Андрей Ливадный - Первая Галактическая (сборник) Страница 13

— Да, сэр…

Судя по голосу, молодой лейтенант плохо оценил его юмор. Джошуа поморщился. Ему не внушал оптимизма тот факт, что половина его подчиненных являлись необстрелянным в боях сбродом, собранным со дна самых крупных городов–помоек Земли. Это утверждение относительно сброда не касалось в данном случае Патрика Гудмана, недавнего выпускника одной из элитных военных академий Земли, но легче от этого не становилось. Когда в голосе командира планетарной машины звучат такие нотки, дело может принять скверный оборот…

— Слушай сюда, лейтенант, — отрывисто произнес Джошуа. — Десант слишком сильно растянулся по этому чертову городу, — сообщил он, глядя на тактический монитор. — Они увязли в прочесывании кварталов. Пехотной поддержки у тебя не будет. Просто проверь, кто это там вздумал шевелиться. — Джошуа скорее не отдавал инструкции, а пытался внушить молодому лейтенанту ту уверенность, которую, судя по голосу, тот уже успел растерять за бесконечные часы унылого ожидания каких–либо действий. — Твоя машина — это верх земных технологий. Не забывай об этом. Здесь нет ничего, что могло бы даже поцарапать БПМ.

— Да, сэр, я понял.

— Вот и отлично, сынок. Выдвигайся и сделай его, кто бы там ни был.

— Есть, сэр!

Джошуа опустил коммуникатор, жестом приказав переключить видеоизображение с камер боевой машины на ближайший к нему монитор.

Он тоже устал от такой войны. «Здесь нет и не может быть никаких проблем», — мысленно повторял себе капитан, но спокойнее на душе от этого не становилось. Эти колонисты в его понимании больше походили на крыс, которые забились в свои подземные норы в наивной уверенности, что их там не достанут…

На мониторах наконец вспыхнули несколько ракурсов видеоизображения, отснятого с разных точек вокруг БПМ. Джошуа ждал, не осознавая того, что нервно сжимает во вспотевшей ладони трубку мобильного коммуникатора, однако тревожившие его предчувствия не оправдались. Очевидно, Гудман не зря протирал штаны на лекциях в академии. Свой недостаток боевого опыта молодой офицер восполнял рвением, и Джошуа поймал себя на мысли, что ему приятно наблюдать за действиями лейтенанта. В манере Гудмана чувствовалась нервная дрожь молодого пса, впервые почуявшего вкус крови, и для капитана сейчас уже казалось не важным, что явилось причиной такого рвения, — страх, избыток адреналина или действительное желание убить…

Одна из парящих в воздухе автоматических камер слежения отчетливо показала, как боевая планетарная машина двинулась с места, легко соскочив с возвышения дорожной развязки. Ее башенное орудие уже разворачивалось по полученному пеленгу.

Огромные ребристые колеса с дымком пробуксовали по мокрому асфальту, и многотонная машина рванулась вперед со скоростью гоночного флайера. Капитан Джошуа угрюмо кивнул ей вслед. Да, ему определенно начинал нравиться этот молодой лейтенант. Было в нем что–то кровожадное, резкое, а значит, кто бы там ни прятался, на краю прокисших от радиации лесопосадок, он сейчас поимеет огромные проблемы. Смертельные.

В принципе капитан не опасался внезапной атаки. За три часа медленного, вязкого продвижения по городским улицам, по его парням не было произведено ни одного выстрела. Похоже, что эти колонисты вообще не имели никакого вооружения и армии. Гораздо больше какого–то гипотетического сопротивления капитана Джошуа волновал график продвижения вверенных ему отрядов десанта и расчетные сроки, установленные для занятия ими определенных стратегических точек. Этот крикливый урод Ротмистров был тысячу раз прав — первая операция по захвату колонии оказалась спланирована скорее как демонстрация силы, некая акция устрашения, нацеленная на то, чтобы дать понять остальным планетам, какая их ожидает участь в случае сопротивления Всемирному правительству Джона Хаммера. И если он, капитан Джошуа, окажется повинен в срыве графика этой кровавой показухи, Нагумо, без сомнения, лично сдерет с него шкуру, на глазах у всего офицерского корпуса флота…

Странный сигнал, появившийся на краю плантаций, тревожил Джошуа не более чем очередная досадная проволочка, от которой нужно поскорее избавиться…

Давай, Гудман, быстрее, у меня еще черт знает сколько дел!..

