Сергей Снегов - Кольцо обратного времени Страница 12

Олег возразил, что при коллапсе возникают удивительные процессы, среди которых могло быть и рождение антимасс, связанных антигравитационными силами: внутри тела они проявляются как тяготение, а вне его, среди тел обычной массы, — как отталкивание. Он близко подошёл к истине, но истина всё же оказалась иной.

— Вероятно, Ольга уже проделала все расчеты, связанные с незнакомцем, — заметил я. — На «Овне» МУМ всегда работает с трехкратной нагрузкой. Запросим Ольгу.

Ольга поспешно совершила нужные расчёты. По её вычислениям получалось, что летящего чужого корабля нет. Он был, мы его видели, он неистово мчался прямо на нас, но его не было!

— Чепуха! — сказал я с досадой. — Олег, я по горло сыт призраками и привидениями. Снова какой-то фантом, только космический, а не планетарный.

— Фантомы — тоже физические образования, реально существующие объекты, только не те, какими они кажутся, — заметил Олег. — А этого просто нет, хотя он есть, так надо понимать сообщение Ольги.

Наша МУМ подтвердила донесение Ольги. Все поисковые поля, направленные на незнакомца, показывали, что ничего нет в том месте, где он был. К нам несся подлинный призрак, куда призрачней тех, что мы творили генераторами фантомов. Я опустился к Эллону.

У него уже были Орлан и Граций, во всю длину пола разлегся дракон. Эллон разглагольствовал, но замолчал, когда я вошёл.

— Эллон, — сказал я, — мы видим в оптике чужое тело, поисковые поля не обнаруживают его. Можешь ты разъяснить этот парадокс на языке доступных мне понятий?

— На языке доступных нам понятий — нет, — ответил Эллон. Он даже не захохотал, как обычно делал, предвкушая эффект своих объяснений. Эффект был сам по себе так значителен, что не нужно было подчеркивать его дьявольским хохотом.

— А на языке необычных понятий, Эллон?

— Звездолет, который мы видим, не существует в нашем времени.

Я переглянулся с Орланом и Грацием, потом посмотрел на дракона. Они понимали не больше моего. В стороне сидела Ирина, — раскрасневшееся лицо, блестящие глаза и то, что она кивала головой на каждое слово Эллона, свидетельствовали, что она убеждена, будто ей все ясно.

— Не существует в нашем времени? В каком же, черт подери, времени он мчится на нас?

— Для нас он мчится из нашего будущего в наше настоящее.

— А не из прошлого в настоящее? — Объяснение Эллона было из тех, которые сгущают, а не рассеивают тьму.

— Из прошлого в настоящее мчимся мы. Верней, непрерывно отодвигаем наше настоящее в прошедшее. Время реактивно связано с нами — подталкивает нас вперед, в будущее, само улетает назад, в прошлое. Движение незнакомца — выстрел из будущего в настоящее. Его время не реактивно отскакивает от него, а мчится в том же направлении, как пороховые заряды в дулах орудий мчатся вместе со снарядом.

— Выстрел из будущего в настоящее? — Я подумал. — Но мы же видим чужой звездолет, Эллон, и видим его в нашем настоящем, видим уже два часа, и за это время то настоящее, которое было два часа назад, стало прошлым. Иначе говоря, звездолет существует в настоящем и прошлом, а не в будущем.

Мне показалось, что я поймал Эллона на противоречиях. Но демиург хорошо продумал свою концепцию:

— Мы видим в настоящем его тень, падающую из будущего. Образ корабля не больше чем тень, предваряющая появление реального объекта. Тень сокращается, то есть звездолет приближается из будущего в настоящее. Когда тень совпадет с объектом, он появится телесно.

— Он не пронесется из настоящего в прошлое?

— Думаю, что у него не хватит энергии, чтобы проскочить нуль времени, называемый «настоящим», или «сейчас», или «данное мгновение».

— Ты слышишь, Олег? — спросил я по стереофону. — Если гипотеза Эллона верна, то столкновение эскадры с чужим кораблем не грозит опасностью ибо мы встретимся в точке, где сами находимся сейчас, а он будет лишь в нашем будущем, а сейчас в ней только его тень. Нам так же не страшна встреча с ним, как Чингисхану не страшна встреча с нашими звездолетами. Ты что-нибудь понял?

Олег ответил, что постарается избежать близкого контакта с чужим кораблем, безразлично, в каком времени тот обретается.

