Михаил Ахманов - Вторжение Страница 12

Кожа Коркорана стала серо-сизой, началась агония. Макнил поддерживала его за плечи, Литвин, расстегнув комбинезон, массировал грудь и шею.

– Позови их, – сказала Эби мертвым голосом. – Позови их, Пол. Вдруг они…

– Наш товарищ погибает, – громко произнес Литвин. – Вы можете что-то сделать? Мы не понимаем, что с ним, и не имеем нужных средств. Мы бессильны!

– Парализован дыхательный центр мозга, – раздалось под куполом. – Лечение невозможно. Ваш мозг… отсутствие термина… нет контакта с… отсутствие термина… Мы так же бессильны, как и вы.

Коркоран обмяк. В горле уже не хрипело, щеки начали бледнеть, застывший взгляд был устремлен в пустоту. Это преображение было таким быстрым, таким внезапным! Как любой десантник, Литвин встречался со смертью не в первый раз и все же не мог к ней привыкнуть. Особенно когда умирали близкие. Юра Савельев на Меркурии, во время солнечной вспышки, Гурам Кавсадзе и Фред Бене в Поясе Астероидов, Марк Гольдони на Земле, от пули террориста-снайпера… Все они погибли молодыми, как и Рихард Коркоран. Ему было двадцать шесть. Или двадцать семь? Литвин никак не мог припомнить в точности.

Эби вскочила, уставилась в купол, потрясла стиснутыми кулаками:

– Нет термина?! Нет термина, ублюдки?! Будьте вы прокляты за то, что сделали с ним! Чтобы вам не видеть голубого неба! Чтобы всякая дорога была для вас последней! Чтобы реактор взорвался у вас под ногами! Чтобы…

Запах свежей листвы разлился в воздухе, и Литвин увидел, как подогнулись колени девушки. Замолчав, она осела на пол, и сам он начал падать вслед за ней. Камера с лежавшим у стены Коркораном поплыла перед глазами, в ушах раздался звон, и сладкое забвение опутало разум и тело. Через секунду он был на берегах Днепра, потом вид реки переменился, и Литвин, одолеваемый дремой, решил, что это Дунай. Кажется, мать Рихарда живет в придунайском городке… Надо будет ей сообщить, мелькнула мысль. Информировать близких погибшего – долг командира. И то же самое придется сделать для экипажа «Жаворонка»… Из тех, кто жив, он – старший офицер… Печальный труд! Разве что Эби поможет…

Но, когда он очнулся, Эби с ним не было. Ни Эби, ни тела Рихарда Коркорана.

Глава 5

Земля и Луна

Регулярные пресс-конференции ОКС всегда проходили в нью-йоркском представительстве, трехэтажной пристройке к небоскребу ООН, именуемой Бункером. Несмотря на скромный внешний вид, здание было удобным и исключительно прочным: стены, как у космического крейсера, прослоены композитом, в окнах – прозрачная броня, да и сами окна небольшие, похожие на иллюминаторы. Разрушить эту конструкцию удалось бы лишь мегатонной бомбой, а такие мощности ни Алый Джихад, ни нью-луддиты еще не освоили. Поэтому при всех диверсиях и взрывах, случавшихся у штаб-квартиры ООН, Бункер был цитаделью покоя и безопасности.

Зал для встреч с вещающей и пишущей братией располагался на втором этаже и вмещал человек сто пятьдесят. Обычно собиралась сотня: журналисты «Вашингтон пост», «Нью-Йорк геральд», «Чикаго трибюн», их европейские и азиатские коллеги, а также обозреватели трех десятков ведущих телеканалов. Сэм Клеменс, глава пресс-службы, разливался перед ними соловьем, повествуя то о миротворческой миссии ОКС, то о романтике космических странствий, то о магнитных экранах, раскинутых над Землей для защиты от солнечных вспышек. Временами на этих встречах обсуждали более сенсационные события: борьбу с контрабандой наркотиков на рудники Пояса Астероидов или пресечение очередной диверсии Детей Аллаха. Тогда журналистов было побольше, но места всем хватало; в проходах никто не давился и не лез на голову соседу.

Однако сегодня зал был переполнен. Клеменс, сам опытный газетный волк, нюхом чуял напряжение, и это – пожалуй, в первый раз – его пугало. Точнее, настораживало. Слишком громкие голоса, слишком резкие жесты, слишком много телекамер, микрофонов и парней, чьи рожи незнакомы, а значит, неясно, чего от них ждать… Кроме Пайщиков (так называли создателей ОКС, Россию, Штаты и европейские страны) явились латиносы (похоже, все, от Мексики до Чили), арабы, индусы, африканцы и чертова уйма азиатов. Против японцев Клеменс ничего не имел, считая их людьми цивилизованными, но остальные, остальные!.. Взять хотя бы китайцев – целый взвод, и все как один наряжены в синие френчи! И морды у всех одинаковые! Как различишь?

Он вышел на трибуну с мрачным видом, предчувствуя, что без скандала не обойдется. Плохо, очень плохо! За то и платили Сэму Клеменсу, чтобы скандалов было поменьше, а паблисити – побольше.