***

Игорь был так поглощен и подавлен зрелищем крайних городских зданий, зияющих черными провалами выбитых вместе с рамами окон, что атака БПМ оказалась для него ошеломляющей и внезапной.

Бортовой компьютер «Беркута» не был запрограммирован на обнаружение машин. В лучшем случае его древние базы данных хранили в качестве целей образы огромных зверозубых ящеров, некогда населявших материки Дабога. Поэтому, когда стена умирающих посадок вдруг прорвалась и сразу несколько деревьев бао начали валиться в разные стороны, давая дорогу огромной тупоносой машине с бронированным лобовым скатом, то на панелях управления шагающего агроробота взвизгнул лишь датчик анализатора столкновений. Лазерные дальномеры, связанные с системами сервоприводов «Беркута», ясно определили — огромная машина несется прямо на него…

Игорь не успел отработать сенсорными рычагами — за него это сделал сам «Беркут». Процессор шагающего робота оценил степень опасности гораздо раньше, чем задумавшийся человек отреагировал на визгливый сигнал, предупреждающий о неизбежном столкновении двух машин. Системы экстренного автоматического пилотирования заставили многотонного робота привстать, распрямляя согнутые в коленях ступоходы с отчетливым, надрывным визгом приводов.

У Игоря не было и не могло быть опыта войны…

Он еще не до конца отдавал себе отчет в том, что огромная тупоносая машина вломилась на окраину плантаций по его душу, а когда осознал, заметив поворачивающуюся в его сторону башню со спаренными стволами автоматической пушки, то принимать решения уже оказалось поздно: орудия БПМ словно кто–то потянул назад, они дернулись, вбиваемые отдачей внутрь башни; Игорь заметил злые язычки статики на их срезах, и в тот же миг ошеломляющий удар в сопровождении зубовного лязга раздираемого металла и звонкого, оглушительного треска разламывающегося в паутину трещин бронестекла рубки обрушился на него…

«Беркут» пошатнулся, его моторы взвыли, словно то был крик раненого животного. Кабину, прошитую несколькими снарядами, тут же наполнил едкий дым горящей проводки.

От перелома шейных позвонков Игоря уберег широкий подголовник кресла. Его голова мотнулась назад, подхватив инерцию судороги, которая прокатилась по механическим чреслам «Беркута»; надрывный вой серводвигателей смешался в сознании с собственным болезненным вскриком, когда горячее

крошево стекла от взорвавшегося экрана резануло по лицу…

Задыхаясь и кашляя, Игорь инстинктивно ударил ладонью по удобно расположенным кнопкам автоматики перезапуска поврежденных систем

«Беркут» проектировался здесь, на Дабоге. В нем концентрировался опыт того немыслимого противостояния с планетой, которое вели люди, высадившиеся в дикой, враждебной среде древнего Дабога. Шагающий агроробот, в отличие от изящных современных моделей, мог показаться грубым, массивным, но он был функционален до последнего винтика, и каждая его система, многократно дублированная для повышения надежности, была нацелена исключительно на выживание.

Перефразируя слова одного древнего полководца, тут уместно сказать, что машину такого класса надежности оказалось мало убить — ее надо было убивать многократно, и даже тогда осторожно обходить стороной груду покореженного металла, — вдруг оживет?..

Лейтенант Гудман родился на Земле и не имел никакого понятия о тех условиях, в которых формировалась техническая мысль колониальных конструкторов.

В горячке первых секунд скоротечного боя он не успел даже глянуть на экран визуального контроля — все его внимание поглощали мониторы систем наведения, а когда башенное орудие произвело залп и оператор–водитель затормозил БПМ, уберегая ее от столкновения с пошатнувшимся и осевшим на один бок роботом колонистов, Патрик, внутри которого все клокотало от ощущения первой одержанной в настоящем бою победы, наконец перевел взгляд на обзорный экран..

Вид покосившегося шагающего исполина поверг его в секундное замешательство…

Робот стоял, возвышаясь над пожухлыми кронами деревьев, нависая над ними, над БПМ как огромный механический ящер, оживший кошмар виртуального программиста, выпустившего в свет одно из своих параноидальных созданий–образов.

Броня закругленного лобового ската рубки робота оказалась прошита кумулятивными снарядами, выпущенными орудиями БПМ. Оттуда сейчас сочился едкий черный дым… Неподвижный робот создавал жутковатое ощущение смертельно раненного, но еще живого существа, и у Гудмана мороз продрал по коже, когда молодой лейтенант наконец осознал, какое исчадие неведомых технологий ему удалось пригвоздить одним удачным залпом.