Майкл Диллард - Эмиссар Страница 15

– Что такое? – мягко спросил О'Брайен. – Дорогая моя, ну прошу тебя, не надо плакать.

В его голосе, как мичман ни старался это скрыть, все же звучали нотки вины. Он присел рядом с женой на кровать, но она подчеркнуто не обращала на него внимание.

– Но ведь мы обо всем договорились, – сухо сказала жена наконец.

В ее короткой фразе О'Брайен услышал обвинение в свой адрес. Жена обвиняла его в эгоистичности, равнодушии к интересам семьи…

– Просто я до сих пор не знаю, что мне, ботанику, делать на космической станции, – дополнила она сказанное.

Майлс попытался приободрить жену.

– Судя по внешнему виду, можно сделать вывод, что кардасиане считали бесплодность формой искусства, – начал он с улыбкой. – Ты должна будешь превратить станцию в настоящий сад.

Эта мысль пришла ему в голову не сегодня, и он не сомневался в том, что Кейко найдет способ сделать станцию уютной, несмотря на все трудности.

Однако попытка приободрить жену не удалась.

– Пойми, я не хочу работать ради того, чтобы считаться хоть чем-нибудь занятой, – с раздражением сказала Кейко. – На «Энтерпрайзе» я делала карьеру. Здесь мы познакомились, здесь я была счастлива…

В этот миг ее голос дрогнул. О'Брайен вздохнул. Да, ему, к сожалению, не удавалось придумать ничего такого, что могло бы успокоить жену. А ведь это Кейко настояла на том, чтобы он принял назначение на «Дип Спэйс-9». При обсуждении этого вопроса Майлс высказал предположение, что на станции она будет несчастлива. Она возражала. А теперь они поменялись ролями. После подписания приказа о переводе Майлс с нетерпением ждал, когда же можно будет приступить к работе по восстановлению станции, а Кейко вдруг ударилась в меланхолию. Увы, назначение уже не отменить…

– Я люблю тебя, – просто сказал Майлс.

Именно это следовало сказать давно. Кейко грустно улыбнулась и осторожно, чтобы не разбудить ребенка, положила ладонь на руку мужа.

– Как только мы устроимся, мне будет лучше, – произнесла она со вздохом. О'Брайен понимающе кивнул.

– Ты все упаковала?

– Даже все уже отправила.

– Тогда бери Молли, а я догоню вас через несколько минут, мне нужно еще кое-что сделать.

На мостике дежурила ночная смена. О'Брайен вышел из турболифта, все еще сомневаясь, правильно ли он сделал, что пришел сюда. Все же он чувствовал себя крайне неловко. Но не мог же он уйти с «Энтерпрайза», не попрощавшись.

Дежурный офицер лейтенант Скорез заметил его состояние и, похоже, все понял.

– Капитан у себя, доложить о вашем прибытии? – спросил он.

О'Брайен заколебался еще сильнее. Он чувствовал, что должен попрощаться с капитаном, но отдавал себе отчет, что эта сцена будет нелегкой. Лучше было выскользнуть с корабля, не прощаясь.

– Не надо докладывать, – покачал мичман головой. – Все в порядке, спасибо.

Майлс в последний раз обвел мостик взглядом, потом вернулся в турболифт и направился в третью транспортаторную.

– Доставьте меня вниз, Мэгги, – с наигранной веселостью попросил он новую работницу.

– Да, сэр, – улыбнулась Мэгги О'Брайену и повернулась к приборной доске.

– Мистер О'Брайен? – раздался за спиной мичмана голос капитана Пикара.

– Да, сэр, – виновато произнес Майлс. – Я не хотел отвлекать вас.

Пикар взглядом попросил Мэгги выйти. Как только двери за ней закрылись, выражение лица капитана смягчилось.

– Ваша любимая транспортаторная, не так ли? – тепло спросил Пикар.

О'Брайен кивнул. Он обрадовался тому, что все же удалось увидеть капитана.

– Номер три, сэр.

Улыбка на лице Пикара исчезла.

– Знаете, вчера я заглянул сюда и по привычке спросил, где вы? Теперь здесь будут другие.

О'Брайен пожал плечами.

– Это всего лишь транспортаторная, сэр.

На лице капитана вновь появилась улыбка, и мичман улыбнулся в ответ. Наступила неловкая пауза, которую прервал О'Брайен.

– Разрешите покинуть вас, капитан?

Пикар выпрямился.

– Разрешаю, Майлс.

О'Брайен ступил на площадку, Пикар подошел к приборной доске.

Они обменялись взглядами.

– Включайте, – произнес О'Брайен, не в силах дольше выносить эту сцену.

Пикар подал ток.

О'Брайен молча наблюдал, как в дрожащем сиянии уходило его прошлое.

Сиско отнес таинственную шкатулку в научную лабораторию и вернулся в свою каюту. В ней царил полумрак, сквозь иллюминаторы едва пробивался тусклый свет.

