Сергей Цикавый - Шаги в глубину Страница 17

— Сколько?

— Пятьсот.

Ого. За пятьсот тысяч можно залить пакет сверхтоплива. С другой стороны, это проверка энтузиазма писателя. Дональд рядом со мной поерзал, вздохнул и открыл рот.

Я слушала их торговую дуэль через слово, меня больше интересовала достоверность беседы. Обормот дважды погорел на интонациях, а вот Карпцова держалась ровно, цену сбрасывала жестко и скупо, и чем дальше, тем больше крепла уверенность, что ее видимый возраст надо увеличивать не прибавлением, а умножением.

— Четыреста пятьдесят три, — подвел итог Дональд.

Карпцова звонко рассмеялась и подняла бокал с настойкой.

— Это было совсем не плохо. Подрабатываете извозом и перевозками, Валкиин?

— П-приходится, — улыбнулся Дональд. — Хобби — дорогое развлечение.

Еще одна милая улыбка.

— Я могу п-посмотреть хотя бы начало данных?

И еще одна улыбка. Бодро свистя, подкатился кибер с подносом, на котором лежал маленький приборчик — вроде, терминал доступа к домашним ресурсам. Докторша потанцевала пальцами на голографической панели и, все так же приятно улыбаясь, протянула устройство Дональду.

— Момент, — сказала я, опережая руку «босса».

Обормот, может, не в курсе, но голографическими примочками можно подсадить в мозг такую программу, что он начнет свою жизнь сначала пересказывать. И это вам не напитки, такую дрянь на расстоянии не просканируешь.

— О, я все ждала, когда же вмешается охрана, — сказала Карпцова, без возражений передавая терминал мне.

Я прогнала контрольную последовательность и успела найти подозрительный пусковой ярлык, реагирующий на зрительный контакт, за секунду до того, как ярлык сработал. Это было как беззвучный удар под дых. Защитные структуры визиров скафандра едва не сломало — собственно, будь это не инквизиторская модель, меня бы сейчас безоговорочно подчинило электронной воле.

В глазах рябило, а прямиком в мозг рвалась тонкая сканирующая веточка.

«Так вот ты какая, док».

Вариант действий номер один: отбросить ментальный щуп, учинить бардак. Первое по очевидности, последнее по разумности. Номер два: принять щуп, изолировать его волей и старательно изображать подчинение. Логично, так можно больше узнать о намерениях Карпцовой и попытаться обойтись малой кровью. Номер три… А черт, упорная дрянь!

«Ба-бах».

Мое тело старательно изучало терминал, как того и хотел ментальный вирус, а он умел убеждать. Вот чего он не умел, так это отличать сломленную жертву от притворяющейся. Сильный примитивный засранец.

«Медленно передай терминал своему хозяину».

Я протянула руку.

«Измени выражение лица».

Я улыбнулась.

«Скажи: «Все в порядке»».

— Все в порядке, — доложила я «боссу».

«Сиди смирно».

Да легко.

Вирус ползал по моему сознанию, и я создала «карман» для него. Это, знаете ли, больно, но вычищать потом осколки кода паразита — вообще финиш. Сиди тихо, мразь, и чтоб ни звука.

Дональд пощелкал по терминалу, и тут его скрутило.

Я смотрела перед собой, понимая, что просчиталась, когда Карпцова встала и подошла к «боссу». На меня она только взглянула.

Черт, доктор, ты слишком веришь технике.

— Дональд, ты меня слышишь?

«Дональд»? Да что творится-то, а?

Мария Карпцова села рядом с ним на диван, пока я пыталась сообразить, что происходит. Судя по реакции обормота, его просто парализовало: вон он, так и сидит, прикипев к экрану, мышцы шеи напряглись, вена вздулась. А вот что творит идиотка?

— Слушай меня, Дональд, и запоминай, — тихо сказала доктор Карпцова. — Это все, понимаешь? Здесь все.

Я медленно потянулась к поясу. Сейчас выстрел из ударника в плечо — отрастишь новое, милочка, — и опрокидываем стол, Дональда кидаем за него.

Ничего из запланированного я не успела. Открылась дверь, и вошла давешняя девица в большом шлеме, которая здесь кто-то вроде начальницы охраны, и это был конец, и я ничего не успевала…

— Ты? Что…

Доктор медленно вставала, глядя на вошедшую, а та одним движением бросила ее назад на диван. И я поняла, что мне лучше повременить еще чуть-чуть, но руку незаметно сдвинула. Была у меня однозарядная заначка, скрытая тяжелыми складками плахитьи.

— Именем Черного трибунала, приказываю оставаться на месте.

