Василий Головачёв - Древо исчезающих времен Страница 10

В паучьем логове ничего не изменилось, если не считать того, что площадь, занимаемая паутинами, увеличилась. Пауки принялись застраивать Скрабовку и кое-где еще пересекли дорогу недалеко от старого места расположения лагеря.

Костров понаблюдал за каналом, снабжающим паучий город водой, пробрался к просеке со стороны болота, стараясь думать о пауках «приятно», и долго всматривался в белое мерцание паутиновых башен, взобравшихся по опорам линии электропередачи до гроздей керамических изоляторов. «Вот откуда утечка из линии, — подумал он. — Паутина проводит ток в землю…»

Ни одно движение не нарушало мертвой неподвижности леса и паутинного царства, и это было странно, потому что Кострова не покидало ощущение, что за ним наблюдают чьи-то внимательные глаза. Сторожат, подумал он, преодолевая искушение швырнуть в кусты зонд. Пусть сторожат, я мирный прохожий… Повернувшись к просеке спиной, он не спеша двинулся обратно, ожидая оклика или выстрела в спину. Напряжение постепенно ушло, неслышимое ворчание страха втянулось в лес, ощущение взгляда со стороны прошло.

Костров вытер холодный пот со лба и ускорил шаг.

И в этот момент из-за штабеля почерневших от времени и непогоды бревен вышел знакомый смуглолицый, с усиками а-ля опереточный злодей «десантник» все в том же «плывущем», меняющем цвет и рисунок ткани комбинезоне.

— Мы же предупреждали, — сказал он негромко, — чтобы вы не совались сюда и ни во что не вмешивались. Неужели не поняли?

У Ивана засосало под ложечкой, но вины за собой он не чувствовал и огрызнулся:

— Да пошел бы ты сам… куда подальше! Мы имеем полное право здесь находиться и не уйдем, пока вы не докажете свои полномочия. Причем не нам, исполнителям, а начальству. Я понятно выражаюсь?

— Доказывать нам не обязательно, а наказывать за неповиновение мы умеем. Встречу еще раз — умрешь! А пока получи на память… — Брюнет поднял руку, в которой вдруг оказался пистолет, и Костров, давно готовившийся к подобному обороту событий, прыгнул к «десантнику», подныривая под его руку и выбивая пистолет в жесткой манере полузахвата-рывка-слома.

«Десантник», однако, драться умел, хотя стиль его боя был Ивану неизвестен. Пришлось вспомнить все навыки рукопашника, которые в гражданской жизни казались ненужными.

За три минуты схватки Иван получил три хороших удара в голову и грудь, смягченных блоком, но все же хлестких, тяжелых, и сам провел ответные атаки, потрясшие усатого незнакомца, который не ожидал встретить профессионала. Особенно хорошо получился ёнсоль — прием в стиле хапкидо, соединяющий жесткий удар голенью с не менее жестким броском. «Десантник» улетел под обрыв старого дренажного рва и, хотя тут же взлетел обратно как на крыльях, словно ему помогал комбинезон, в драку больше не полез. Да и Кострову надоел поединок, превратившийся в бой не на жизнь, а на смерть. Поэтому он в прыжке достал выпавший из руки противника пистолет, удобно легший в ладонь, и направил дуло с какими-то ребристыми выступами и штырьками в грудь усатого.

— Достаточно, вояка! Я к тебе не лез, и ты не приставай. Гуляй, откуда пришел, я могу и рассердиться. И не дай бог тебе еще раз встретиться со мной!

— Отдай ручник, — сказал «десантник» без выражения.

— Его я оставлю пока у себя, дабы не возникало недоразумений. Придешь в лагерь со своим начальством для выяснения полномочий, тогда и отдам.

Усатый безмолвно исчез в кустах, затем издалека прилетел его тихий, но отчетливый голос:

— Мы встретимся, рыжий, хотя и в других временах…

Размышляя над этой фразой, Иван закончил прогулку и подошел к палаткам лагеря, когда уже завечерело. Откуда-то из-за деревьев доносилось бормотание мотора, и стало ясно, что вернулся начальник отдела. А так как Ивашура приехал не один — вместе с ним на зеленом с синей полосой «уазике» прибыл невысокий худой майор милиции с двумя рослыми молодыми людьми в штатском, — Иван решил не показывать свой трофей, а лишь рассказал в двух словах о новой стычке с «десантником».

Действовали приехавшие расторопно, записали рассказы всех троих — Гаспаряна, Рузаева и Кострова — на диктофон, и Рузаев, свыкшийся с ролью проводника, увел их в лес.

— Только недолго! — крикнул им вслед Ивашура. — Скоро стемнеет, мало ли кто еще может здесь шататься. — Он повернулся к Ивану, разглядывая его лицо проницательными глазами. — О чем умолчал?

