Валерий Мильгром - Пояс и шлем Страница 15

— Но ведь килограмм ридолита стоит колоссальных денег!

— Верно, но на мировом рынке лишь один монопольный продавец — «Россыпи». Все три месторождения в Галактике разрабатываются исключительно ими. И купить необогащенный ридолит, появившийся неизвестно откуда, думаю, не рискнет ни один производитель звездолетов.

— А если бы кто-то рискнул?

— Это значит рискнуть состоянием, доверием вкладчиков, свободой, наконец… Не знаю, мне трудно вообразить подобную ситуацию… Но объясните же, наконец, цель ваших вопросов, синьор Голдин!

— Видите ли, Лино… Я имею серьезные основания полагать, что Чивилис пытался утаить от Компании часть добытого ридолита… Но раз есть такие трудности со сбытом, а каждый контейнер пронумерован, я не могу понять…

— Этого не может быть! — прервал Голдина взбешенный Челли. — Я вам говорю, что это чепуха, бред, ваши дурацкие домыслы!

Голдин немного оторопел от такой вспышки. С полминуты он сидел неподвижно, потом встряхнул головой и весело сказал:

— Спасибо, Лино, вы мне очень помогли своим криком. Видимо, нужна была стрессовая ситуация, чтобы я кое-что понял.

— Бросьте эти ваши клоунские штучки! — снова закричал Челли. — Я вам не верю!

Во избежание возможного инцидента я придвинулся к нему. Вообще-то они с Голдиным были в одной весовой категории, но в победе Грега, случись ему боксировать против разъяренного Лино, я не был уверен, а ронять авторитет СГБ не желал.

— Сейчас поверите, — как ни в чем не бывало сказал Грег. — Хотите, я угадаю, что вы видели во сне прошлой ночью? Львы, Африка, сафари, не так ли?

— Точно так, — удивился Челли. — Но откуда…

— Погодите, я вам все объясню. Ведь это вы мне сказали, что Штрайх собирался ремонтировать БГИ, верно? Идемте, взглянем на последнюю гипнопрограмму. Кстати, вы им пользовались за свое дежурство?

— Ни разу, — сказал, вставая, Челли.

— Очень удачно…

Мы опять вышли в холл. Голдин подошел к Большому Гипноизлучателю, осмотрел его, открыл кассетоприемник и протянул:

— Та-ак…

Я тоже подошел к нему. Вопреки инструкциям, БГИ был отключен. Кассеты внутри не было…

…Лет тридцать назад, когда появились первые самосинхронизирующиеся гипноизлучатели (ССГИ), их программы записывались в специальных центрах. Это было весьма дорогое, но поэтому и весьма популярное в определенных кругах, удовольствие. Правда, задолго до появления ССГИ возникли опасения, что гипнопрограммы, записанные без контроля, могут стать своего рода наркотиками. С легкой руки профессора Ильица появился даже специальный термин «гипнаркомания». И действительно, как грибы после дождя, расплодились подпольные лаборатории, по демпинговым ценам распространявшие свою гипнопродукцию с порнографическим и садистским уклоном. Этой проблемой пришлось заняться полиции.

В то же время СДКР заинтересовалась новинкой, позволявшей твердо усваивать максимум информации за очень короткое время. И после ряда усовершенствований первые БГИ, состоявшие из комплектов ССГИ, компакт-устройства записи гипнограмм и транслятора, стали поступать на все научно-исследовательские базы и экспедиции СДКР. ССГИ, которые стали называть просто «малыми гипноизлучателями» (МГИ), использовались по-прежнему в развлекательных и лечебных целях. Они воспринимали только гипнопрограммы, снабженные меткой официальной цензуры. Здесь контроль не был нужен. Иное дело — БГИ. Предполагалось, что они будут незаменимы при Контакте.

Но время шло, Контактов было значительно меньше, чем экспедиций, и до Земли стали доходить слухи, что и в Космосе БГИ используются не по назначению… Для контроля за их использованием и был разработан ряд простых правил, одно из которых гласило: БГИ всегда должен быть включен, а его кассетоприемник не должен пустовать. Это достигалось следующим путем. БГИ обеспечивался при изготовлении многолетним автономным питанием. Кассета с записью вставлялась в кассетоприемник новенького БГИ еще на Земле. Каждая последующая ее замена надежно фиксировалась. Содержание каждой кассеты автоматически дублировалось в неизменяемую память БГИ перед ее заменой или даже при попытке просто вытащить ее из кассетоприемника. Для этого БГИ и был постоянно включен. Таким образом, если возникала необходимость проверить использование БГИ, его память выдавала копии всех записей, кроме последней, которая и содержалась на кассете в кассетоприемнике. Ее в ускоренном режиме можно было просмотреть буквально за считанные секунды на специальном стереоэкране…

Итак, кассеты в БГИ не было. Чтобы не дублировать ее содержание, БГИ отключили, а ее вытащили. Хотя совсем недавно Голдин проверял кассетоприемник и не поднял тревогу, то есть тогда все еще было в норме…

— А где, кстати, доктор? Лино, позовите его, пожалуйста, — растерянно попросил Голдин.

