Геннадий Иевлев - Посланник Страница 13

Глубоко и шумно вздохнув, Дакк подавил эти мысли, так как теперь об этом думать было бессмысленно — дело было сделано, жажда была утолена.

Он невольно посмотрел на те листья, которые сейчас были без воды — они уже съёжились, обвисли и даже, как бы пожелтели. Он тронул один из листьев, тот вдруг оторвался от ветки и с глухим стуком шлепнулся о землю. На том месте, где он только что висел, остался едва заметный след его пребывания.

Состроив гримасу, Дакк произнёс какой-то звук, хотя он хотел лишь хмыкнуть и оставив листья в покое, принялся размышлять о своих дальнейших действиях.

Когда прилетит вероятный грот за катраном, можно лишь гадать и как себя поведет, если он не будет готов, тоже неизвестно и потому нужно поторопиться в освоении профессии своего носителя, заключил он размышления и направился к своему месту работы.

Выходя из рощицы, Дакк почувствовал, как ему на щеку упала капля влаги. Он остановился и поднял голову — сверкающий наконечник задев лист, надрезал его и из него теперь сочились капли воды.

Взявшись за верх соседнего листа, Дакк чиркнул по его ножке сверкающим наконечником и едва не выронил отрезанный лист, так как он, вдруг, оказался достаточно тяжелым, хотя воды в нем, по его наблюдению должно было быть не более сотни граммов.

Состроив гримасу, он продолжил свой путь, но пройдя не более полукилометра, вдруг почувствовал, что руке, державшей наполненный водой лист, вдруг, стало легче и затем его ноги обдало прохладой. От неожиданности он вздрогнул и остановившись, опустил голову — его рука держала лишь верхнюю часть листа, а вторая часть лежала у его ноги, вокруг которой на красной почве расползалось темное пятно.

Проклятье! Дакк зло швырнул остаток листа на землю. Как они недолговечны. В чём же тогда он носил воду? Я не видел в пещере никакой посуды. Неужели, когда хотелось пить, ходил сюда, за несколько километров?

Пройдя еще немного, Дакк почувствовал, что ему стало жарко. Он поднял голову: на сиреневом небе не было ни единого пятнышка; красная звезда превратилась в оранжевую; бело-голубая стала ослепительно голубой.

Какая сейчас часть суток, всплыла у него мысль? Если судить по жаре, то где-то около середины дня, но с того момента, как я проснулся прошло не более трёх-четырех часов. Проклятая неопределённость.

Дакк опустил голову и провел тыльной стороной руки по лбу, хотя ему было жарко, но пота не было. Не хотелось и пить. Глубоко вздохнув в адрес ещё одной загадки здешней природы, он, насколько позволил ему носитель, ускорил шаг.

Размышляя на ходу о том, каким образом ему работать при таком нестерпимом зное, Дакк, вдруг, почувствовал прохладу и невольно замедлив шаги, осмотрелся — он находился в своем ущелье, в котором странным образом над головой не оказалось двух дышащих зноем солнц. Пожав плечами, он приободрился — его носитель оказался достаточно практичным, выбирая место для своей работы.

Поднявшись наверх, Дакк почувствовал, что здесь было не так прохладно, как внизу, к тому же из-за края скалы выглядывала часть диска оранжевого солнца.

Он подошел к постаменту — продолговатый камень лежал так, как он его и оставил вчерашним вечером. Рядом с постаментом валялся и острый камень.

Швырнув палку со сверкающим наконечником, на землю Дакк поднял острый камень и склонился к продолговатому камню, но вошедший в мозг его носителя мощный энергетический поток, заставил его отшатнуться.

Скорее всего внутри спрятан какой-то энергокристалл и его нужно освободить от камня. Но делать это нужно аккуратно. Видимо вчера я занял свой носитель в самый ответственный момент и испортил кристалл, чем, явно, остался недоволен вероятный грот. Всплыли у него мысли. Он покрутил перед лицом острым камнем, рассматривая его. И как это делается? Стоп, стоп! Кажется я встречал в его информационном поле образы с приемами его работы.

Дакк вошел в информационное поле своего носителя и принялся просматривать имеющиеся там образы. К его разочарованию, образов связанных с работой его носителя с кристаллами, оказалось не так уж и много, хотя ему казалось, что вчера их было гораздо больше.

