Александр Авраменко - Я не сдаюсь... Страница 10

После, где-то к середине лета, началось самое странное – сами бандиты косяком пошли. Раньше наших резали где ни попадя да издевались люто. И кожу сдирали живьём, и руки-ноги рубили… Словом, зверствовали, а тут… Мишка первых запомнил на всю жизнь: шли молча. Узенькой такой цепочкой. Одни женщины. С детьми. Причём все дети не старше пяти-семи лет. Или груднички вообще. На спине у матерей платками привязаны. Старухи тоже с ними. А ни мужчин, ни стариков, ни подростков нет… Нарвались горные жители на палку о двух концах. Когда их пророки призвали христиан убивать, поднялись, обрадовались. Мол, христиане – овцы. Их резать – одно удовольствие. Поскольку им Христос приказывает покорными быть. И с превеликим удовольствием принялись воплощать приказы самозваных наставников в жизнь… Да никто из имамов не ждал, что из своих границ выйдет Китай, и за компанию с ним остальные пожалуют. Вспомнили в Пекине старый лозунг, не свой, правда, а соседский: Азия для азиатов! Ну и прилегающие земли заодно. К Азии. Их тоже бы освоить не мешало. И пошли… Осваивать. Да так, что взвыли горцы. А потом и выть некому стало. Когда из пустынь да джунглей ещё и Африка повалила… Их там тоже море расплодилось. И все – жрать хотят… Вот и полёг практически весь Кавказ под штыками Социалистического Китая да чёрного, вечно голодного братства… Хорошо хоть кто-то догадался женщин к русским отправить. Мол, они, хотя и злые, но отходчивы. Есть надежда, что пощадят, не тронут. Может, даже спасут… Дети должны рождаться, пусть и от гяуров. А то пропадёт сама память о том, что жили такие племена на Кавказе… Так что – полегли горцы до последнего, но с честью. Впрочем, выбора-то у них и не было. Как говорится – не рой другому яму, сам в неё попадёшь. К русским идти – не пощадят. А жёлтые – в плен не берут. Так что… Пришлось умирать… А горянки – головы платками замотаны, лица тоже. Глаза чёрные, блестящие. И дети такие же. Смотрят, словно старики. Видать, запомнили на всю оставшуюся жизнь, ЧТО там творилось…

Словом, когда караван из леса на поле вышел, Мишка за пулемёт, и едва успел руку с курка сбросить, а то бы полоснул очередью на все двести пятьдесят патронов. Разглядел, что женщины… Доложил начальству по рации, а там уже все на уши встали. Как такое может быть?! Короче, загнали вначале в депо, в пустой ангар всех. Охрану выставили. Хотя дров и воды дали. Люди всё-таки… А те молча костры разожгли, воду в котлах кипятят. Что-то сварили, накормили детей. Уложили спать. Сами собрались в кружок. Молчат. Ждут…

Утром из Мурманска большие начальники на вертолёте прилетели. Долго разговаривали с горской старшей. Почти до обеда. Потом вышли, головами покрутили, улетели. Но, правда, перед этим велели паёк дать. Михаил и раздавал. На всю жизнь запомнил, как у них руки тряслись… Не от жадности. От стыда. От горя. От безысходности. Одна ему запомнилась, глаза карие, а из-под платка волос русый чуть выбивается. Так смотрела, что он чуть за автомат не схватился. В общем, просидели горянки в этом ангаре почти неделю. Потом новый приказ пришёл: всех отправить в Мурманск под конвоем. И состав пригнали. Товарный. За беженцами из своих так пассажирские вагоны присылали. Королёв в конвой и попал… Посадили, словом, в теплушки всех. Закрыли. Благо окошки решётками забраны. Не выпрыгнешь. На каждую площадку тормозную – по охраннику с оружием. И – вперёд. Паровоз древний пыхтит. Еле тащится. А вдоль дороги – поля, поля, поля…

Народ исхудалый, но весёлый: ещё бы – лето наступило, дожили. Точнее – выжили. Сажают всё, что можно. На себе – пашут, новые площади расчищают. Кое-где – дома строят. Но вот что странно, заметил Михаил, народу на Север прошло немерено. А особо-то и не видно, что прибавилось населения. И города полупустые, и деревни. Может, дальше люди? У самого Мурманска? Или за ним? Но и северная столица тоже пустынная стоит. Проехали через весь город, и дальше поезд пошёл. К флотской столице. В Североморск. Тут Михаил на корабли полюбовался. Стоят вдоль причалов. И военные, и гражданские. Всякие разные… И флаги тоже у всех… Португальские, английские, польские, немецкие… Даже звёздно-полосатые… И серая громадина авианосца у входа в залив в память врезалась… То ли «Энтерпрайз», то ли «Нимитц»… Не разглядеть. Одно понятно, что атомник. Но народ-то где? Люди? Вымерли, что ли?!