И тут у меня в мозгу словно что-то щелкнуло, и многие факты встали на свои места… Ментоскоп был разбит, чтобы Гайданович что-то не вспомнила. Значит, она что-то забыла. Что могло заставить ее что-либо забыть? Что могло заставить ее, Леву, Челли увидеть одинаковые сны? Разумеется, только Большой Гипноизлучатель! Поэтому и была похищена последняя кассета… Но мне, как и раньше, было непонятно, что именно пытались заставить забыть Гайданович и остальных.

Тем временем Лино несколько раз постучал в блок доктора, потом приоткрыл дверь, заглянул в него и обернулся:

— Его там нет.

— Быстро в Ангар, — скомандовал Голдин. Как он разительно отличался от того Грега, с которым я познакомился вчера!

Мы моментально собрались, надели космокостюмы и выбежали из-под Купола. В Ангаре Грегори сначала заблокировал изнутри входную дверь, а потом бросился к спецскладу. Там он заглянул за стеллажи, на которых ничего не было, поднял голову и громко крикнул:

— Доктор! Кончайте прятаться, выходите! И захватите с собой контейнер.

И из-за катера вышел виновато улыбающийся доктор Сайто с маленьким металлическим чемоданчиком в руке. Когда он подошел к нам и Лино выхватил контейнер у него из рук, я разглядел на нем выгравированный номер «247» и на индикаторе дату: «15 мая».

— Я, Наблюдатель Службы Галактической Безопасности Голдин, требую от вас, Лино Челли, изоляции доктора Сайто, мешающего сбору материалов по делу о несчастном случае с Уве Штрайхом и попытке утаить от компании «Галактические россыпи» добытый ридолит, — негромко сказал Грег, рассматривая контейнер.

— Согласен с этой мерой, — вздохнул Челли, глядя на доктора.

— Ничего-то вы не понимаете, — грустно сказал доктор и вежливо, но твердо добавил: — Имейте в виду, что до Земли я ничего объяснять вам не стану.

После того как злоумышленник был водворен в медотсек, Голдин, на все попытки Челли расспросить его, отвечавший «подождите немного», ушел к себе в блок, лег на койку и некоторое время валялся, закрыв глаза. Я решил последовать его примеру и честно попытался проанализировать события этой бесконечной ночи.

Приходилось еще раз констатировать, что Грегори справляется с расследованием куда лучше меня. До сих пор я не мог понять, как он вышел на Чивилиса и Сайто. По-прежнему темной для меня оставалась история с «электронным сторожем». Но я не понукал Голдина, поскольку успел убедиться, что, несмотря на свою застенчивость, он отнюдь не страдает молчаливостью. И если его не торопить, расскажет обо всем сам.

А Голдина явно что-то мучило. Он ворочался, чесал затылок, наконец открыл глаза, сел на кровати и, глядя в потолок, произнес свою сакраментальную фразу:

— И все-таки, это неестественно.

— Похоже, ты опять чем-то недоволен? — удивился я.

— Именно так.

— Вы сомневаетесь в виновности Юлиуса и Минору? — с надеждой спросил Челли.

— О виновности будут судить на Земле. Мое дело — разобраться в происходящем и сделать правильные выводы. В необходимости изолировать Чивилиса и Сайто я не сомневаюсь. Они и не думают отрицать, что пытались помешать мне собирать материалы для следствия. А вот в остальном я все еще мало понимаю.

— А мне, — заметил я, — непонятно лишь одно: кто и как убил Штрайха.

— Что-о? — не поверил услышанному Лино.

— Это-то как раз ясно, — не обращая внимания на привставшего начальника Станции, отмахнулся Грег. — Никто его не убивал. Самый обычный несчастный случай. А вот для чего Чивилису и доктору понадобилось утаивать ридолит…

— Как это никто не убивал?! — возмутился я. — А кто вышел за Штрайхом, кто крался за ним? Кто незаметно вернулся под Купол утром, не сказав, что со Штрайхом случилось несчастье? Кто подстроил этот обвал? Это мог сделать только Ферран!

— Да объясните вы мне, Бога ради, что происходит! — заорал Челли. — Кто подстраивал обвал? Кто куда выходил? Почему Ферран?