Виктор Глумов - Школа наемников Страница 17

— Н-нет. Не... — Слова давались с трудом, дыхания не хватало. — Я не омеговец. Уже. Дайте пить.

— Ага. Надысь тоже такой приходил, еле отвадили. Но по тому хоть видно было — «мясо». По тебе тоже видно — омеговский выкормыш. Убийца.

«Всё, — подумал Леке, холодея, — вот и всё. Мне ко­нец пришел. Сейчас он выстрелит. Если повезет, его ду­ра даст осечку... или у нее будет сбит прицел. Перезаря­жать ее наверняка долго. Значит, я прыгну в сторону и попробую уйти. Но здесь же плоско, как на столе. Сколько они за мной следили? А я еще, дурак, побежал навстречу».

— Я больше не омеговец!

— А кто? — поинтересовались другим голосом — ехид­ным и вроде бы женским. — Ползун, что ли?

— Да что вы с ним... — проскрипел третий. — Прист­релить! Вкусный. Молодой.

— Меня выгнали из Омеги! — заорал Леке. — Дайте воды, люди!

Вооруженный прицелился. Курсант метнулся вбок, забыв о боли в груди. Упал, перекатился. Местный вы­стрелил и не попал. Вопреки ожиданиям диких, Леке рванул к свалке, а не от нее, уходя налево, и побежал вплотную к машинам. Ослабленное тупое «мясо» не должно сразу догадаться, что он задумал. А задумал он пройти еще немного и кинуться к скалам — там вода и пещера. Можно и в другую сторону, но там пещеры нет, а местных больше.

Первый опыт общения с дикими провалился. С тре­ском. И нечего думать, что дальше будет проще: мест­ные недоверчивы, вооружены, пусть и плохо. Выжи­вать удобнее сообща, и они сбились в стаи... Значит, стоит поискать неудачливые банды, их наверняка тут полно. Небольшой группе молодой здоровый парень всегда пригодится.

На свалке шумели так, что глухой услышит, а безно­гий успеет уползти. Кроме того, «мясо» воняло. При­чем еще сильнее, чем шумело. Леке, беззвучно хихикая, уселся в тени ржавого фургона. Сейчас гомонящие оби­татели свалки побегут его искать, и за их спинами он уйдет. Надо отдохнуть. Голос в голове — это от перегре­ва и нервов. Бывает. Еще, Кир болтал, от дури бывает, но Леке ни разу дури не пробовал. Никакой.

Голоса отдалились, он заставил себя подняться и зиг­загом потрусил к скалам.

Никто его не заметил.

* * *

Если в Цитадели было жарко, то в долине Полигона — ну просто печка. Ни ветра тебе, ни сквознячка, солнеч­ный диск расплывается в выбеленном небе, курятся да­лекие холмы и скелеты машин, резина плавится и рас­ползается по земле черными лужицами. Днем жизнь на Полигоне замирала — поди побегай по такой жаре.

На пути попались кусты со сморщенными краснова­тыми ягодами, Леке собрал горсть и отправил в рот. Курсантов обучали, что в Пустоши съедобное, а что луч­ше не трогать, какие растения запасают влагу в листь­ях, какие — в стеблях, а какие — в плодах и корнях. От этого временами зависела жизнь.

Кислые ягоды немного утолили жажду — полегчало. Захотелось вытянуться в тени и поспать, но время шло, и на пятый день нужно было уже занять высоту.

Леке набил карманы ягодами про запас и двинулся вдоль скал к пещере. Сегодня, наверное, стоит там от­сидеться, переждать жару и переночевать, а уже утром идти дальше. Заодно мысли в порядок привести, разра­ботать план. Леке даже принялся насвистывать, тихо, почти неслышно, гимн Омеги. Он других песен и не знал, только гимн и несколько строевых...

По осыпи спускались волки. Леке сперва глазам сво­им не поверил: мутафаги шли цепью, впереди — здоро­венный вожак, за ним — остальные, и было их больше десятка. Обычно волки — подлые твари — окружали жертву и нападали скопом, а эти спускались прямо-та- ки в боевом порядке, не скрываясь, будто красуясь пе­ред человеком.

Взяв нож обратным хватом, Леке принял боевую стойку. Против стаи волков не выстоять: нож их плас­тины не пробьет. Деревьев, на которые можно залезть, поблизости нет. Леке медленно отступал, не выпуская волков из поля зрения. Единственное спасение — ска­лы. Курсантов обучали скалолазанию, но он не был уве­рен, что удержится на почти отвесной каменной стене. Волки остановились шагах в пяти. Вожак поедал Лекса взглядом.

Сейчас кинется.

Проклятый голос в голове утверждал, что здесь бе­зопасно!

Леке развернулся и, не оглядываясь на волков, бро­сился к скале. Он заприметил небольшой уступ, за ко­торый можно ухватиться. Нож мешал, и не было вре­мени, чтобы пристегнуть его к браслету. За спиной уда­рили о землю лапы волков — стая пошла в наступление. Зажав нож зубами, Леке прыгнул и повис, вцепившись в уступ. Камень обжигал, потные пальцы скользили. Леке подтянулся, изогнулся, закинул на неширокий карниз ногу, перевалился через край и только тогда глянул вниз.

