Анна Овчинникова - Повезет — не повезет Страница 11

— При чем тут это? — слегка ощетинился Олбрайт.

— А при том, — Дрейк подошел к сидящему на койке пилоту, наклонился и уставился ему в глаза, — что твои тогдашние шансы выжить были ненамного выше наших теперешних шансов выбраться отсюда. Протянуть два месяца в одиночку на бескислородной планете, ха, да расскажи кому такое — не поверит!

Робби снова заметался туда-сюда, ероша рыжие волосы.

— Между прочим, почему ты не потрудился явиться к координатору планеты или хотя бы к Питеру Данлепу, чтобы дать им знать, что очутился на мели?

— На кой? — огрызнулся Олбрайт. — Я с горшкового возраста заботился о себе сам, и мои проблемы — это только мои проблемы!

— Вот! Вот тут ты совершенно прав! — Дрейк крутнулся на пятках и уставил на пилота указательный палец. — Свои проблемы нужно разрешать, вместо того, чтобы сидеть и ныть, что у нас, дескать, нет на это никаких шансов!

— Полностью согласен с твоими посылками, капитан, — голосом ядовитым, как у карукского ядозуба, отозвался Олбрайт. — А теперь ознакомь меня с выкладками. Как, например, ты собираешься покинуть «Холкас»? Или ты задумал произнести перед группой встречающих слонопотамов прочувствованную речь о дружбе братьев по разуму и попросить их добром и миром вернуть нам «Приватир»? То есть, «Гермес» — а заодно вернуть в этот звездолет все вытащенные оттуда скиолиты? Хотелось бы мне на это посмотреть…

Робби пару минут молча метался по медотсеку, время от времени терзая свою шевелюру, и без того напоминающую Большой Взрыв; потом вдруг кинулся к встроенным шкафам и начал распахивать их один за другим.

— Эй, эй, капитан, спокойнее! — слегка встревоженно проговорил Олбрайт. — Вроде, я не вкалывал тебе ничего такого…

Дрейк не слушал.

— Судя по телосложению слонопотамов, вряд ли мы наткнемся на них, если воспользуемся транспортными шахтами С, — Робби рылся в шкафах, действуя в основном левой рукой. — Так мы сможем добраться до носового грузового отсека, где тоже вряд ли нарвемся на инпов…. Отсек отделен от коридора тремя люками, чтобы туда попасть, инопланетянам пришлось бы задействовать все здешние источники питания. Потом, если я правильно помню схему грузовозов этого класса, мы сможем выйти на нижний уровень, прямо к борту — левому или правому, без разницы.

Олбрайт откинулся на спинку койки и заложил руки за затылок.

— Схему ты помнишь правильно. И, положим, ты доберешься до грузового отсека, не задохнувшись…

— Ха!!!

Кайенцу следовало бы уже привыкнуть к триумфальным воплям своего капитана, и все равно Олбрайт подскочил, когда Робби вынырнул из шкафа, потрясая медицинским кислородным баллоном.

— Про задохнуться — забудь!

— Да, хорошо, тут ты меня уел, — согласился Олбрайт. — Ладно, положим, мы доберемся до борта. И что дальше? Ты ведь не ожидаешь найти там еще одну проделанную инпами дыру?

— Нет, я собираюсь сам ее там проделать.

— Робби, клянусь Байконуром…

— Кем, чем?

— Не знаю, но так все время восклицал капитан Васин, и у него выходило оччень смачно. Так вот, клянусь Байконуром! Чем ты собираешься проделать в корпусе дыру — зубами?

— По дороге мы заглянем в технический отсек, там не может не оказаться набора куттеров, — Дрейк для пробы пошевелил пальцами правой руки — онемение, вроде, начало проходить. — Уж хоть один справится с этой задачей!

— Ага, — Олбрайт закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. — Но ты забыл, что любому куттеру для работы требуется милый маленький источник питания, хотя бы автоном…

— Любому куттеру для работы потребуется милый маленький скиолит, — Робби кивнул на оружие импа, лежащее рядом с кайенцем. — Вроде того, который есть в этом пистолете.

Олбрайт посмотрел на пистолет, моргнул раз, другой… И медленно встал.

— Клянусь Байконуром, капитан, — проговорил он. — Хоть ты и любишь откусывать кусок больше, чем можешь проглотить, голова у тебя варит неплохо!

Глава шестая

— Честно говоря, я сомневался, что в обычный куттер можно вот так, просто-запросто, засобачить скиолит, — проворчал Олбрайт, когда инструмент в его руках в очередной раз почти бесшумно вгрызся в наружную обшивку «Холкаса». — Тем более почти одной левой.

— А я неплохо разбираюсь в скиолитах, — очень скромно отозвался Робби. — Компания «Астра» хотела, чтобы капитан, который полетит на Сакраменто, кое-что в них сек. Тебе еще долго? Кончается второй кислородный баллон.

