Селия Фридман - Рожденные в завоеваниях Страница 17

Очевидно, несколько кровопускателей спорили по этому же вопросу. Один из тех, кто принес масла, яростно показал на девочку и обратился с гневной тирадой к победителю, который просто пожал плечами. Другой говорил более мягко, но, казалось, он также возражает против присутствия девочки.

Но Лаун Сет взмахнул окровавленной рукой и заставил их всех замолчать. Торжа не слышала, что он им сказал, да и не поняла бы. Тем не менее, когда Лаун Сет вначале показал на девочку, а потом на павшего кровопускателя, язык жестов говорил универсально.

Когда девочка вошла в Круг, дарианцы избегали ее, некоторые с почтением, иные со злобой. Торжа, и та поразилась, когда девочка опустилась рядом с истекающим кровью телом и произнесла какие-то, но, по-видимому, ритуальные слова, затем сложила ладони чашечкой и зачерпнула кровь. Лаун Сет стоял над нею, как страж, бросая гневные полубезумные взгляды по сторонам, готовый уничтожить любого, кто посмеет вмешаться.

Затем все кончилось, и девочка отошла, как положено, к краю Круга. Ритуал Участия продолжался, несмотря на то, что обычный ход был нарушен. Один за другим кровопускатели пробовали суть павшего. Некоторые что-то тихо говорили Лаун Сету, несколько борцов выразили свой гнев более открыто, но все выпили кровь, за исключением одного. Этот кровопускатель, очевидно, был оскорблен участием девочки столь сильно, что не мог вынести участия в оскверненном ритуале, и ушел, не коснувшись тела павшего. Он был ранен, судя по повязке на руке, не исключено, что временная неспособность участвовать в борьбе сделала его более нетерпимым, чем обычно.

Девочка ушла с победителем, став частью неформального окружения, этакого придворного круга. Не время было вступать с ней в контакт, поэтому Торжа отправила вслед за ней помощника, дабы выяснить, чем она тут занимается и как ее найти.

А оно и к лучшему, решила Торжа. Ей требовалось время, чтобы обдумать увиденное.

Образ директора Эбре ни Кахва мигнул, а затем, когда связь синхронизировалась, неподвижно завис на экране. Торжа подумала, что есть одно преимущество в работе на Звездный Контроль: защищенная от любого перехвата связь иначе была бы практически невозможна в ином случае.

— У нас для тебя хорошие новости, — сообщил ей директор. — На переговорах удалось добиться условного мира в твоем секторе. Поэтому, можешь продолжать работу на Дари и не беспокоиться о возвращении на Границу.

— А ты собирался снять меня с задания здесь только из-за Войны? — Торжу это позабавило.

— Нет… но теперь тебе не нужно об этом беспокоиться, — он взмахнул рукой, призывая ее к молчанию. — Я знаю тебя, Торжа. Не нужно мне рассказывать, что тебя не беспокоит, как мы там сражаемся за Орию.

— Нет оснований предполагать, что я хотела находиться там просто потому, что являлась старшим офицером в том секторе.

— Издеваешься? А как мне заставить тебя согласиться на подготовку специалиста по этой проклятой браксинской культуре, чтобы не приходилось просить мира каждый раз, когда ты нужна нам в другом месте?

— Давай мне побольше выходных.

— Из моих собственных? — усмехнулся директор. — Торжа, ты когда-нибудь все-таки найдешь подходящего человека?

Она вздохнула. Вопрос и ответ стали фактически привычкой, и она это прекрасно осознавала.

— Да, Эбре, — устало сказала Торжа. — Скоро. Как только подвернется подходящий человек.

— Нужные люди не «подворачиваются». Их находят. Начинай искать. Знаешь ли, система существует по определенной причине. Так тебе будет чем заняться в мирное время. А теперь что касается текущей проблемы. Мы поймали еще одну передачу.

— Неужели вы узнали в каком полушарии производился прием? — Торжа резко подалась вперед.

— Еще точнее. Сигнал был рассчитан по времени таким образом, чтобы оказаться на поверхности планеты, когда малый континент в северном полушарии совместился с траекторией передачи сигнала. Как тебе это?

— Эбре, в этом секторе не более сотни подозреваемых, — ошеломленно выдохнула Торжа.

— Если тебе не справиться…

— Я не жалуюсь, — поправилась она. — С таким количеством можно работать. Это столичный континент, Бит Нуа-Сан, — ты ведь его имел в виду, не правда ли?

— Да, именно.

— Здесь не так много Кругов — не считая того, что я сама здесь разместилась. Эбре, с меня ужин на Икне.

— Ты не можешь себе этого позволить.

— С каких это пор?

— Не в том ресторане, о котором я думал. Но если тебе удастся разобраться с этим вопросом, не потеряв Дари, то я сам тебя туда приглашу. Так, теперь что касается другого вопроса, — он нахмурился. — Это на самом деле так важно?