«Ого». Вот и все, что мне удалось выдавить из мозга, а «зеркальный шлем» продолжал:

— Вы обвиняетесь в попытке продажи информации, принадлежащей Империи, в преднамеренном нарушении режима памяти…

Это было страшно, ведь «черные» имеют право казни на месте.

— …по совокупности — смерть, — закончила Гончая, щелкая по запястью. — Знаете, доктор, я уже перестала верить, что это случится. Мне надоела «подработка» в вашей охране.

Гончая вынула из локтевого кармана витую двойную спираль — клейнод «почетной казни» — и размашистым движением пробила грудь доктора Марии Карпцовой, которая так ничего и не сказала. Ее тело, извиваясь, сползало с дивана, а зеркальный шлем повернулся ко мне.

— Пособники преступления, — сообщила Гончая в пространство.

То есть на самом деле это для протокола, но выглядело все равно мерзко.

— Неустановленный мужчина. Парализован с неизвестной целью. Парализованная женщина…

Гончая шла ко мне, и ее забрало-зеркало тускнело, испаряясь вместе со шлемом. Передо мной оказалось лицо, покрытое серебряной сеткой татуировки. За бледным сиянием еще угадывалась та, которая вечность назад была самой-самой в космоходном училище.

Староста курса Джахиза Фокс.

Ну, здравствуй.

— Беглый инквизитор Александра Кальтенборн-Люэ, оперативный псевдоним — «Утренняя Звезда».

Джахиза смотрела на меня с грустью, потому что это не лучший повод встретиться с сокурсницей. А еще из-под ветвящихся символов проглядывали веснушки, и это было совсем на грани фола — словно запертое в клетку лицо доброй, в сущности, девчонки.

Что-то кололось в сознании, какая-то ненужная мысль. «Меня сейчас казнят на месте». Нет, не то. «Она слишком долго на меня смотрит». Нет, туда же. «Она почему-то не опознала Дональда». Не опознала… Вот черт. В скафандре Гончей содержится банк данных всех капитанов плюс средства связи с трибуналом для запроса неопознанных…

— Ты напрасно оставила свою работу, Алекса.

Двойная пружина распрямилась в ее руке, и я прыгнула.

Спираль распорола диван, и Джахиза на полувзмахе попыталась достать меня, а я уже разряжала ей в спину однозарядный скорчер.

Вспышка — и щит без остатка поглотил разряд, которому положено испарять катера.

— Еще и сопротивление, — произнесла Гончая, делая выпад с разворота.

С ума сойти, как она двигалась. Я сорвала с пояса ударный пистолет, бросила в нее плахитью и обратным сальто прыгнула к стене. У «черных», по слухам, считается позором, если обреченный оказывает сопротивление?

Ну, я тебя сейчас попозорю.

Клейнод прочертил борозду в стене, силясь успеть за мной, а я вышла ей во фланг и выстрелила. Ударный патрон полыхнул по щиту, второй тоже, а третий ушел в потолок.

Джахиза попыталась выбить пистолет, но лишь отклонила ствол.

Если бы не амортизаторы скафандра, запястья бы у меня больше не было.

Еще выстрел, и еще один.

«Ну, давай!»

Заряды летели в цель через один. Я отступала, пытаясь загрузить ее щит, а Джахиза попеременно пробовала достать меня клейнодом и отбивала ствол.

Вниз, в сторону, вверх. Еще вниз.

Предпоследняя пуля отбросила ее, и — в голову.

Джахиза успела зарастить шлем, и первый аккорд моей заупокойной был рявкнувшим рикошетом. С виброклинками против клейнода Гончей? Да ладно.

«Но я все же попробую», — сказала маленькая рыжая отличница из космоходки.

Лезвие с правой руки я метнула, и Джахиза легко уклонилась от него.

«Вот и умничка».

Первый же взмах клейнода сломал левое лезвие, и я осталась голой акробаткой против двуногого оружия. И это было круто.

— Ба-бах, — сказала я с самой приятной улыбкой.

Джахиза успела что-то понять, но вот сделать — нет.

Грохот выстрелов бросил Гончую на меня, и я уклонилась, пропуская дергающееся тело, с которого хлопьями дыма срывало скафандр. Когда магазин иссяк, от тела уже летели ошметки.

— Молодец, — сказала я, поднимая пистолет со сброшенной плахитьи.

Дональда трясло, у него дергалась щека, и он медленно опускал «ударник». Меня, честно говоря, тоже порядком колотило: не каждый день получается убить соперника такого калибра. Пусть и чужими руками.

— Т-ты…

— Я. Собери оружие, клейнод руками не трогай… Не трогай, я сказала!!!

Оружие Гончей полыхнуло и исчезло, как и положено таким сильным вещам. Дональд сел на пол, проморгался и поднял на меня взгляд.