Волки стояли поодаль. Цепью. Вожак уселся и рас­сматривал человека с интересом. Панцирники даже не пытались допрыгнуть, не выли, не бесновались. Огля­девшись, Леке сам чуть не взвыл от отчаяния. Да, он спасся. Но волки не просто так караулили его: с карни­за не было пути ни в стороны, ни наверх. Только вниз.

Выругавшись, курсант лег на спину и уставился в бе­лесое небо.

Глава 9

ВИТА

В

 очередной раз проснувшись, Артур заметил, что в соседней «комнате» светло, значит, уже рассвет и пора выдвигаться, чтобы не ползать по жаре. Тихонь­ко встал, стараясь не потревожить Гуса, на цыпочках направился к выходу.

— Если не найдешь, к кому прибиться, — пробормо­тал Гус, — возвращайся.

— Куда ж я денусь? — уронил Артур и выскользнул в «прихожую», а затем на улицу.

Солнце еще не взошло над горами, в долине царила прохлада, но еще немного — и станет знойно. Чтобы не заработать солнечный удар, Артур соорудил из тряпки, сохнувшей на ветвях кустов, подобие банданы. Подо­ждав, когда глаза привыкнут к свету, он осторожно по­брел по протоптанной тропинке между ловушками. По­старался 1ус, нечего сказать.

В небе парила крупная птица — падалыцик высмат­ривал добычу. Описав круг, он спикировал на уступ.

Артур миновал завал, направился на восток, к алею­щим вершинам скал. Некроз, значит. Посмотрим, что за некроз. Гусу верить нельзя — мутный он какой-то.

В овраге, где змеился ручей, Артур промыл рану, вскарабкался по сыпучке и зашагал к странным красно­вато-желтым столбам. Когда подошел поближе, понял, что это не столбы, но обточенные ветрами и водой камни. Над ними как будто поработал сумасшедший скульптор, создав диковинные изваяния. Среди скал попадались и узнаваемые — вот палец. Прямо как жи­вой, вон ухо... а вон... Артур ухмыльнулся. Наверное, здесь порода была перемешана с глиной, дожди и вет­ра за много сезонов выточили фигуры. Неуютно меж­ду ними. Кажется: тут обитает чудовище, которое взгля­дом превращает в камень. Наверное, доминанты стре­мились сделать из Пустоши нечто подобное — красивое, но мертвое.

За скоплением каменных фигур открывался вид на северо-восток, где к скале крепилась самая насто­ящая крепость. Шумела вода, ветер доносил людские голоса.

Артур полюбовался на крепость и, заприметив обвал, двинулся к нему, стараясь не задеть кактусы. Обогнул крупные камни и, цепляясь руками и ногами, полез.

«7/е ходи, — нашептывал кто-то в голове, — тебе же сказали, что без толку. Поворачивай назад».

Став на безопасный уступ, Артур вытер пот, залива­ющий глаза. Еще немного, и будет пологая насыпь. По­чувствовав спиной чей-то взгляд, он обернулся — за камни метнулась тень, не имеющая четких очертаний. Что-то в ней было до боли знакомое, Артур пытался отыскать в памяти, кого тень напоминает, уже почти дотянулся до воспоминаний, но в том месте словно об­разовалась пустота. Так стирают рисунки в пыли. По­явилась тревога: за ним следят, и непонятно, кто и с какими намерениями.

Теперь, поднимаясь, он постоянно оборачивался, но тени больше не видел и вскоре убедил себя, что почу­дилось. Но ощущение незримого присутствия чужака никуда не делось.

По насыпи брести было легче; даже оступившись, Артур не сорвался бы с обрыва. У подножия гор, за рощей черных кустов, угадывалась дорога и некто, бредущий по ней. Сердце радостно забилось. Выходит, Гус врал.

Подвох Артур разглядел, поднявшись повыше. Кам­ни здесь покрывала черная бугристая короста; испор­ченная некрозом земля простиралась до самых скал. От досады он выругался. И вдруг короста шевельнулась. Вернее, шевельнулось то, что на ней лежало. Поднялся второй человек. Маленький, изящный, в брезентовой рубахе до колен, на талии перетянутой поясом. Где-то Артур уже видел эту рубаху...

- Шкет?!

Человек поднял голову, вздрогнул, словно пробужда­ясь после долгой спячки, и повернулся к Артуру — тот невольно отступил. Темная корка бугрилась на лице, она залепила глаза, ноздри, рот, но существо будто не замечало этого. О симбионтах Артур слышал от бати и помнил, что убить их очень трудно, они ведь уже мертвые.

Покачиваясь, тварь направилась к нему.

Боковым зрением Артур уловил движение, но пово­рачиваться не стал. Поднял пистолет и нажал на спуск — тварь пошатнулась, но продолжила наступать. Неожиданно она вскинула руки, развернулась и потопа­ла на восток. Артур перевел дыхание, и вдруг волосы на голове зашевелились, по спине продрал мороз. Все его существо корчилось и вопило: «Беги отсюда! Здесь смерть... Тлен... тлен!»