Состроив гримасу, Дакк внимательно изучил ту информацию, что смог найти и приподняв руку, сжимающую острый камень, осторожно опустил её на каменную оболочку кристалла. Скользнув по камню, его орудие труда вонзилось в постамент, который, к удивлению Дакка, оказался деревянным.

— Чёрт! — Попытался произнести Дакк, но услышал лишь какой-то нечленораздельный звук, вырвавшийся изо рта его носителя.

Оставив острый камень торчать в постаменте, Дакк высвободил свое поле и принялся с его помощью изучать каменную оболочку кристалла, однако не приближая свое лицо к нему близко, так что энергопоток, шедший от кристалла был вполне сносным.

Сопоставление информации из информационного поля носителя и изучение лежащего перед ним камня, позволило Дакку в какой-то мере понять, каким образом кристалл освобождался от каменной оболочки: поверхность камня изобиловала сетью микротрещин и отыскивая наиболее значимые из них, его носитель старался вогнать в них острый камень и расколоть каменную оболочку или, на худой конец, выколоть кусок камня. Дальше высвобождение кристалла шло легче — край камня постепенно раскрошивался. Выходило, что самым трудным и ответственным моментом было нахождение оптимального участка для начала высвобождения кристалла.

Выйдя из информационного поля своего носителя, Дакк медленно повел свое поле вдоль камня, тщательно изучая его микротрещины. Пройдя по нему из конца в конец, туда-сюда, как ему показалось, он нашёл наиболее значимую микротрещину, которая шла через треть камня. Вытащив из постамента острый камень, Дакк занёс его над микротрещиной и опустил руку, не нанеся удара. Он, вдруг, понял, что этот вариант не идеален, хотя ему и удастся выколоть большой кусок камня, но дальнейшее высвобождение кристалла может занять очень много дней, если не месяц. Вариант провести десятки дней не отходя от постамента его мало устраивал. Он принялся вновь изучать каменную оболочку кристалла.

Наконец, после очень долгого анализа, Дакк пришёл к выводу, что кристалл можно освободить всего лишь несколькими аккуратными, но очень точными ударами, нанесенными не вдоль микротрещин, а наоборот, поперек них.

Как он понял: с одной стороны кристалл, как бы рос из камня, словно дерево и скорее всего в этом месте его связь с камнем была достаточно прочной; с другой — кристалл был свободный, этой стороной он рос, уплотняя камень и таким образом создавая для себя достаточно прочную оболочку, но в тоже время вдоль его роста появлялись микротрещины.

Дакк ещё раз исследовал камень. Он не имел сплошной поперечной микротрещины, но Дакк все же нашёл достаточное количество их мелких, разделенных совсем узкими каменными перешейками и если нанести точные удары по этим перешейкам, то была вероятность, что микротрещины сольются в кольцо и кристалл высвободится.

Глубоко и протяжно вздохнув, Дакк наметил место первого удара, приподнял острый камень и легонько опустил его на выбранное место — раздался глухой стук и его рука, сжимающая острый камень подскочила высоко вверх — две микротрещины не соединились, на камне остался лишь едва видимый след. Дакк вновь опустил острый камень в это же место и опять безрезультатно. Плотно сжав губы и уставившись в едва видимый след, он принялся методично наносить удары по этому месту.

Сколько раз он ударил в это место Дакк, пожалуй, был бессилен сказать — сто, двести, триста, но при очередном ударе, он, вдруг, почувствовал, что острый камень, словно провалился и его отскок оказался не столь энергичным. Он опустил руку и медленно провел своим полем по месту удара — две микротрещины, наконец, соединились.

Чуть подвернув камень, он принялся присоединять следующую микротрещину в линию, затем следующую и следующую.

Когда он закончил очередное соединение, то, вдруг, понял, что стремительно темнеет. Он мысленно чертыхнулся, так как за это день ему удалось соединить в одну линию едва ли половину периметра камня. Оставив свое занятие и подняв палку со сверкающим наконечником, он быстро пошел в направлении пещеры. Поравнявшись с убитым зверем, он скорее почувствовал, чем увидел, вокруг него множество копошащихся тварей.

Хороший ужин я им устроил, мелькнула у него мысль, однако и самому не мешало бы что-то съесть.

Но вместе с тем, Дакк совершенно не чувствовал ни голода ни жажды, но все же он подошел к убитому зверю и отрезав еще один кусок мяса, направился с ним в пещеру.