Андрей Меньшутин - Последние тайны СССР – Проект Марс 88 Страница 14

А чего там садиться?! Раз… и готово, это не лететь сюда аж шесть месяцев – подвел итог разговора Андрей.

-10-

Первый шаг на Марсе… шагнул и пошел… на борту корабля тоже ходили каждый день по магнитным дорожкам…да там они другие и здесь они тоже другие – но все равно это шаги.

Планета – открывшаяся наконец взору именно со своей поверхности – выглядела гнетущей и мрачной. Все было усеяно миллионами камней самых разных размеров и форм, утопающих в красно-коричневой, больше похожей на ржавчину пыли…

Где то – видны были отдельные горы похожие на остатки пирамид или курганов…в другой стороне они сливались в единую почти сплошную цепь – высокогорного плато.

Внезапно нахлынуло ощущение – что они здесь абсолютно чужые… к этому добавилось чувство… громадной тоскливой безысходности, висящей здесь уже наверное миллионы лет.

Вся эта грустная картина напоминала – все планетное кладбище… только и от могил ничего и уже очень давно… не осталось. Пустота, молчание, пыль, камни… и больше ничего…

Было и ощущение произошедшего гигантского пожарища, после которого ни осталось вообще абсолютно ничего… только то – что не могло сгореть.

Отчаянно захотелось немедленно улететь отсюда… они здесь чужие или лишние… их никто и уже очень давно здесь не ждет, а может и ждал – но они тогда не могли прилететь – потому что их самих тогда еще не было на Земле…

Базу строили в нескольких километрах от места посадки на огромной почти в пять тысяч километров в длину – долине Маринера. Хотя переносной модуль жизнеобеспечения и создавал что-то похожее на магнитное поле Земли, для защиты базы от космической радиации – и особенно солнечного ветра, да и сильных и долгих пыльных бурь – надо было найти пещеру или лавовый тоннель.

Потратив почти неделю на путешествия вдоль больших и малых каньонов, Cергей – нашел идеально гладкую и просторную пещеру среди извилистого и непонятно где начинающегося лавового туннеля…

Сюда, за десяток рейсов – колонной из двух марсоходов с грузовыми прицепами, и перевезли все модули и снаряжение для будущей марсианской базы. Марсоходы шли легко оставляя за собой шлейф из противной пыли. Пыль была намного мельче земной и напоминала красновато-серую муку из восточных специй. Противная именно из-за своего размера она оказывалась даже там, где ее вообще не должно было быть…

Сила тяжести… да какая там сила – в три раза меньше привычной… земной. За то поэтому тяжелые контейнеры с оборудованием и снаряжением затаскивались в пещеру с необычайной легкостью.

Тяжелые защитные скафандры, cтановились почти невесомыми, без них наверное можно бы летать над Марсом подобно птицам над Землей… Если бы… не все остальные смертельно опасные для человека здешние “прелести”.

Хотя работать и было легче – но уставали намного больше чем на Земле или на борту корабля. Вернувшись из последнего на сегодня рейса от базы на МС 88, пройдя максимальную очистку от пыли в пред шлюзовой камере, и наконец освободившись от надоевшего за день скафандра и надышавшись почти настоящим воздухом – Андрей и Сергей – уже из последних сил принимали душ из влажных многоразовых салфеток и наскоро поев – ложились спать.

Завалив половину пещеры модулями и контейнерами – стали работать уже по очереди. Технология сборки была отработана еще на Земле – конструкция напоминала несколько огромных туристических сложно-каркасных палаток, соединенных между собой небольшими туннелями шлюзами.

Материал был многослойный с ячеистой структурой и напоминал чем – то гибкую и легкую броню…

Cам корабль МС-88 стоял не далеко от края каньона, магнитное поле – в сочетании с многочисленными технологиями русских военных ракет… делали его практически не видимым как с Земли, так и с любых орбитальных и космических телескопов.

Через уникальный светофильтр встроенный в шлем костюма каждого – теперь уже “марсианина”…свою родную ракету они конечно могли разглядеть, но не дальше пары километров от нее.

Среди давящего и мертвого безмолвия Красной планеты – стоящий на ее поверхности космический и земной корабль казался иногда каким-то памятником?

Глядя на него – Андрею вдруг вспомнились те, другие памятники на полигоне:

Еще там – на Земле, он часто ездил на объект «Перо» встречать элементы из многочисленного снаряжения для «М-88». Дороги в те времена в этой части полигона – были даже лучше московских…

Сам объект – был вполне обычным военным аэродромом. Почему его так интересно назвали? Ну не мог он тогда принимать все типы самолетов – особенно тяжелых и поэтому он легкий и значит «Перо»? Была у него одна взлетно-посадочная полоса… Ну а зачем ему две или больше – как у крупных гражданских?