Встреча с Опакой взбудоражила Бенджамена. Вспоминая о пережитой сцене знакомства с Дженифер на Гилго-Бич, он не мог отделаться от чувства, что этот его опыт был чем-то несравнимо большим, нежели просто воспоминание. Ему казалось, что он в самом деле побывал на берегу моря, встретился с Дженифер в своем прошлом.

И еще какое-то чувство подсказывало Бену, что его опыт и предсказание Кай находились в некой внутренней связи между собой.

…Ты найдешь святых… не для нас и не для Федерации, но для самого себя. Тебе суждено проделать это путешествие, командор.

Бенджамен понимал, что глупо доверяться случайным предсказаниям. Шкатулку и пережитый им опыт встречи с погибшей женой нужно рассматривать исключительно с научной точки зрения. Вместе с тем сейчас, впервые после прибытия на станцию, он почувствовал, что впереди есть цель, что он прибыл именно туда, где и должен быть…

Наверное, в первый раз после смерти Дженифер.

Сиско осторожно прошел по первому отсеку к спальному отделению. Джейк всегда спал чутко и просыпался даже от легкого шороха. Сейчас сын спал на матраце полностью одетый. Он лежал на животе, с нахмуренными бровками и слегка приоткрытым ртом.

Отец присел рядом с сыном на колени и улыбнулся тому, что Джейк дышал почти беззвучно – вылитая копия Дженифер, какой она была пятнадцать лет назад. Это сравнение сейчас вызвало у Бена чувство нежности к сыну, хотя оно окрашивалось также душевной болью и чувством вины.

…Но неужели утверждение Опаки, что его давно ждали на Бахоре, действительно задело его самолюбие? Это и есть главная причина его решения остаться здесь? Как бы там ни было, но прежде всего он должен считаться с интересами сына.

Сиско заботливо поправил одеяло на Джейке. Мальчик открыл сонные глаза и нахмурился.

– Что? – спросил Джейк сонным голосом.

– Просто я подумал о том, как сильно ты похож на свою мать, – тихо ответил отец.

Хмурое выражение лица сменилось улыбкой – улыбкой Дженифер. Потом Джейк снова закрыл глаза и заснул. Бен поднялся и направился к выходу. Когда подошел к двери, зазвучал нагрудный знак коммуникатора. Это Кира вызывала Сиско.

Бен осторожно прикрыл дверь в спальню.

– Я слушаю, майор.

– Извините, что отрываю вас, командор. Но здесь есть кое-что для вас интересное.

В голосе женщины слышались интригующие нотки.

Двери лифта отворились, и раздались плавные звуки оригинальной, космической музыки. Сиско шагнул вперед и остановился, его лицо расплылось в улыбке.

Он увидел на третьей палубе в темноте ночи маяком светившуюся палатку – это было казино Кварка. У входа в палатку уже толпились желающие весело провести время. Сиско рассмотрел несколько бахориан, несколько пассажиров с пришвартовавшихся звездолетов, а также владельцев соседних палаток. Оказалось, удивительной притягательной силой обладало казино.

Сиско прошел вперед по чисто подметенной дорожке и вошел в казино. Внутри палатки вертелось огромное вертикальное колесо – своеобразная рулетка ференджи. Его запускал главный помощник Кварка.

– Фортуна сегодня с вами, друзья! – весело объявлял этот крупье. – Пожалуйста, делайте ставки!

Наклонившись вперед, он прислушался к фразе одного из посетителей, потом выпрямился.

– Извините, господа, но казино Кварка не принимает пассажирские ваучеры. Ставьте золото или твердую валюту. Ваши ставки, господа!

Сиско улыбнулся профессиональной работе крупье-ференджи и двинулся дальше. Он расталкивал толпу локтями и вдыхал клубившийся в палатке сигаретный дым.

Вокруг гремели раскаты хохота, музыканты на сцене играли какой-то веселенький мотив, по винтовой лестнице в помещение для интимных встреч поднималась хихикающая парочка. Сиско добрался до стойки бара и присел на высокий табурет. Тут же рядом оказался Кварк.

Ференджи улыбнулся своей заискивающей улыбкой, обнажив острые редкие зубы.

– Что будете пить, командор?

Бен провел ладонью по стойке, посмотрел через плечо на веселящуюся толпу и подмигнул Кварку.

– Как местный эль?

На сморщенном лице ференджи, возле носа, добавилось еще несколько морщинок.

– Вам не понравится, сэр.

Взяв бокал, ференджи стал наполнять его напитком из высокой бутылки, которую ловко извлек из-под стойки.

– Я люблю бахориан, – доверительно произнес Кварк. – Такой славный верующий народ. Но они пьют ужасный эль. Никогда не пейте эль набожных людей. Не доверяйте элю набожных людей…