Клеменс приветствовал собравшихся, сделал, не обращая внимания на шум, обзор событий за последний месяц и предложил задавать вопросы. Поднялся смуглый худой тип – вернее, его подняли, водрузив с ногами на сиденье стула.

– Костакис, «Афинские вести». Циркулирует слух о некоем теле, вторгшемся в Солнечную систему. Что вы можете сказать по этому поводу?

Клеменс раздраженно оттопырил губы:

– Слухи я не комментирую. Но если речь идет о позавчерашней статье в «КосмоШпигеле», вызвавшей истерию в средствах информации, то тут посоветую одно: не будьте слишком легковерны.

Встала мясистая дама в огромных очках:

– Диана Пейли, «Лондон экспресс». Уверяю вас, сэр, что мы не страдаем пороком доверчивости. Однако «Шпигель» сообщил о вспышке вблизи Юпитера, которая наблюдалась Лю Ченом, астрономом из Шанхая и сотрудником обсерватории «Кеплер». Конкретные данные, мистер Клеменс, которые можно проверить. Ваша служба это сделала?

– Разумеется, мадам.

В зале поднялся рев, мгновенно стихший, когда Клеменс вскинул руки и громко выкрикнул:

– Это проверено!

Три десятка репортеров повскакали с мест, требуя слова, но всех переорал Медведев из «Огней Москвы». С Клеменсом он был накоротке: не раз угощались икрой и водкой в русских кабаках. Их в Нью-Йорке развелось не меньше, чем итальянских пиццерий.

– Сэм, не темни! В обзоре об этом не было ни слова!

– Обзор включает достоверные факты, – отбил атаку Клеменс. – Что же касается Лю Чена, то он не сотрудник обсерватории «Кеплер», а неопытный стажер. Это во-первых, а во-вторых, проверкой установлено, что никто его на «Кеплер» не направлял и документы Чена, скорее всего, подделаны. В Шанхайском университете нет такого специалиста.

Теперь заорали китайцы. Их голоса напомнили Клеменсу вой стаи мартовских котов.

– Мао Чен, «Жэньминь жибао». Это гнусная инсинуация, мистер Клеменс! И цель ее – опорочить науку Поднебесной! Я точно знаю, что никакие запросы от ОКС в Шанхайский университет не поступали!

– Кроме официальных есть и другие каналы, – заметил Клеменс.

Синие френчи подпрыгнули, и Клеменс тут же попал под их канонаду.

– Вы на что намекаете?

– Кто на вас работает? ЦРУ? Российские спецслужбы?

– Или, может быть, Моссад?

– Или МИ-6?

Клеменс снова взмахнул рукой:

– Спокойнее, дамы и господа, спокойнее! Загляните в Ультранет, там полный список сотрудников всех научных учреждений мира, включая заатмосферные филиалы. Если вы найдете в нем астронома Лю Чена, я съем свою шляпу под майонезом. – Он подождал, пока шум утихнет, и произнес: – Я подтверждаю, что у Юпитера случилось нечто странное. Я ссылаюсь при этом не на мифического Лю Чена, а на доктора Джона Брэдфорда, главу обсерватории «Кеплер». Этот случай сейчас расследуется, и спустя месяц-другой вы будете проинформированы о результатах. Вы довольны?

– Нет!!! – раздался дружный вопль, а вслед за тем вскочил Патрик Маккефри, обозреватель канала JBC. С ним Клеменс обычно дегустировал ирландский виски.

– Не крути, Сэмюэль! Дело не столько в этой проклятой вспышке, сколько в том, что это значит! По мнению «Шпигеля», к нам заявился инопланетный корабль. И материал подписан Гюнтером Фоссом, а у него новости меж пальцев не проскочат! Этот Фосс – ушлый парень. Мы ему доверяем – по крайней мере, наполовину.

– Доверие, оказанное мошеннику или глупцу, дает ему возможность вредить, – буркнул Клеменс. – Так утверждали римляне, и я к ним присоединяюсь. Не наполовину, а полностью!

– И вы бы сказали это Фоссу? – выкрикнула очкастая дама из «Лондон экспресс». – Так бы и сказали? Прямо в лицо?

Клеменс состроил ироническую гримасу:

– Не сомневайтесь, леди. Так бы и сказал.

И тогда, как гром среди ясного неба, в задних рядах воздвигся Гюнтер Фосс. Клеменс с ним тоже выпивал, но не очень часто, а потому не помнил, какие употреблялись напитки. Кажется, Фосс предпочитал коньяк.

– Похоже, меня обвиняют в мошенничестве? Или в глупости? – рявкнул он. – А я обвиняю ОКС в сокрытии сведений, жизненно важных для всего человечества! – Выдержав драматическую паузу, Фосс заявил: – Во-первых, я готов подтвердить, что мой источник абсолютно надежен. Лю Чен не мифическая личность, просто до появления на «Кеплере» он работал в одной из закрытых контор, а о них нет данных в Ультранете. И он вовсе не неопытный стажер, как нас пытаются уверить, но первоклассный ученый, сделавший великое открытие. А право информировать о том общественность он предоставил «Шпигелю»! Эксклюзивное право!