— А это проблема?

Эбре вздохнул.

— И да, и нет. Институт — это всегда проблема. Если ты помнишь, я и раньше имел с ними дело. Если честно, то я не стану долго сожалеть, если они исчезнут завтра же. Они все фанатики — и я им не доверяю. И тебе не советую. Их нынешний директор глух и слеп к военным проблемам, и эти слепота и глухота могут соперничать только с его страстью к секретам. Когда-нибудь, я надеюсь, он схлестнется со Службой Безопасности, и тогда я постараюсь получить императорскую санкцию выжать из него его чертовы секреты. Теперь что касается девочки. Насколько она важна? Она имеет какое-то отношение к делу, которым ты занимаешься?

— Я считаю, что девочка ищет нашего браксинца, — просто сказала Торжа. Фраза произвела впечатление.

— Если так обстоят дела… — откашлявшись, проговорил директор. — Хаша! Это говорит о нарушении секретности.

— И вызывает беспокойство, я знаю. Угроза не меньшая, чем сам шпион. Скажи мне: можно ли как-то удержать Институт от… ну, скажем, от подслушивания военных коммуникаций?

— Есть множество способов. Но ни один из них не является стопроцентно надежным. По большей части это традиции и этикет. На самом деле, раз уж ты это упомянула, нет ничего, на что мы могли бы положиться.

— Поэтому мы точно не знаем, какие цели она преследует или сколько ей известно, или кто стоит за ее спиной, если вообще стоит, — Торжа покачала головой. — Она может помешать моей работ, вывести все на чистую воду! Или может помочь. Я просто не знаю. Мне нужна информация.

— Ты ее получишь. — во время Эбре разговора находил нужные обширные файлы и кодировал их для передачи. — Я пошлю тебе все, что у меня есть. Я знаю, что это слишком много, и тебе придется потратить немало времени на изучение этих файлов, но я даже не буду пытаться предполагать, что может понадобиться, а что нет. А если вкратце… Хочешь послушать, что у меня есть?

— С удовольствием.

— Это ребенок из Института Усовершенствования Эстрасенсорной Эволюции Человека, одного из самых престижных и определенно самого могущественного из Центров Генетики. Если откровенно, то она принадлежит Институту. Иенститут был основан фанатиками-учеными в 10027 году, основываясь на предположении, что телепатическая способность станет следующим естественным шагом в человеческой эволюции. Их целью было — и до сих пор является — соединение экстрасенсорной и генетической наук для выявления кодов, что делают телепатию возможной, и введение их в расу в целом, и в то же время развитие обучающей программы, которая позволит людям адаптироваться к таким способностям с наименьшим потрясением. Это их единственная цель, и все остальные заботы — включая, как я понимаю, верность Империи — подчинены главной. Первый функциональный телепат был подготовлен в 11287 году, этот титул подразумевает сознательный контроль над широким диапазоном экстрасенсорных навыков. На сегодняшний день имеются: шесть зондов, двадцать три функциональных телепата и семьдесят коммуникантов. Все остальные — это обычные экстрасенсы, которых научили каким-то образом практически применять их способности, как правило, в ответ на один из «активаторов». Таких десять тысяч двадцать семь человек.

— Всего?

— Очевидно, Институт сертифицирует человека, как «экстрасенса», только когда он или она реагируют на нефизические стимуляторы со стопроцентной надежностью — не считая точности. Как я понимаю, это жесткие требования. Не говоря уже о том, что в мире, где находиться Институт, маячат около ста тысяч соискателей: они мечтают, чтобы их талант внезапно всплыл на поверхность и был замечен. Или что-то в этом роде, — Эбре заглянул в свои записи. — В настоящее время экстрасенсорная генетика сосредоточилась на обнаружении так называемых «последствий спусковых механизмов», вторичных генетических кодов, активизирующих контролируемые последствия.

— Как насчет Анжы лиу, — намекнула Торжа.

— Родители — азеанцы. Погоди, все это у тебя есть, да? — Торжа кивнула в ответ. — Рейтинг потенциальных телепатических способностей — 9,99 — это означает, что, по прогнозам, сила у нее будет максимальной — такой, какую только можно себе представить. Анжа лиу прошла половину базового обучения на функционального телепата, но у нее нет потенциала зонда — что бы это ни значило. На сегодняшний день, как мне сообщает диерктор ли Пазуа, девочка работает эффективнее, чем все остальные в Институте, за исключением трех человек. Кстати, ее готовил человек, которого я отправил на Бракси, поэтому помощи с той стороны ожидать не приходится. Данные по ее подготовке не могут быть представлены «лицам по стороны». Ли Пазуа отправил мне стандартный психофайл. Не сомневаюсь, что он — отредактированный. Там есть замечание: у девочки навязчивая идея — ненависть ко всему браксинскому и потенциальная зеймофобия. И, конечно, в прошлом — период истерической слепоты.