Гарри Гаррисон - Чума из космоса Страница 10

Эти две минуты показались Сэму вечностью.

Он разгладил перед зеркалом свой белый пиджак и попытался сделать то же самое с морщинами на лице, но безуспешно.

В горле у него пересохло, как тогда, когда он впервые прыгал с парашютом. «Политики», – думал он. Уголки его рта опустились вниз. Ему необходимо было убедить их. Каждая минута промедления означала дальнейшее распространение эпидемии. Когда его позвали, он открыл дверь и без колебаний подошел к трибуне. Перед трибуной за длинным столом с серьезными лицами сидели люди. Пестрые мундиры перемежались с темными костюмами. Все головы повернулись к Сэму, и доктор Мак-Кей прервал свою речь, чтобы приветствовать его.

– Ну, джентльмены, теперь, наконец, мы узнаем факты, – сказал Мак-Кей, – непреложные факты и доказательства, которые должны привести нас к логически обоснованному решению. Это доктор Сэм Бертолли. По крайней мере его имя, как я полагаю, всем вам хорошо известно.

По довольно немногочисленному ряду людей, собравшихся в помещении, пробежал тихий шепот. Поднимаясь к трибуне, Сэм старался избегать взглядов, пристально следивших за ним. Мак-Кей сделал ему знак.

– В настоящее время доктор Бертолли – признанный авторитет по болезни Рэнда, – громким голосом произнес Мак-Кей. – Он был там, когда Рэнд вышел из корабля, он лечил его, так же, как и второй случай болезни, полицейского Майлса, здесь, в карантинном отделении. Он также человек, который с помощью эксперимента доказал, что болезнь Рэнда передается только при посредстве птиц, а не от человека к человеку. Доктор Бертолли, Вы можете что-нибудь сказать о последствиях эксперимента?

Сэм понял, что Мак-Кей не только хороший врач, на также еще и продувной политик. Благодаря тому, что он держал аудиторию в неведении относительно опыта, проделанного Сэмом, он создал атмосферу, в которой могли произойти весьма драматические события. В обычных обстоятельствах ничего хорошего от политиканствующего врача Сэм не ждал, но теперь ему стало ясно, что он сам должен стать таким же.

Это было нужно для того, чтобы убедить слушателей. Когда он повернулся к ним, в зале воцарилась выжидательная тишина.

– Лабораторные опыты показали, что болезнь Рэнда существует в двух формах, – начал Сэм. – Чтобы различить эти формы, мы назвали их альфа и бета. Вирус Рэнд-альфа привел к смерти командора Рэнда, но он не способен поражать другие живые существа, за исключением птиц. Птицы заражены вирусом Рэнд-бета. Вирус очень вирулентной формы, которая может поражать других птиц, а также и людей. У зараженных людей вирус Рэнд-бета переходит в вирус Рэнд-альфа. Таким образом заразился полицейский Майлс. Болезнь эта не может передаваться от человека к человеку.

– Откуда вы это знаете, доктор? – прервал его Мак-Кей.

– Я взял у Майлса живой вирус и заразил им себя.

Сэм замолчал, когда по рядам слушателей прошло движение. Сидевшие поблизости, казалось, совершенно непроизвольно отодвинулись назад. Мак-Кей холодно улыбнулся и положил свою руку на руку Сэма.

– Только что услышанное вами не должно вас беспокоить, – сказал он возвышенным голосом. – Если бы доктор Бертолли заболел этой болезнью, у него давно бы уже появились нам известные симптомы. Согласно нашим наблюдениям, во всех известным нам случаях первые симптомы болезни появлялись в среднем через час после заражения.

Мак-Кей взглянул на Сэма, который равнодушно смотрел на аудиторию.

– У вас есть какие-нибудь предложения относительно лечения этой болезни, доктор Бертолли?

– Нет, – сказал Сэм. – В настоящее время болезнь неизлечима. Тот, кто заразился ею, обречен на смерть. Единственный путь сдержать распространение этой болезни состоит в том, чтобы уничтожить всех птиц-разносчиков инфекции – в радиусе десяти, двадцати или ста миль. И нужно убедиться, что ни одна птица не ускользнула от этого мероприятия. Я знаю, что это звучит ужасно, но у нас нет никакого другого выбора. Если все свести к одному предложению, то это будет звучать так: птицы или мы.

Раздались возмущенные голоса. Доктор Мак-Кей игнорировал их, повернувшись к столу спиной, чтобы не видеть пунцового лица губернатора, который в возбуждении вскочил со своего места.

– У нас здесь есть человек, который может квалифицированно объяснить, что должно быть сделано. Это профессор Бурже, куратор Нью-йоркского зоопарка. Профессор Бурже…

Бурже был хилым человечком с почти лысым черепом. Он говорил, опустив голову, и его можно было услышать лишь тогда, когда в аудитории воцарилась мертвая тишина.

