чьё рычание, гавканье и злорадный смех слышались повсюду. Космические кочевники, как горох из рога изобилия, высыпались из коллектора времени на планету и в одночасье захватили вайвайский Почемурий, обещая аборигенам тотальный геноцид и полное уничтожение.

Всякий раз, когда Марк смотрел влажными оленьими глазами на террикон из черепов разного калибра и происхождения, он по-новому влюблялся в свою работу:

- Лучше сидеть на вышке, чем украшать своими костями эту проклятую свалку, – вслух размышлял Марк, поглаживая за ухом место, где был вшит капсюль-ликвидатор, средство от побега. – Ну, где же завтрак?

Красный час истёк, и Марк второй раз перевернул песочные часы. Вдруг раздалась трель велосипедного звонка. Он вздрогнул и посмотрел на монитор. У дверей топталась знакомая горбатая фигура. Марк нажал на кнопку и впустил разносчицу в противогазе – старушку Су. Она с термосом прошла в рубку, и дверь за ее спиной со звуком «ж-ж» быстро закрылась.

- Чем порадуешь? – потирая ладони, спросил Марк.

Старуха ничего не ответила. Она не понимала русского языка, на котором говорил землянин. Разносчица поставила на стол термос и начала стягивать противогаз.

Марк давно стал ломать языковые барьеры, а потому изучил несколько языков, на котором говорили обитатели перевалки. Он даже завёл тетрадь, где в виде словаря, в столбик записывал новые иностранные слова. Тогда отметчик поправил себя:

- Что, опять батвушки? – на ломанном вайвайском языке снова спросил он.

- Да, – ответила старуха и вывалила из термоса в железную миску две маленькие картофельные лепёшки с кожурой вперемешку, затем в кружку принялась наливать кисель.

- Как всегда с бромом? Ну и правильно, а то ещё изнасилую, – улыбнулся Марк и подмигнул старушенции.

Морщинистая разносчица засмеялась и, показав Марку с единственным зубом рот, прохрипела:

- Если не меня, то мою сменщицу.

- А у тебя разве есть сменщица?

- Сегодня вечером дам дуба. Я это чувствую. Уже доложила коменданту. Я бы и после обеда ушла в мир иной, но хозяин приказал потерпеть, пока сменщицу не доставят. Она по моложе меня будет, как пить дать. Так что, смотри, не наломай дров. С беременными тут возиться не будут.

Марка огорчила и обрадовала эта новость одновременно. С одной стороны было жалко старушку. Он привык к ней. Её шаркающая походка действовала на него как успокаивающее средство. С другой стороны ему так хотелось увидеть новое лицо. А вдруг землячка?

- Не падай духом! Ты мне ещё не разонравилась, – попытался подбодрить старуху землянин.

- Прощай, Марк. Как только на исходе дня погаснут последние лучи ультрафиолета, и Глуми исчезнет во мраке ночи, меня уже не будет.

- Тогда какого хрена ты на работе? Отдыхала бы перед смертью. Проведи это время впустую, займись ничегонеделаньем, поваляйся на нарах, утопни в воспоминаниях прожитой жизни. Что еще?

- Нет, не хочу. Пусть будет всё, как обычно. Я не хочу это неизбежное событие как-то выделять, придавать ему особую значимость. Тогда сразу станет грустно. Я очень старая и не боюсь смерти. Единственное о чём мечтаю, чтобы моя душа не угодила в сети Укисрака, обошла все его ловушки, чтобы ангелы меня спасли и доставили в рай, где я снова увижу всех своих мужей и детишек. Ведь я, Марк, совсем одна. Никого у меня не осталось. Всех уничтожили эти проклятые мракобесы.

- Тогда я попрошу коменданта, чтобы мне отдали твой череп. Пусть лучше он хранится у меня, чем валяется на свалке.

- Попробуй. Я буду тебе очень признательна, – старуха надела противогаз и пошла к выходу.

Марк проводил старую вайвайку взглядом и, закрыв дверь, посмотрел в окно:

- Да, пыльно. А впрочем, как всегда, – и он взялся за батвушки.

Марк посмотрел, как разносчица, преодолевая вихревые порывы пыли, села в дрезину, и робот-машинист повёз ее к следующей смотровой вышке, которая находилась в километре на юго-запад. Там хозяйничал старый заключённый Барока, гуманоид с планеты Фиос. Марк видел его живьём всего один раз, когда их привезли на перевалку. Но поговорить не удалось. Будь он проклят, этот чёртов языковой барьер! Всего вышек было десять. С их обитателями Марк мог общаться только по видео связи, которая была не лучшего качества. В конце дня, в фиолетовое время, у всех отметчиков всегда был мониторинг с комендантом перевалки.

2