Андрэ Нортон - Звездные врата. Суд на Янусе. Победа на Янусе Страница 12

Его перебила леди Асгарь. Она стояла, потирая кончики пальцев друг о друга, отчего по холодной комнате плыл аромат цветов.

— Это ведь Единое с нашего Горта. Я не знаю, будет ли оно действовать и на этом Горте…

Кинкар подобрал перевязь с мечом. Мази леди Асгарь не только успокоили боль, они придали ему силы. Он чувствовал в себе твердость духа, совсем было оставившую его после перехода через ворота из паутины. «Наш Горт… этот Горт…» Как странно звучали эти слова. Пристегнув меч, юноша задумался о том, что они могли бы значить.

— Но мы ведь на Горте? — поинтересовался он.

Кинкар с облегчением увидел, что лорд Диллан кивнул. Но потом Властитель Неба заговорил, и речь его была непонятна юному слушателю.

— Да, это Горт, но это не тот Горт, на котором ты был рожден, Кинкар. И это не тот Горт, на который мы стремились. Этот Горт — чужой для нас. Здесь у нас нет друзей, здесь мы одиноки.

— Что ты имеешь в виду, мой господин? Уж не забросило ли нас ваше колдовство на другую сторону горького моря, в самый дальний угол планеты?

Леди Асгарь присела на седельную подушку, и Воркен немедленно вскарабкалась к ней на колени. Так она и сидела, позволив Воркен легонько пощипывать ее распространявшие аромат пальцы, время от времени поглаживая уродливую голову морода.

— Да, Кинкар, мы покинули то место, где жили прежде. Но мы не пересекли море. Объясни ему, Диллан, ведь он присоединился к нам последним и не ведает, что происходит. Но каждый из нас должен знать все — так будет легче справиться с тем, что нас ожидает.

— Вот как это было, — лорд Диллан машинально начал свое повествование фразой, которая больше подошла бы менестрелю, чем воину. Но лицо его хранило суровость — он не собирался рассказывать сказки. — Когда нам пришла пора покинуть Горт…

Тут Кинкар нашел в себе мужество задать вопрос, не дававший ему покоя с тех самых пор, как до Стира долетела весть о том, что Властители Неба собираются оставить их планету.

— Скажи мне, мой господин, почему вы решили уйти с Горта? Да, люди злой воли подняли свои головы. Но никогда мы не слышали подобных речей, пока Властители не сказали, что покидают нас. Вы возвысили людей Горта, которые до вашего прихода вели жизнь лесных дикарей. Почему же теперь вы оставляете без своей защиты тех, для кого сделали так много? Неужели ваше колдовство может принадлежать только вам?

И снова оба его собеседника покачали головами.

— Мы были защитниками гортиан, но мы могли бы стать и их проклятием, Кинкар. Разве дашь ты младенцу, с трудом еще ковыляющему на неокрепших ножках, свой обоюдоострый меч, да еще оставив его без присмотра? Или, что еще хуже, разве обучишь ты искусству владения мечом неразумного ребенка, не умеющего еще отличать хорошее от дурного? Наш собственный мир стар, очень стар. Между нами и началом нашей истории лежит бездна лет. Мы зрелые воины, но и мы тоже часто совершаем ошибки. Здесь же, на Горте, мы вложили острые мечи в руки малых детей. Мы думали, что помогаем Горту прийти к новой жизни, в которой человеку открыто гораздо больше, чем раньше. И вот мы вылепили вас по образу и подобию своему, и плоды нашего знания готовы были упасть в руки тех, кто хотел этого. Но вы, словно дети, оказались зачарованы внешним блеском. Вы учились ковать металл, чтобы делать из него мечи, вы учились воздействовать на души людей, чтобы натравливать их друг на друга. Не посети мы Горт, не вмешайся в вашу жизнь — и ваш мир был бы более счастливым, более великодушным…

— Но ведь мы, быть может, так и остались бы дикарями, — сказал Кинкар.

— Такой ответ — это первое, что приходит в голову. Приходил он в голову и нам, — ответила леди Асгарь. — Но все обстоит не так просто. И в наших сердцах все время жила тревога, что мы, быть может, направили детей наших на неправедный путь. О, как печально это все…

С языка ее сорвались слова на родном наречии. Они пали медленно и тяжело, будто слезы, и лорд Диллан продолжил свой рассказ.