— Так, о пустяке. — Костров протянул начальнику отдела отобранное оружие.

Ивашура повертел в руках тяжелый, хищно-красивый, необычной формы пистолет, поднял брови.

— Никогда ничего подобного не видел.

— Я тоже. Давай испытаем?

— Позже, пусть уедут. Спрячь пока. Предъявить его мы всегда успеем. Но никому ни слова.

— Само собой.

— А что нам делать? — подошел Гаспарян, несколько повеселевший после прибытия гостей.

— Сегодня — только регистрация фона вокруг зоны с паутинами, а завтра — посмотрим. Хорошо бы, конечно, отловить пару экземпляров, специалисты быстро разобрались бы, откуда эти пришельцы. Не пытались ловить?

— Пробовали, однако, — вмешался вынырнувший из леса Рузаев. — Но встречаются они довольно редко, и реакция у них поистине космическая, да и ловить их небезопасно.

— Куда ты дел районное начальство УВД? — вполголоса спросил Гаспарян.

— Они пожелали остаться одни, дальше обещали не ходить.

— А почему пауков ловить небезопасно? — поинтересовался Ивашура. — Из-за инфразвука?

Рузаев напомнил ему случай с фотоаппаратом Кострова.

— Ну, это не аргумент, — махнул рукой начальник отдела. — Иван, как это было?

Костров рассказал, не зная, как относиться к случившемуся: с иронией или серьезно.

— Когда я его бросил, — вспомнил он вдруг, — в лицо мне пахнуло горячим воздухом, как из… духовки.

— Любопытно. Что скажет по этому поводу металловед?

— Насчет горячего воздуха ничего, а вообще хорошо бы этот фотоаппарат отдать в нашу лабораторию, — проговорил Гаспарян, раздувая костер и умудряясь при этом оставаться чистым и франтоватым. — Нужен всесторонний анализ. Но все же считаю, что Иван не мог с такой силой метнуть аппарат, чтобы сплющить его в лепешку. Для этого нужен удар силой в пару сотен килограммов, если не больше.

— И я сомневаюсь, — пробормотал Костров. — Разве можно сплющить фотоаппарат о траву или кусты?

— Маловато, — вздохнул Ивашура. — Маловато мы еще узнали, больше сомнений, чем знаний.

— Знания — это сомнения, оставшиеся неопровергнутыми, — изрек Рузаев известный афоризм, но вопреки его надеждам никто не откликнулся на шутку.

Ивашура легко вскочил с места, спрятал записную книжку в карман.

— Что ж, займемся ужином, надо накормить гостей. Я, пожалуй, пойду им навстречу, а вы тут хозяйничайте.

Рузаев с Костровым быстро приготовили немудреный ужин: консервы, малосольные огурцы, привезенные Ивашурой, сгущенное молоко. Гаспарян вскипятил чай.

Солнце зашло за щетинистый гребень леса, поляну у дороги пересекли длинные тени от высоких сосен. С запада на небосклон набегала гряда не слишком симпатичных облаков, и Рузаев со знанием дела предсказал скорое изменение погоды.

— Если пойдут дожди, завязнем в грязи, — поморщился Гаспарян, посматривая на часы. — Где же они там?

— Кто, дожди?

— Не издевайся, я о гостях. Зря ты отпустил их одних, Михаил, еще случится что-нибудь…

Костров тоже посмотрел на часы, но по другой причине. Таи все еще не было, и он уже начал беспокоиться, не случилось ли с ней чего-нибудь по дороге к лагерю.

Рузаев встал, собираясь пойти на розыски ушедших, но в это время из леса донесся знакомый жуткий вопль, всколыхнувший торжествующую тишину вечера.

— Эт-то еще зачем?! — изменился в лице Гаспарян. — Засекли, в какой стороне?

Однако в их помощи никто не нуждался. Через несколько минут со стороны реки послышались голоса, и к палаткам вышли все четверо: слегка улыбающийся Ивашура, растерянный майор милиции и оживленно разговаривающие парни.

— Мы уже хотели бежать на помощь, — сказал Костров.

— Дьявольщина! — хрипло произнес майор, снимая фуражку и обнажая лысину. — Вы были правы, Игорь Васильевич. Поехали, ребята.

— А ужин? — спросил разочарованный Рузаев.

— Какой там ужин?! — махнул рукой майор. — Некогда ужинать. Да, братцы, задали вы нам задачку!

— Разве мы? — весело удивился Ивашура. — Скорее уж с вас все и началось, после аварии вертолета. Так, я надеюсь, вы примете меры?

— Как и договорились.

Майор еще раз махнул рукой, попрощался и полез в «уазик». Машина уехала, эксперты снова остались вчетвером.

Поужинав, Костров отмерил по дороге несколько километров в сторону райцентра, но Таи так и не встретил.