Гипотеза Эллона начинала мне нравиться. Все дело было в том, что звездолет мчался от коллапсара. При коллапсе меняется ход времени — и будущее, и прошедшее стягивается в точку. Говорят, у умирающего перед глазами проходит вся прошлая жизнь. У гибнущей звезды в какие-то считанные секунды выстраивается не только все прошлое, но и всё будущее. Как это наглядно представить себе, я не знаю, но таковы выводы теории. Время так же концентрируется в плотный клубок, как чудовищно плотной становится масса.

И если в момент исполинского сгущения времени — стягивания сзади, из прошлого, и спереди, из будущего, — под таким временным прессом окажется чей-нибудь звездолет, и по каким-то причинам уцелеет, то чудовищное давление сгущенного времени вполне может выбросить его в будущее. Он будет в пространстве «здесь», а временно в далеком «там». И если он уцелеет в адском антивзрыве и если сумеет оторваться от схлопывающейся звезды, то, оказавшись на свободе, должен будет стремительно возвращаться в свое время, как камень, брошенный в высоту, рушится на землю. И тогда его приближение к нам будет означать не реальный бег в пространстве, а бег во времени: он последовательно появляется в тех точках пространства, в которых был, когда вылетал в будущее. Естественно, что, видя его тень, мы не нащупываем его самого нашими полями: его еще попросту нет.

Аргументация Эллона была достаточно сумасбродной, чтобы обосновать логичность сумасбродного явления.

А затем произошла встреча — и произошла точно по Эллону.

Олег постарался, чтобы шальной звездолет не угодил ни в один из кораблей. Эскадра выстроилась в кольцо, в центр кольца несся звездолет. Не долетев до нас, он стал тормозить, остановился. Теперь мы шли на него, он неподвижно висел в космосе: очевидно, пришел в ту точку, где началась инверсия времени, — и это было как раз наше «сейчас».

Окружив незнакомца кольцом, звездолёты висели над ним, ожидая, когда он телесно появится. Мы по-прежнему видели его расплывчатым силуэтом и по-прежнему поисковые поля не могли оконтурить его. Время на нем, похоже, замедлилось, он уже не падал в наше время так стремительно, оно тоже тормозило свой бег.

И вдруг чужой корабль вырвался в пространство физически. Все поля — эргонные, ротонные, протонные, силовые — сразу оконтурили его.

На экранах вспыхнула реальная картина — телесный предмет, а не его диковинная тень.

Звездолет напоминал улитку из тройного кольца спиралей: ни у нас, ни у галактов и демиургов не было ничего, отдаленно похожего на такую конструкцию. Корабль был совершенно прозрачен, как будто стенок у него не было и весь он состоял из мерцающего газа, сжатого какими-то силами в трехэтажную спираль. Лишь на острие возвышался темный нарост размером с наш корабельный зал — вероятно, командный пункт: МУМ сообщила, что в нем виднеются непрозрачные тела.

Впервые я увидел Эллона удивленным.

— Эли, — обратился он, забыв сказать традиционное «адмирал», — Эли, вы знаете, что это за форма? Она воспроизводит гравитационную улитку, при помощи которой я отшвырнул хищную планету!

Дракон был удивлен не меньше демиурга.

— Так красочно описанная тобой «проблема пинка в зад» получила, кажется, не только силовое, но и предметное оформление, — съязвил я. — Конструкция, которая сама себе наддает!

На сигналы звездолет не отзывался, ничто не свидетельствовало, что мы замечены. Граций высказал предположение, что корабль — живое существо и что оно, сохранив телесную форму, погибло при антивзрыве коллапсара. После того как мы познакомились с планетами-существами, мысль Грация никого не поразила.

Олег велел Осиме вести планетолет к чужому кораблю.

Планетолет облетел улитку, ощупал ее полями, поискал, но не нашел входов. Осима решил отделить кабину от корпуса. Вскоре мы увидели гибель звездолета. Кабина, охваченная нашими полями, сохранилась, а корпус из светящегося газа мигом распался, чуть срезали кабину, — бесформенное облачко поплыло к нашей эскадре, оно больше не мерцало.

Планетолёт возвратился на причальную площадку «Козерога».

— Полюбуйтесь, каких зверей я притащил! — сказал Осима, выпрыгивая из планетолета. — Чужого корабля сохранить не удалось, чужие астронавты доставлены. Но они все мертвы! Они уже миллионы лет мертвы, если верить Эллону, что мы повстречали не звездолет, а времялет.

Внутри кабины лежало шесть тел. Несомненно, когда-то они были живыми, сейчас ничто не свидетельствовало о жизни. Прозрачные стенки кабины напоминали силовые экраны, натянутые на каркас, тоже, впрочем, прозрачный.