…А состав тем временем уже и Североморск миновал, останавливается посреди громадного поля, бетонными плитами выложенного. А на поле том здоровенные такие, словом, грибы. Зелёного металла. По километру, наверное, шляпа у каждого. И встречают уже их специальный поезд, стоят ребят крепкие, с оружием наизготовку. Ну, Миша, ты своё дело сделал. Доставил конвой, куда положено. Надо бы назад возвращаться. Да не тут-то было. Не кончилась твоя дорога, солдат… Дальше следовать нужно. На Марс! Вот, и корабли тебя ждут. Вперёд, парень, жизнь-то – продолжается!

Глава 8

Межпланетный транспорт был огромен. Пассажиров разместили в просторном трюме, выставили охрану возле ворот. Сопровождавших их конвойных провели наверх и распределили по другим помещениям. Михаил никогда в жизни не летал. Ни на самолётах, ни на других воздушных кораблях, тем более – космических. Ждать неизведанного пришлось недолго. Через полчаса корпус начал чуть заметно вибрировать, потом послышался низкий, непередаваемо мощный гул, под ногами чуть дрогнула палуба. И всё. По-прежнему – гул. И ничего больше. Ещё через двадцать минут после начала работы двигателей ожил небольшой динамик над дверью и мужской голос произнёс:

– Прошу пройти в каюту два на четвёртой палубе.

Михаил опешил и невольно вслух проговорил:

– И где мне искать эту четвёртую палубу?

Видимо, связь была двусторонней, потому что тот же голос ответил:

– Выйдя из своей каюты, следуйте по стрелкам-указателям…

Едва солдат вышел наружу, как перед ним прямо на полу вспыхнули переливающиеся огни, указывающие путь… Несколько подъёмов, пара автоматически открывшихся дверей, наконец он оказался в небольшой комнатке, где сидя в кресле его ждал мужчина лет тридцати. При виде вошедшего парня, он поднялся с кресла и указал на сиденье перед собой:

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Подождав, пока Михаил сядет, уселся сам, взял со стола небольшой электронный планшет и пристально посмотрел на парня:

– Ну-с, приступим. Ваше имя и фамилия?

– Королёв Михаил.

– Возраст?

– Двадцать пять лет.

– Профессия?

– В смысле?

– Гражданская? До распада?

– Не было её у меня.

– Нигде не учились?

– Я после детского дома сразу в армию попал. С той поры – там…

– Ого! И где, если не секрет?

– Сначала – учебное подразделение. Потом – Кавказ. Специальная штурмовая бригада. Потом, где-то год назад, вернулся сюда… И здесь уже год.

– Шесть лет?

– Вообще-то, если считать последние дни, то семь.

Спрашивающий покрутил вдруг головой, словно ему стало тяжело дышать, потом снова взглянул на Михаила:

– Семь лет войны… Не тяжело?

– Как сказать… Привыкаешь ко всему.

– Ранения? Награды?

– Два раза в госпитале лежал. Награды? Что-то там было. Уже не помню. Да и к чему?

– Стреляешь хорошо?

– Не жалуюсь. А спрашивать, как понимаете, не у кого.

– Ясно… И не надоело воевать?

– Рад бы, да пока оружие сложить не дают. То одни, то другие…

– Что же… У меня к вам предложение: нам нужны такие люди, как вы, Михаил. Сейчас развёрнута эвакуация. Сами видите. Спасаем, кого можем. Но это с северянами повезло, что вы так вот, собрались все вместе. Прилетел, загрузил, вывез. В других местах намного хуже. И рисковать имеющимися у нас кораблями мы не имеем права. Приходится посылать специальные команды, собирать людей в группы, и тогда уже вывозить их на Марс. Так что… Словом, предлагаем вам поработать в такой группе. Само собой, отдельный блок, в смысле – жильё на Марсе и специальный паёк, плюс ещё кое-какие льготы вам гарантированы. Дополнительно – повышение по службе и право на трофеи, точнее, на долю трофеев. Как?

– Подумать, как я понимаю, долго нельзя?

– Конечно. Правильно. Время работает против нас. С каждым днём людей всё меньше и меньше. Их убивают, они умирают от голода и эпидемий. Так что… Насчёт оружия у нас проблем нет. Кроме того, есть и ещё кое-что: защитное снаряжение, приборы, рации, прочие хитрые штуки. Словом, если придётся воевать, то на другом уровне. Как, согласны?

Михаил вздохнул, одновременно быстро просчитывая варианты. По всему выходило, что это самое лучшее, на что можно рассчитывать. Затем кивнул головой.

– Идёт. Когда приступать?

– Сейчас прилетим, выгрузимся. Вас отведут в ваш блок, где вы будете жить. Затем пройдёте курс специальной подготовки, для освоения нового снаряжения, и вперёд, как говорится, с песнями. А пока – отдыхайте. Теперь у вас не скоро выдастся выходной…

– А можно взглянуть на космос? Знаете, никогда не летал…