Джуд Уотсон - Смена караула Страница 10

Взгляды Оби-Вана и Сирии встретились. Она кивнула.

- Мы собираемся помочь сопротивлению, - сказал Оби-Ван. - Мы идем на риск. Мы должны увезти Зан Арбор с этой планеты. У нас только завтрашний день до того, как наше прикрытие разлетится. Лучший шанс, который у нас есть - это что ей покажется, что ее безопасность здесь под угрозой. Мы предложим ей выход. Она должна будет принять его. Только вот что.

Сири следила за ним, подняв бровь. Он отметил, что она приняла свой старый облик, одев свои тунику и гетры. Это было, словно вид ее в развевающихся мерцающих шелках был лишь видением.

- Мы не сможем отвезти ее на тюремную планету, - продолжил он. - Если мы все сделаем правильно, она может привезти нас прямо к Омеге.

- Мы должны связаться с Мейсом, - сказала Сири.

Оби-Ван кивнул. - Я думаю, он согласится. Я свяжусь с ним сегодня вечером. Нам поможет, если он получит для нас одобрение Сената на помощь восстанию. Но оно не поступит вовремя.

Внезапно их миссия стала более важной. Гранта Омега снова появился на горизонте. На сей раз Оби-Ван его не упустит.

- Мы можем забрать Зан Арбор в другой раз, - сказал Оби-Ван. - Но мы все должны согласиться, что если мы можем выйти через нее на Омегу, так и сделаем.

- Я согласна, - спокойно сказала Сири.

- Я тоже, - сказал Анакин.

Ферус кивнул.

- Теперь давайте все немного поспим, - сказал Оби-Ван. Однако он знал, что сам он не уснет.

Ромин имел только одну луну, но это был большой, светящийся спутник. Этой ночью его свет казался Оби-Вану безмерным. Он не давал ему уснуть, как бы он не старался.

В конце концов, он сдался, встал с кушетки, открыл двойные двери в каменный внутренний дворик и вышел в благоухающий сад. Воздух казался тяжелым. Сказывалась дневная жара. Оби-Ван шел среди цветущих кустов. Он нашел, что игра лунного света на гладких листьях более успокаивает, чем лежание на кушетке в ожидании сна. Он позволил виду и звукам вокруг убаюкать себя до такой степени, что надеялся уснуть здоровым сном.

Он шел по дорожке, бегущей среди кустарника, которая внезапно привела на маленькую поляну. На ней в середине сидел по-турецки Ферус, его глаза были закрыты. Оби-Ван остановился, не желая потревожить его.

Он повернулся, чтобы вернуться домой, как Ферус заговорил.

- Вам тоже не спится, Мастер Кеноби?

Оби-Ван подошел и сел на траву рядом с Ферусом. Она была немного влажной и приятно пахла.

- Слишком много вопросов в голове, - сказал Оби-Ван. - Сон не хочет приходить.

- Мы перед лицом большого врага, - сказал Ферус. - А теперь мы обнаружили, что она встречается с еще большим.

- Точно.

- И именно поэтому Вы и мой Учитель приняли это решение сегодня вечером, - сказал Ферус.

- Ты не согласен, - осторожно проговорил Оби-Ван.

- Я не не согласен, - сказал Ферус. - Я признаю, что у меня нет опыта опровергать сказанное Вами.

Оби-Ван подавил вздох. Он видел, почему Анакину так трудно с Ферусом. Ферус всегда говорил правильные вещи. Оби-Ван же предпочитал непосредственность своего ученика.

- Я ощущаю Ваше нетерпение, - продолжил Ферус. - Вы думаете, что я говорю правильные вещи, только чтобы произвести впечатление на Вас или моего Учителя.

- Я так не думаю, - сказал Оби-Ван. - Ну, не совсем так.

- Могу ли я помочь, если мудрость Джедаев, которую я выучил наизусть, говорит с моим сердцем? - спросил Ферус. - Я не говорю вещи, которые понравятся Вам. Я говорю их, потому что я чувствую, что они верны. Так всегда было, с самых моих ранних воспоминаний о Храме. Когда я учился, я как будто бы уже все знал. Каждый джедайский урок, казалось, вставал на определенное место в моем сознании, которые уже были размечены. Вот почему учеба давалась мне так легко.

- Ты имеешь большую связь с Силой, - сказал Оби-Ван. - Без сомнения именно поэтому.

- Тоже самое Анакин, - указал Ферус. – И намного лучше меня. Я вижу это. Тем не менее, у него не было проблем, которые были у меня в Храме. У него было больше друзей там.

Оби-Ван удивился. - Но ты был популярен в своем классе. Все смотрели на тебя.

- Да, я был тем, кого все любили, но с кем никто не хотел разговаривать. Мне были рады за каждым столом в столовой, но никуда не приглашали. Каждый был моим другом, но никто не был моим хорошим другом. - Ферус вырвал пучок травы и позволил ему просыпаться сквозь пальцы. - Я слышал, как они называли меня. Туника, наполненная перьями и Силой. Правитель Унылой Планеты.