— Минут десять от силы. Если за обшивкой не окажется серой дряни. Если окажется — тогда не скажу даже примерно, кто знает, что это за штука и какова ее прочность…

— Не окажется.

— Почем ты знаешь?

— Я же везучий, помнишь?

— А я — наоборот, помнишь? Приоткрой немного клапан баллона…

— Поторопись. Скоро тут станет душно, как в сауне.

— Делаю, что могу. Кстати, капитан… Не сочтешь за нарушение субординации, если я задам личный вопрос?

— Хм… Ну, давай, попробуй.

Дрейк и Олбрайт лежали бок о бок на перемычке между двумя слоями борта «Холкаса». Внутренний слой обшивки был уже вскрыт, и теперь пилот трудился над наружной обшивкой при свете кое-как наляпанных на нее уже не «живых», а еле живых светлячков. С внутренней обшивкой Олбрайт работал всего полчаса, но внешняя была сделана из тройного стелепласттитана, а размеры вынутого из оружия скиолита не позволяли пустить в ход более мощный куттер.

— Я вот что хотел спросить, — продолжал кайенец. — Сколько тебе было лет, когда ты стал капитаном?

— Семнадцать. А что?

— Нет, ничего… У вас в системе Данглара капитан — наследственная должность, что ли?

Робби перевернулся на бок в тесном пространстве и свирепо уставился на Олбрайта. В полумраке, едва позволявшем разглядеть резкие очертания лица кайенца да спадающие тому на лоб светлые волосы — пилот время от времени отбрасывал их назад взмахом головы — вся свирепость взгляда пропала зря.

— Слушай, кончай это дерьмо, — прошипел Робби. — Я сам прекрасно знаю, что у Дрейка ни в одном из браков не было детей! Но это еще не значит, что у него вообще не осталось прямых потомков!

— Логично, — согласился Олбрайт. — Вот только такие потомки вряд ли носили бы фамилию…

— А если у него остались прямые потомки, это еще не значит, что я и вправду его прапрапраправнук.

— Э?!

Олбрайт в который раз выключил куттер, чтобы дать отдых рукам и прислушаться — не звучат ли где-нибудь в относительной близи хлюпающие шаги.

— Что слышал, — Робби снова перевернулся на живот и подпер кулаком подбородок, глядя в титановый лист, за которым его поджидало то, о чем он старался сейчас не думать. — Просто когда мне было восемь, мне попал в руки визофильм про капитана Дрейка… Хммм, вообще-то, честно говоря, я спер его в городской детской видеотеке… В этом фильме, знаешь, Дрейк был таким: всегда вперед, ни шагу назад, за мной, вперед, на абордаж, за горизонт, никогда не сдаваться! Вот я и сказал сестре, что Дрейк — наш прапрапрадедушка.

— Зачем?

Олбрайт снова включил куттер.

— У Стеллы синдром Вайсберга.

Кайенец, выводивший на обшивке идеально ровную букву «о», сделал маленькую незапланированную завитушку.

Синдром Вайсберга — болезнь, не так давно появившаяся на многих обжитых людьми планетах, поражала только детей пяти-одиннадцати лет и проявлялась порой в очень неприятных симптомах. Крайне неприятных. Олбрайт видел снимки больных детей и видел по визофону взрослых, заболевших в детстве этой неизлечимой пока болезнью — в некоторых из них с трудом можно было опознать гуманоидных существ.

— Родители оставили нас в приюте, боялись, что и у меня проявится эта пакость, тем более что мы со Стеллой близнецы, — пробормотал Робби. — Ну и ладно. На хрен нам родители, если у нас был такой прапрадедушка, как Дрейк! До тех пор Стелла вообще не ходила, а тут вдруг…

Робби умолк и занялся клапаном кислородного баллона, явно жалея, что разболтался.

— И вообще — почему люди с фамлией «Дрейк» не могут быть потомками того самого Дрейка? — вызывающе вопросил он.

— Могут, безусловно могут…

— И, отвечая на твой вопрос, — еще свирепей продолжал Робби, которого ничуть не смягчила покладистость Олбрайта: — Нет, в системе Данглар капитан звездолета — не наследственная должность. А теперь давай-ка я спрошу тебя кое о чем. В скольких катастрофах ты успел побывать за свою жизнь?

Олбрайт продолжал сосредоточенно тянуть линию разреза вниз, на этот раз его рука не дрогнула.

— Ты имеешь в виду только космические катастрофы? Или тебя интересуют также наземные, подземные и подводные?

— Подзем… Меня интересуют все!

— Что ж, в моем пилотском послужном списке значится шестьдесят восемь катастроф…

— Сколько?!