– …различное поведение различных видов птиц. Имея в руках эти данные, можно с большой вероятностью рассчитать область заражения для различных представленных у нас видов птиц, поэтому я говорю…

Он замолк и порылся в лежавших перед ним бумажках. По рядам людей пробежал шепоток.

– Я прошу у вас прощения, джентльмены, – сказал Бурже.

Он поднял голову. Глаза его были полны слез, они текли по его щекам.

– Я только что приехал из зоопарка, где мы потравили всех наших птиц ядом, джентльмены. Ага, вот и расчеты. В радиусе ста миль, считая от Манхеттена, во всех направлениях, и в направлении Лонг-Айленда и Монтаун Пойнт несколько дальше, этого должно быть достаточно. Из поступивших позже сообщений нам будет ясно, можем ли мы считать эти меры достаточными.

– Это невозможно, – раздался чей-то голос. Это же почти десять тысяч квадратных миль. Для выполнения этого потребуется целая армия.

– Верно, – сказал Бурже. – Нам нужна армия. Мы должны позвать на помощь армию ООН. Для проведения наших мероприятий необходим газ, ядовитые приманки, оружие, амуниция…

Профессор Чейбл тщетно старался расслышать что-нибудь в поднявшемся шуме.

Когда шум немного стих, он сказал:

– Джентльмены, проблем, с которой мы столкнулись, попадает под юрисдикцию ВОЗ, поэтому я и принимаю участие в этом совещании. Я думаю, мы выслушали достаточно фактов, чтобы принять решение, поэтому я предлагаю немедленно проголосовать.

В зале еще раз поднялся шум, потом люди постепенно успокоились, и было проведено голосование. Немного позже голоса были подсчитаны.

Хотя голосование и не принесло убедительной победы группе, выступавшей за немедленные действия, но простого большинства было достаточно, чтобы начать выполнение мероприятий, признанных действенными. В ближайшее утро армия начнет компанию по уничтожению всех видов птиц.

Глава 6

– Телевидение передает изображение берега Кони Айленд, – сообщил Киллер.

Он вел машину скорой помощи по пересекавшей город покинутой магистрали.

– Весь пляж покрыт мертвыми чайками, которых выбросило на берег в течение этой ночи. Они образовали настоящий вал. Тот, кто нашел бы в себе мужество искупаться, потерял бы его при виде этой сцены.

– Езжайте помедленнее, – сказал Сэм.

Он наблюдал за улицей. Все автомобили были припаркованы. Не было видно ни одного пешехода.

– Не забывайте, мы совершаем информационную поездку, а не спешим на прободение язвы прямой кишки.

Для трех человек на переднем сиденье было тесно. Третьим человеком был солдат ООН по имени Финн, высокий датчанин, который со своим полевым снаряжением напоминал вьючного осла. Из-за огнемета на своей спине он должен был сидеть, нагнувшись вперед.

– Там, под автомобилем! – внезапно крикнул солдат.

Он указал на машину для перевозки мелких грузов.

– Мне кажется, что я заметил там движение.

Киллер нажал на тормоза, и машина со скрипом остановилась. Сэм первым выпрыгнул наружу, держа в правой руке саквояж для оказания первой помощи. Содержимое саквояжа было согласовано с начальством прошлым вечером на прошедшем совещании.

У Финна был острый глаз. Темная тень, скорчившаяся за задним колесом машины, оказалась молодым человеком, который пытался забраться под автомобиль, когда шаги приблизились к нему. Сэм опустился на колени. Даже в слабом свете он увидел характерные красные пятна на коже и первые нарывы, свидетельствовавшие о болезни Рэнда. Сэм достал из саквояжа пару изолирующих перчаток длиной по локоть и натянул их.

– Выходите, я помогу вам, – сказал он больному.

Но когда Сэм протянул к тому руку, мужчина забрался еще дальше. Глаза его были широко раскрыты от страха. Сэм схватил одну из ног мужчины, защищаясь от его слабых ударов. Он медленно вытащил больного наружу. Больной защищался, но потом закатил свои глаза так, что стали видны только белки, и потом потерял сознание.

Газовая маска была обычным прибором в снаряжении пожарного, и ее эффективность увеличивалась, если изнутри ее покрывали биохимическим кремом. Закрепив маску на лице больного, Сэм достал из саквояжа пульверизатор с антисептиком и опрыскал одежду и кожу больного.

Потом он перевернул его, и то же самое проделал с его спиной. Только тогда, когда он убедился, что весь вирус Рэнд-бета был уничтожен, он подготовил инъекцию интерферона, единственного медикамента, который оказывал на болезнь хоть какое-то действие. Солдат ООН подошел к ним и смотрел на эту сцену сверху вниз, держа правую руку на спуске огнемета.