Вообще военные любили называть красивыми, иногда загадочными именами различные объекты, оружие, отдельные блоки и приборы.

Один из радаров «Гроза», различные типы радиостанций называли чем-нибудь цветочно-растительным «Акация» или «Березка» а вообще было этих красивых названий сотни а скорее всего и тысячи…

Дорога шла по все той же огромной архангельской тайге. У небольшой развилки она уходила правее и дальше была почти идеально прямой до самого аэродрома.

Иногда в зеленом и не заасфальтированном треугольнике между дорогами – Андрей замечал солдат что-то там копающих лопатами…

Дел было много да и на полигоне много чего и где строили или копали.

Однажды он все таки не выдержал и остановился. Человек 5 солдат – копали уже в приличной глубине квадратном котловане, несколько солдат стояли на поверхности и перекуривали. Погоны у всех были голубые и такие же голубые петлицы с стилизованными пропеллерами на них…

Андрей вышел и не совсем по уставу их приветствовал: Здорово военные! Летчики а чего копаете – стройбата же тут полно кругом?

Летчики с лопатами попытались отдать честь – но Андрей махнул рукой: не на плацу мол… Сержант без лопаты – командир землекопов сказал: Да вот, товарищ майор, памятник тут будет.

Андрей нахмурился: на полигоне было несколько памятников… самый печальный – сгоревшим заживо или умершим потом от ожогов 48 солдатам и офицерам из стартового расчета очередного «Востока-2М». Ракета была одна из самых надежных – но во время подготовки к старту произошел взрыв и пожар – горело почти 200 тонн компонентов ракетного топлива… это действительно был… Ад на Земле. Стартовый расчет конечно был намного больше 48 человек. Горевшие заживо люди, задыхающиеся от смертельных паров – кислорода – керосина – да вообще неважно чего еще там химического… помогали друг другу… находящиеся на безопасном расстоянии офицеры сержанты солдаты – бросились помогать своим погибающим товарищам – кто-то и сам погиб при этом…

Ракетчики до конца – ценой своей единственной жизни…выполнили свой воинский долг… и не только его. Памятник погибшим – поставили и вблизи стартовой площадки – где все это случилось и в небольшом парке у озера в главном городке космодрома – Мирном…

Хоть город был и самым закрытым – но говорят… родным погибшим – разрешили приехать и остаться жить в этом городке… рядом с погибшими сыновьями, мужьями, братьями.

А этот памятник – кому? Cержант ответил: да не человеку… вертолет тут будет стоять МИ-4 – к 30-летию полигона должны установить. У нас в полку в ТЭЧ – два их давно списанных и полу разобранных стоят…соберут один – сюда и поставят. Ну а стройбат – объекты побольше и серьезнее строит… да и нам тут до части – меньше километра…

Нахлынувшие воспоминая о Земле, бескрайняя зелень Архангельской тайги отступили… вокруг опять был красновато-серый, грустный и молчаливый марсианский пейзаж.

База была почти готова – модули жизнеобеспечения опробованы и многократно проверены в работе и теперь трудились в автоматическом режиме – без участия кого-нибудь из экипажа.

На Марсе было что-то похожее на земное лето и в долине Маринера, днем – доходило до почти + 2 °C. Образцы самых заманчивых камней и грунта с поверхности планеты были уже собраны и упакованы в герметичные контейнеры с надежной биологической защитой.

За пару дней смонтировали передвижную буровую установку и в радиусе километра от ракеты – за неделю пробурили несколько скважин глубиной до тридцати метров.

Для настоящих геологов или шахтеров – здесь такая свобода и простор…

Часть образцов свозили в жилой модуль в пещере, для предварительных исследований – Марине. Большую часть грузили в специальный и самый защищенный на МС 88 отсек – для образцов уже не такого загадочного Марса.

Они работали, да и можно сказать уже и жили… всего вчетвером на большой и пустой планете. Только… нельзя было сходить на рыбалку или в лес за грибами, а девчонкам очень хотелось позагорать и искупаться в море или хотя бы в самой крошечной и мелкой речушке.

Как то Андрей предложил немного раскрасить унылый пейзаж: Братцы Марсиане! А давайте нашими марсоходами на грунте какое-нибудь неприличное слово напишем? Да так чтоб с Земли было видно или с какого орбитального телескопа?