Оби-Ван нахмурился. Он не знал этого.

Ферус махнул рукой. - Это хорошо. Это все правильно, не так ли? Я никогда не шутил как другие. Я знаю, что я могу быть напыщенным, слишком правильным. Я никогда не знал, как дразнить других студентов. Они обращались ко мне за помощью в своих исследованиях, они обращались ко мне за ответами, но никто не хотел быть моим другом. Моим настоящим другом, какими для Анакина были Тру Вельда и Дарра.

Это была игра лунного света или Ферус внезапно стал моложе своих лет? Обычно он выглядел намного старше. Из-за его статных черт и золотой полосы в темных волосах он казался рано повзрослевшим.

Но сейчас он выглядел неуверенным, сомневающимся. Молодым.

- Ты найдешь еще друзей, - сказал Оби-Ван после паузы. – Джедаям тяжело сохранить дружбу. Вот почему мы дорожим ими. Отпусти свое желание и то, что ты хочешь, придет.

- Или по-другому, я останусь тем, кто я есть, - сказал Ферус. - Мне жаль, что у меня нет того, что имеет Анакин. Его связь с Силой сильна, а еще сильнее он связан с другими.

- Да, - согласился Оби-Ван. - Я уже видел такое. Тоже самое было с Куай-Гоном Джином.

- Я знаю, что Анакин никогда не будет моим другом. Он знает, что я боюсь за него. Я его предупреждаю, хотя знаю, что не должен, когда я знаю, что это не мое дело. И он обижается на меня. В начале я думал - с тех пор я стал немного старше - что я могу говорить ему вещи, какие другие студенты не могут. Просто я понимаю то, что может понять студент-товарищ.

Вот оно что. Ферус к чему-то подводил. Он хотел о чем-то сказать ему. Оби-Ван почувствовал нетерпение, но он подавил это чувство. Он не ощущал угрозы Анакину. Ферус не понимал его. Он всегда был правильным студентом, тем, кто все делал правильно. Он не мог знать страхи и горе, с которыми имел дело Анакин.

- И что ты понимаешь, Ферус?

- Я боюсь за него, - спокойно сказал Ферус. - Восхищаться им и одновременно чувствовать страх за него не свойственно мне. У меня заняло много времени понять, почему я боялся за него. Я хотел быть уверенным, что это не зависть.

- Ты завидуешь ему? – спросил Оби-Ван.

- Я предполагаю, что все студенты завидуют, в известной мере, - сказал Ферус. - Он Избранный. Но меня больше волнует его стремление. - Ферус заколебался. - Его сила так велика, что он думает, что его решения также велики. Вы слышали его аргументы сегодня. Он считает что-то правильным, и действует в силу этого. Он приводит доводы против тебя, не слушая тебя. Он думает, что он может менять ситуации, существ. Может быть, он не может сделать это в одиночку, пока еще нет. Но когда-нибудь он сможет. Должны ли мы верить тому, кто полагает, что он всегда прав?

Вот оно, подумал Оби-Ван. Вот что я вижу. Удивительно было услышать это из уст одного из ровесников Анакина, мальчика только на год или два старше самого Анакина, кого-то, кто побывал с ним всего лишь на нескольких миссиях.

«Ферус всегда следит за мной», возмущенно сказал Анакин Оби-Вану.

Вот каким был Ферус. Но зрелое суждение Феруса удивляло Оби-Вана. Удивляло и раздражало, признал он. Ферус не принимал во внимание доброе сердце Анакина. Он не видел, как сильно старается Анакин. Он не знал, что Анакин постоянно сомневается в себе.

- Ты очень наблюдателен, Ферус, но ты должны признать, что я знаю его лучше, чем ты, - осторожно сказал Оби-Ван. - Я знаю, Анакин может быть высокомерным. Но он также учится и развивается. Он почитает свою великую силу, не злоупотребляет ею. Он моложе, чем ты, но он видел много несправедливости, много ужасных вещей. Я не думаю, что так уж неправильно, что он хочет это изменить. Ты должен понять, что не амбиции ведут его, а сострадание.

Ферус медленно кивнул. - Я подумаю о том, что Вы сказали. - Он встал. - Пожалуйста, поймите, что я сказал все это только потому, что он Избранный, и ставки очень высоки. Доброй ночи, Мастер Кеноби.

- Доброй ночи, - сказал Оби-Ван.

Он мог рассказать еще больше, но не подобало обсуждать характер Анакина с другим учеником. Ему нужно было обдумать сказанное Ферусом. Ему следовало опустить свой порыв защитить Анакина и поискать правду в том, что сказал Ферус. Ферус затронул его собственные страхи, и он должен был подумать об этом.

Он вдохнул вечерний воздух. Не сегодня, решил он. Он дорожил своей новой верой в Анакина. Он должен сохранить ее. Он должен был забыть то, чего он боялся, только немного дольше. Он хотел дорожить тем, что имел.

Глава 9