Алан Фостер - Филогенез Страница 14

Подороге Дес успел обдумать, что делать. Мысли его были отчетливы, намерения тверды, однако где-то в глубине души все же сохранялась неуверенность. То, что он задумал, было совершенно не в его духе. Он никогда прежде так не поступал. Но разве источник истинного поэтического вдохновения не в том, чтобы стремиться вперед, в неведомое, ни с чем не считаясь, сбрасывая узы условностей и запретов?

Десвендапур спорил сам с собой, пока шел к летательному аппарату, пока рылся в кабине и пока возвращался обратно. Но к тому времени, как он явился на место встречи, решение его окрепло. Дес испытывал немалую гордость оттого, что, решившись, уже не оглядывался назад. Итак, он сел в машину и уехал вместе с весело болтающим Улунегджепроком.

Дес знал, что Мельнибикон будет его искать. Она станет расспрашивать, не видел ли его кто-нибудь. Но вряд ли ей удастся разузнать что-нибудь конкретное: все рабочие на складе слишком заняты своими делами. Вряд ли они обратили внимание на незнакомого транкса, уверенно направляющегося по своим делам. В конце концов летчица сдастся. Отчаянно бранясь, сядет в свою машину и вернется в Медогон. Она ведь не виновата, что Дес опоздал. Вернувшись, она доложит о нем как о пропавшем, примет взыскание за то, что отвезла в Гесвикст нелегального пассажира,— и будет жить, как прежде.

Совершенное, конечно, несколько тревожило Десвендапура, но не настолько, чтобы помешать ему завязать беседу с Улу. Они говорили о пище пришельцев и несколько странных способах ее приготовления. Дес ловко делал вид, будто прекрасно разбирается в предмете, хотя на самом деле не знал ровным счетом ничего. Однако чем больше рассказывал Улу, чем больше «экзаменовал» и «проверял» его Дес, тем больше сведений о приготовлении человеческой пищи накапливал поэт. К тому времени, как они прибыли на контрольно-пропускной пункт, Дес уже вполне был в состоянии поддерживать беседу на данную тему. Во всяком случае, он знал об этом намного больше любого дилетанта.

Видеть перекрытый или охраняемый вход в улей у транксов можно нечасто. Десвендапур вроде бы слышал об охране входов на военные объекты — ведь внутри установлены сложные и капризные приборы,— но сам он с таким явлением, как вооруженная охрана, столкнулся впервые. Один из двух охранников сразу узнал Улунегджепрока. Когда деловитый страж обратил внимание на пассажира, Дес напрягся. Но время было уже позднее, охрана устала. И потому, когда Улу беспечно пояснил, что его пассажир — новый работник, присланный на кухню, вооруженный транкс легко пропустил их. Да и какие у него могли быть причины упорствовать? Какой транкс по своей воле, без соответствующего приказа, захочет жить рядом с толпой мягкотелых, узколицых, безусых, дурно пахнущих млекопитающих?

Охранник махнул рукой — и машина въехала внутрь.

Сперва они долго катили по длинному тоннелю, совершенно голому, если не считать развешанных через равные промежутки электронных датчиков. Дес понял, что за их продвижением наблюдают. Да, обилие мер безопасности было устрашающим! Интересно, как дол го ему удастся делать вид, будто он имеет право тут находиться? Авось достаточно, чтобы набраться вдохновения хотя бы на несколько строф. На стихи, наконец-то исполненные значимости. После всего, через что ему пришлось пройти, чтобы попасть сюда, было бы стыдно не написать их.

Интересно, заметит ли Мельнибикон, что запрограммированный курс изменен? Придет ли ей в голову проверить программу маршрута, по которому ее машина безошибочно следовала раньше? Если да, то у него останется всего несколько часов на поиски вдохновения. А если нет, и она доверится автопилоту, как по пути сюда, тогда, возможно, в распоряжении Деса окажется пара дней, чтобы пообщаться с пришельцами и упиться вихрем экзотических зрелищ и звуков, которые он рассчитывал получить прежде, чем служба безопасности его разыщет. Что же до Мельнибикон, ее поспешно перепрограммированный автопилот посадит ее где-нибудь среди занесенных рилтом утесов, а потом — если, конечно, Дес сделал все правильно — автоматика заглохнет, и Мель придется вызывать спасателей.

Поэту даже в голову не пришло, что дезориентированный автопилот может попросту направить машину на склон горы.

Для служебного тоннеля коридор, по которому они ехали, казался бесконечно длинным. Улунегджепрок подсоединился к направляющей полосе и предоставил машине ехать самостоятельно. Если понадобится, он всегда успеет вернуться к ручному управлению.

— А где ты учился-то? — невинно осведомился он у лжеколлеги.