— И вот мы разделились на три группы. Одни говорили: да, мы сильно опоздали, но если мы скоро улетим отсюда, то память о нас, искусства, переданные нами, постепенно изгладятся из памяти людей, и Горт заживет своей собственной жизнью. И пусть на нее наложат неуничтожимый отпечаток все те плоды нашего разума, которые мы столь поспешно передали гортианам, — все же это будет их собственная жизнь, основанная на их традициях, а не просто слепок с нашего бытия. Но некоторые из нас придерживались другого мнения. К счастью, их было немного. Такие люди, Кинкар, были и будут во все времена, у всех народов. Они жаждут власти. Для них чужой народ, да еще и не такой развитый, как их собственный, — это всего лишь рабы. Они тоже были недовольны существовавшим положением вещей, но совсем по другой причине.

Они стремились полностью завладеть Гортом. Они смотрели на гортиан только как на своих слуг. Они начали тайком распространять слухи среди безземельных, среди бродяг и прочего сброда, который только и знает, что ищет, в чью бы шайку вступить, чтобы пограбить в свое удовольствие и тем разбогатеть. Мы тайно судили тех из них, кого могли, — рот его сжался в жесткую складку, в голосе звенел металл. — Но они заставили нас поторопиться. Большинство из нас проголосовали за то, чтобы снова подняться на корабли, улететь отсюда и еще раз попытать счастья в космическом путешествии. Как знать, может быть и удастся найти планету, пригодную для жизни, но не имеющую разумных обитателей, которых мы могли бы испортить. Но…

И тут в разговор вступила леди, до сих пор будто ждавшая своей очереди.

— Но были и такие, Кинкар, которые, хоть и не несли в себе гортианской крови, все же породнились с вашей планетой. Нам невмоготу было даже думать о том, чтобы покинуть ваш мир — И мы стали искать иной путь. Среди нас были два человека, всю свою жизнь потратившие на решение одной научной проблемы. И вот теперь они были уверены, что нашли это решение. Мне будет трудно рассказать тебе, в чем тут дело, я скажу лишь, что их открытие дало нам возможность уйти с того Горта, где наше присутствие стало невозможным, на другой Горт, с которым мы могли бы жить в мире. Теперь твоя очередь, Диллан, ведь ты один из этих двоих.

Она улыбнулась своему товарищу.

Тот опустился на корточки и принялся рисовать на пыльном полу какой-то рисунок.

— О том, что это вполне возможно, люди начали догадываться уже очень давно, но настоящее доказательство нам удалось получить лишь в этом году. Как бы это тебе лучше объяснить, Кинкар… Вот смотри. В жизни каждого человека бывают моменты, когда он должен принять решение, определяющее все его дальнейшее существование. К примеру, ты последовал за нами, но ведь ты мог бы и остаться в Стире, начав борьбу за свои права. То есть, до того самого момента, как ты покинул Стир, перед тобой как бы расстилались две дороги, два будущих, чрезвычайно сильно отличавшихся друг от друга.

Кинкар промычал нечто утвердительное.

— Ну вот, с этим ты согласен. Теперь для тебя как бы существуют два разных Горта — один тот, на котором ты находишься в данный момент, а другой тот, на котором ты борешься за право на Стир.

— Но этого же не может быть! — горячо воскликнул Кинкар. — Я же нахожусь здесь, я же не сражаюсь с Джордом и уж тем более не лежу, пронзенный его мечом!

— Одно твое «я» находится здесь, а другое — в Стире.

Кинкар недоверчиво прищурился. Все это как-то не укладывалось в сознании. Множество разных «я», существующих по отдельности и живущих по-разному? Как может Кинкар с’Руд быть таким раздвоенным? И снова на выручку к нему пришла леди Асгарь.

— Кинкар, который предпочел бы остаться в Стире, — сказала она мягко, — уже не был бы тем Кинкаром, что прошел вместе с нами сквозь врата, ибо, приняв такое решение, он сразу стал бы другим человеком, живущим в другом мире. Он не ты, и, точно так же, в тебе уже нет ни грана от него — ваши миры разошлись.

Лорд Диллан внимательно посмотрел на нарисованные им линии.

— Так же как с людьми, это может быть с целыми народами и даже с целыми мирами. Наступает час выбора, и они проходят через некую разделяющую точку, по другую сторону от которой лежат уже два пути, два разных будущих. Так что, Кинкар, существует много Гортов, и каждый из них обязан своим происхождением чьему-то решению. Они лежат рядом друг с другом, как вот эти полосы, и живут своей жизнью независимо друг от друга…

Кинкар, не отрываясь, глядел на начертанные в пыли знаки. Много Гортов, растущих, словно ветви, от каких-то давно прошедших событий? Фантазия юного рыцаря разгорелась, но рассудок все еще отказывался верить.

— Так что же, — начал он, с трудом подбирая слова, — может существовать Горт, никогда не знавший прихода Властителей Неба, и его обитатели до сих пор влачат жалкое существование, словно лесные звери? А может быть, есть и Горт, с которого Властители Неба не улетали?