Но Деса было не так-то просто загнать в угол. Он мгновенно сочинил сложную историю, основанную на том, что он знал об Ульдоме. Поскольку Улу тоже родился на Ивовице и никогда не покидал пределов планеты, он никак не мог поймать Деса на ошибке. К тому времени, как грузовоз начал тормозить, подъезжая к очередному заграждению, перекрывавшему тоннель от пола до потолка, поэт сам наполовину успел поверить, что всю жизнь только и делал, что учился готовить пищу.

Он затаил дыхание, готовясь к встрече с неведомым. Но за заграждением все оказалось самым обыкновенным. Ничто не говорило о присутствии пришельцев. А снова расспрашивать Улу он не хотел, чтобы не вызвать подозрений своей назойливостью. К тому же чем меньше он будет двигать жвалами, тем лучше. Молчишь — за умного сойдешь.

Улунегджепрок свернул в один из боковых коридоров и наконец остановил машину на свободной разгрузочной площадке. Дес молча, с таким видом, будто точно знает, что делает, принялся помогать ему разгружать кузов. Кухонное оборудование выглядело безупречно чистым и более-менее привычным, хотя кое-какие приспособления оказались совершенно незнакомыми. Это вовсе не означало, что они предназначены для приготовления пищи млекопитающих, напомнил себе Дес. В конце концов, он поэт, а не повар, и единственное оборудование для приготовления пищи, которое ему знакомо,— индивидуальные приспособления, которыми он пользовался у себя дома.

Познакомившись с несколькими сотоварищами Улу, Дес с удовольствием обнаружил, что вполне способен сойти за их коллегу. Те, в свою очередь, предложили познакомить его с остальными, и к концу дня Дес стал признанным членом штата. В результате на него уже не обращали особого внимания. Он даже помог приготовить вечернюю трапезу, отметив про себя, что повара, готовящие для пришельцев, пользуются отдельным оборудованием.

К своему удивлению, Дес обнаружил среди блюд немало знакомых. Однако выражать удивление вслух не стал, чтобы не демонстрировать своего невежества. Но как удивительно было узнать, что инопланетяне могут есть то же, что и транксы!

— Не все, конечно,— заметил Улу,— впрочем, ты это и так уже знаешь. По счастью, они не просят нас помогать в приготовлении мяса.

— Мяса?! — Дес подумал, что ослышался.

— Ну да, смейся, смейся,— присвистнул Улу.— Я сам не мог себе этого представить. Нас об этом предупреждали, когда мы записывались на спецкурс, и все-таки мысль о том, что разумные создания способны поглощать плоть родственных существ, до сих пор представляется мне ужасающей. А тебе?

— Да, кошмар! — проворно подыграл Дес— Разумные хищники! Как-то трудно представить, чтобы плотоядные могли обладать разумом.

— Сам-то я этого никогда не видел. Помнится, даже спросил, чуть ли не в начале первого семинара, почему они не могут готовить себе сами и все такое. Но ты ведь знаешь, идея заключается в том, чтобы они привыкали к нашему образу жизни. А это, в числе прочего, означает научиться есть то, что готовим мы.

Он издал тихий свист, равнозначный хихиканью.

— Наверно, пресса дорого дала бы за информацию о том, что проект по установлению контактов на Ульдоме — не единственный!

Он взглянул на Деса, по самые стопоруки вымазанного в белом веществе, которое называлось «мука», и задумчиво добавил:

— Правда, забавно было бы, если бы вдруг оказалось, что ты никакой не помощник приготовителя, а корреспондент, тайком прокравшийся сюда?

Десвендапур разразился хохотом — как он надеялся, непринужденным.

— Ну и фантазер ты, Улу! Я ведь давал клятву о неразглашении тайны, как и все, кого отобрали для работы с пришельцами.

— Ну да, естественно.

Улунегджепрок лепил из муки булки. Дес помогал ему. У него получалось все лучше и лучше. И каждую минуту он узнавал нечто новое и полезное. Да, пожалуй, о пище пришельцев можно будет сложить парочку неплохих четверостиший. Но где же сами пришельцы? Где они? Удастся ли ему не просто готовить для них еду, но и увидеть, как они едят? Увидеть, как движутся их мягкие жвалы, как мелькает за ними длинный розовый «язык» — часть тела, похожая на какого-то слизня-симбионта? Это сулило вдохновение, которого хватит на множество строф! Ужас и отвращение всегда служили для него эффективными стимуляторами.

Однако увидеть пришельцев не удалось. Пищу у них забрали, чтобы подвергнуть окончательной обработке, и приготовители остались прибираться на кухне, а также готовить все для завтрашней трапезы. Десвендапур отправился вместе с Улу к нему домой, запоминая все приметы и продолжая впитывать полезную информацию.